Генеральный конструктор Павел Сухой
Шрифт:
Успешное проведение государственных испытаний новой машины принесли КБ и ему самому Ленинскую премию. Но самое главное — прочный авторитет молодому заму в КБ. Теперь было ясно, что Симонов может многое. И он становится заместителем генерального конструктора.
Работа с П. О. Сухим стала настоящей школой для Симонова. От первых штрихов на ватмане до испытательных полетов новых самолетов, от аэродинамики до радиоэлектроники — все проходит через его талантливые руки. Таков до самозабвения преданный авиации М. П. Симонов. Сейчас ему поручено еще более важное дело.
Творческая обстановка в КБ благоприятствовала
Коллектив КБ хранит благодарную память о мужественных испытателях Л. Г. Кобищане, В. А. Кречетове, Ю. А. Егорове, А. С. Комарове, И. С. Рябчикове.
* * *
Насыщенность современных самолетов автоматикой, сложнейшим электронным оборудованием, новейшим вооружением требует специальных знаний. Хорошо понимая это, Павел Осипович не терпел поверхностного отношения к технике. И учил этому молодых.
Вспоминает один из его учеников:
«…На преддипломную практику меня направили в КБ П. О. Сухого. В то время это было молодое КБ, не обремененное традициями, но уже известное своими самолетами — истребителями и перехватчиками. Приложив немало усилий, я попал сюда на работу. И очень хотелось работать в святая святых КБ — бригаде общих видов. Но это оказалось довольно трудным делом. Принцип Сухого — комплектовать «общие виды» только конструкторами, имеющими опыт работы, — до этого никогда не нарушался. Пришлось идти на прием к самому [226] генеральному. Не могу сказать, что П. О. Сухой встретил меня приветливо, но разговор был длинный и обстоятельный. Не помню, что я говорил в обоснование своего желания работать в «общих видах». Заканчивая разговор, Павел Осипович сказал:
— Хорошо, беру вас в бригаду «общих видов» с испытательным сроком на год. Даю вам право прийти ко мне через год и попросить перевести вас в любое другое конструкторское подразделение.
Не скрою, что начал работу в «общих видах» с большим волнением, тем более что с самого начала стал ощущать пристальное внимание со стороны генерального, внимание тактичное, ненавязчивое. Это была самая настоящая высшая школа конструирования, проводимая умным и тактичным педагогом.
Один из уроков остался в памяти на всю жизнь. При разработке одного из новых самолетов Павла Осиповича не устраивали предлагаемые мною компоновочные схемы важного агрегата самолета. Он отвергал вариант за вариантом и требовал разработки новых. На восьмом варианте я заявил, что все, мол, иссяк. Ответ был неожиданным.
— Запустите в работу тот, который вам больше нравится.
— Мне больше нравится этот, шестой.
— Вот его и запустите.
— Но ведь вы его отвергли!
— Мне хотелось, чтобы вы научились принимать самостоятельные решения. Но я рад, что наши мнения по варианту совпали. Я тоже считаю шестой вариант лучшим…
Выдающийся интеллект Сухого, его необыкновенная личность вызывали огромное уважение и даже какое-то благоговение.
Возможно, поэтому,
Однажды молодой инженер из отдела силовых установок с восторгом докладывал генеральному о том, как ему удалось найти очень удачное техническое решение. Павел Осипович остановил его: «Давайте договоримся, что впредь будете сообщать мне только о том, что у вас [227] не будет получаться… Надеюсь, вы меня правильно поймете — мне сейчас нужна только та информация, без которой нельзя обойтись».
Ради дела, ради того, чтобы успеть что-то еще в авиации, он был очень экономичен в своих поступках, во всем своем поведении.
Его контакты за пределами КБ тоже были минимальными.
К себе домой он не приглашал никого из сотрудников и его не приглашали ни на один частный юбилей; знали, что он откажется. Был он против празднования и своих юбилеев. Как-то в день его рождения ближайшие помощники, захватив шампанское, вечером приехали на дачу Сухого — поздравить юбиляра. А Павел Осипович был еще на работе. Вернувшись и увидев сотрудников, он вежливо поблагодарил их за внимание. Но когда один из приехавших предложил тост за юбиляра (кстати, в доме рюмок не нашлось) и начал говорить о его заслугах, Павел Осипович остановил «оратора» и предложил тост за здоровье всех присутствующих.
Когда приближалось его 70-летие, он отказался от торжественного празднования. Его убедили, что отмечаться будет не его юбилей, а 25-летие завода. Собрание состоялось 7 июля 1965 года в Колонном зале Дома союзов.
Министр поздравил Павла Осиповича с днем рождения и объявил Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении его орденом Ленина и второй Золотой медалью «Серп и Молот» Героя Социалистического Труда за огромный вклад в развитие авиационной науки и техники.
Было еще много поздравлений от коллег — генеральных конструкторов, летчиков, соратников по КБ. Юбиляр смущался и сидел как на иголках. А потом всем «конспиративным организаторам» этого сюрприза здорово попало.
При всей своей внешней замкнутости Павел Осипович был тем не менее чрезвычайно душевным и благожелательным человеком. Не будучи с кем-либо, даже в среде своих ближайших помощников, на «короткой ноге», он в то же время был очень заботлив, что особенно проявлялось при решении им личных вопросов его сотрудников. [228]
Как-то в сборочном цехе он спросил старейшего мастера о самочувствии после продолжительной болезни.
«Врачи рекомендовали санаторий, — ответил тот, — но с путевкой очень трудно».
«Постараюсь вам помочь», — сказал Павел Осипович.
Вскоре мастер получил путевку в Трускавец.
Просматривая французские журналы, Павел Осипович обратил внимание на публикацию о сердечном стимуляторе. Зная, что в Боткинской больнице лежит сотрудник КБ с острой сердечной недостаточностью, он пригласил его коллегу и попросил отнести перевод статьи в больницу:
«Возможно, она окажется полезной для врачей, лечащих нашего больного».
Особенно трогательным было его отношение к молодым сотрудникам, которые уже успели себя хорошо зарекомендовать и пользовались его доверием. К ним он относился буквально по-отечески.