Генетический шторм
Шрифт:
Два маленьких генератора, оба заправлены. Проводов я сразу не нашел. Позже осмотрю щитовую под лестницей, наверняка там все уже предусмотрено. Инструментарий слесарный по минимуму, а вот верстачок с тисками имеется, хорошо. Рядом на стене аккуратно, но бестолково развешан столярный инструмент, его тоже немного; наверное, оперативных чинильщиков звали по договору, сами не морочились. Лыжи какие-то, санки, на… На хрен в Сочи беговые лыжи? А-а, это для Красной Поляны снасти, наверное, хозяйские, по-семейному ездили. В общем, негусто, однако самое нужное имеется. Спецодежда, бутыли с жидкостями, наклейки вижу, потом прочитаю. А тут стоят автомобильные жидкости, масло-синтетика, антифриз, даже промывка есть –
Одна дверка закрыта, ключ нужен, ломать не хочется.
Сбоку от сарайки под навесом – поленница образцово-показательных дров, все маленькие, калиброванные, чуть ли не красного дерева, такие и рука не поднимется в огонь кидать. Это для обеденного зала, для красоты и антуража, для особых случаев. Вот он и настал, самый что ни на есть особый, – особей некуда.
Пошел я на ресепшен и выгреб из ячеек и стола все ключи.
А сколько времени у меня? Ух, ты, нужно поторапливаться, скоро та самая трансляция начнется. Открыл я сауну, в которой ни разу не был, – знатное заведение. Парилка, небольшой бассейн-джакузи, циркулярный душ. В комнате отдыха на стене две кабаньи головы щерятся желтыми клыками, под ними висят реплики холодного оружия. Забавно. Это кто решил, что в сауне сие столь необходимо? А это что?
Сняв один большой кинжал со стены, я всмотрелся. Вот артисты! Никакая это не реплика, нормальное холодное оружие. Кама. Клинок лезгинского типа, это когда долы с разных сторон чуть разнесены по оси друг от друга, клинок становится площе. На одной стороне клинка надпись лазером: «Кизляр» и марка стали – Х12МФ. На другой стороне старинной вязью написано: «ТКВ», Терское казачье войско.
Нормальный ход!
Вытащив клинок полностью, качнул, взвесил, повертел в руке. В моей лапе узкая рукоять теряется, нужно бы кожей обмотать, и будет то, что надо. Холодное оружие я уважаю, без фанатизма, пределы знаю, для меня ножик – инструмент. Так скажу: все ретивые ножевые цирк-упражнения – в топку вместе со «школами» и «кружками», годы жизни нужно тратить на иное. В бою нож с пистолетом не сравнится. Кручение ножиков есть лишь гопотная мечтательность инфанта-переростка. Хотите мастерски владеть холодным оружием – занимайтесь нормальным фехтованием.
При обвалах социального и экономического ландшафта возникают интересные коллизии, как говорит мой папан. Вот тут холодняк, как первичное оружие, может пригодиться. Только не ножик туристический, а нормальный боевой клинок средней и более длины, типа того, что сейчас зажат в правой руке.
Такой и против зверя хорош. А звери скоро появятся. Крупные, нахальные одичавшие собачки и до этих взрывных событий бегали стайками по берегам Мзымты, как и по самому руслу, среди островков и мелей, иногда пугая людей взрослых, и почти всегда – детей. Скоро количество псов удвоится, а потом и утроится: набегут «санитары», пополнятся ряды диких новыми брошенными псами. И тут хороший крепкий клинок лишним не будет.
Попробовал нацепить на пояс, вроде нормально. Сдвинул влево. Ну и колхоз. Это что, я так и буду ходить с живопыром на пузе, как абрек недобитый? Надо что-то придумывать.
Подумал, передвинул почти за спину. Ладно, пусть так пока висит…
От столь интересного и нужного занятия меня отвлекли далекие выстрелы.
Прекратив милитари-упражнения, я быстренько выкатился на улицу.
Стреляли в городе, за Мзымтой, в районе улицы Богдана Хмельницкого. С такого расстояния далекие выстрелы казались вполне безобидными хлопками, которые запросто можно спутать с чем угодно, со строительными работами, например. Минута, и редкая одиночная пистолетная перестрелка переросла в дружную и бойкую пальбу. Ого! Вот и автоматы в ход пошли! Садили оппоненты длинными очередями, что особенно плохо – не профессионалы это, грамотно шмаляющие разумными «троечками». Кто-то вытащил из схронов или, что хуже, но гораздо более вероятней, захватил серьезное оружие у структур. Могу допустить, что и менты так бездумно палить могут, но, пожалуй, не местные; у них тут много всего интересного рядом, да за горками. Так что практику имеют.
Вскоре к перекличке подключился гладкоствол – да там самая настоящая война идет! И грохочет теперь ближе, похоже, возле самого парка Бестужева. Вот теперь уже любой обыватель сообразит, что в городе власть меняется.
Это мне очень не нравилось.
С сомнением посмотрев на новообретенную каму, висящую на поясе, и дурную фомку за ремнем, я невесело хмыкнул. Приписывать даже доброму холодному оружию излишние мифические возможности я, повторюсь, не склонен. В огнестрельном беспределе любой черт с обрезом мне в беду встать может. Да… С такими раскладами я тут долго не прокормлюсь, нужно огнестрел добывать. А где его добывать?
Я же не один такой орел, задумавшийся об эффективности, найдутся ухари, готовые в данной ситуации прибрать стволы там, где они на виду, где их наличие само собой подразумевается. Это оружейные магазины и ментовские запасники. В наших краях в такой список попадут еще и оружейные комнаты геологических баз.
В мирное время всегда хватает идиотов, искренне считающих, что они смогут это сделать. Думающих, что владельцы оружейных магазинов тупы и трусливы, а не биты жизнью, умны и по-буржуйски жадны. Что напуганные менты сразу же побегут наутек, вместо того чтобы, наоборот, начать хапать под эту апокалипсическую дудку новые, немыслимые для них ранее права и ништяки.
Мечтать можно. Только будет наоборот.
Уже вооруженные люди своего просто так в жизнь не отдадут.
А Государство записывать в тупни – последнее дело. Государство – это танк. Дадут ему команду – поедет. Медленно, неразворотливо, просто поедет, и все. И, рано или поздно, этот танк тебя настигнет и размажет гусенками по грунту. И ничего сделать с этим движением невозможно, если ты сам не Государство. Поэтому, кстати, когда Государство объявляет охоту на какого-нибудь сбежавшего за британскую границу оленя, ехидно хихикать не стоит, тут рогатому не позавидуешь. Пройдут годы, десятилетия, вырастут новые прокуроры и следаки, помрет в вечной тряске сам олень, подрастут его дети-наследники. И непременно выпятятся имуществом, бизнесом, чаяниями или ностальгическими устремлениями. И вот тут танк и прикатит. Потому что он все это время, знаете ли, катил без перерыва – команды-то на отбой не было! Заберет, отожмет, найдет, докопается и засудит всех.
А еще этот танк стреляет, в том числе исподтишка.
Если кто-то думает, что он, присев в Лондоне на спертый у взрослых мальчиков большой ништяк, может свободно припевать: «С Темзы выдачи нет!», так болт ему в дупло. Потому что припевать-то ты, конечно, можешь, да вот только никак не свободно. У тебя же два дула над головой. Одно караулит, и никто не знает, когда ему это надоест, а другое целится – вот этому точно не надоест. Понимаете меня? Лишнего хватил, но свободу потерял.
Поэтому правильный пацан мародеркой заниматься не должен. Это не наше.
Я вам сейчас правильной, с точки зрения спецконтингента, философии чутка вкину, а вы там сами сварите, кто как сможет, первое-второе-третье, ну… Так вот, сесть на ништяк в такие времена – неправильный ход, даже если ты оброс охраной и заново обмазал цементом стены. Помогу с ключевым словом – это слово «сесть». Решение неправильное, повторю для невнимательных. Потому что оно лишает тебя главного – свободы. По большому счету это крысятничество: молодой придурок ночью в казарме втишка грызет зыныканные сухари, спрятанные под матрацем. Только втихушку и только ночью. Невелик кайф, да?