Генезис
Шрифт:
– Не забудь про воду, которую я тебе дал.
Лаврентий Евгеньевич уже и забыл про нее. Он так торопился, но покачал головой, показав, что понял, хоть и не придал этому большого значения. Учёные загрузились в автобус и радостные поехали сначала до Наволока, а затем прямиком на поезд в Вожегу. К отправлению поезда успели вовремя и к следующему утру уже были в Ленинграде.
На вокзале Лаврентий Евгеньевич попрощался с ребятами. Они сели на автобус, а Лаврентий Евгеньевич пошёл к своей припаркованной машину ГАЗ-21. Ему не терпелось вновь увидеться со своей женой Тамарой Борисовной. По дороге его одолевали сомнения относительно
Уже впереди показался родимый дом. Сквозь утренний туман он увидел свет в кухне его квартиры и силуэт супруги, что-то делающей на кухне. Спешно во дворе припарковав машину, он взял свои вещи и, не смотря на усталость, взбежал по лестнице домой.
Настал долгожданный момент встречи. В коридор вышла супруга, явно удивлённая столь ранним его возвращением. Они посмотрели друг на друга не проронив ни слова, и она крепко обняла его, желая насладиться этим радостным мгновением. Тамара стала хлопотать, ухаживая за ним, поставила чайник и накрывала на стол. Лаврентий Евгеньевич сгрузил рюкзак и отправился в душ. Смыв дорожную пыль, сел завтракать, не переставая рассказывать о том, как прошла экспедиция, каких результатов удалось достичь. Тамара с улыбкой слушала мужа, ей было радостно видеть его рядом после долгой разлуки. Она заварила чай и хотела достать конфеты из настенного шкафчика, когда спину и живот внезапно прострелило резкой болью. От неожиданности, она вскрикнула и выронила конфетницу.
– Что с тобой, Тамара? – Лаврентий Евгеньевич подскочил и поспешил поддержать жену.
– Ох, не знаю, очень больно! Похоже, что наш малыш решил прийти пораньше, весь в тебя… – она попыталась улыбнуться, но снова почувствовала укол боли, будто пронзающий насквозь и лицо её исказилось.
Лаврентий Евгеньевич испугался, у Тамары был порок сердца и было важно на роды ложиться заранее. Он бережно проводил её в комнату и помог лечь, не переставая успокаивающе приговаривать:
– Тихонько, тихонько, сейчас всё пройдёт, всё будет хорошо, сейчас я вызову врача, всё будет хорошо…
– Я знаю, милый, не волнуйся, я же готовилась. – Тамара пыталась показать, что волноваться не о чем, хотя и сама переживала, ведь для родов было слишком рано и боль была слишком резкая, ей представлялось, что всё должно быть иначе. Но пугать мужа она не хотела, поэтому держала себя в руках, и, чтоб не расплакаться, стала руководить растерянным супругом:
– Сначала звони в скорую, затем достань сумку с вещами и документами из шкафа в прихожей, у меня всё приготовлено., надо только не забыть.
– Хорошо, Тома, я быстро!
Лаврентий Евгеньевич набрал скорую и стал объяснять ситуацию, как вдруг жена вскрикнула и испуганно проговорила:
– Пусть поторопятся, пожалуйста! У меня проступила кровь!
Лаврентий Евгеньевич повторил в трубку тревожные слова, попросил поторопиться, и убедившись, что что его правильно поняли, повесил трубку и бросился к Тамаре.
Она уже не сдерживалась и плакала, её лицо было очень бледным, а сквозь сжатые зубы то и дело прорывался стон. Как мог, он пытался успокоить и утешить её, потом вспомнил про сумку, кинулся в прихожую. Достал то, что жена сказала, но чуть не упал, споткнувшись о свой дорожный рюкзак. Чертыхнувшись, задвинул его ногой в угол, из раскрывшейся горловины высыпались вещи, но убрать времени не было, он только заметил блеснувшую фляжку, зачем-того поднял её и оставил на тумбочке у входа. Тут как раз позвонили в дверь, зашли врачи скорой помощи, он проводил их к супруге.
Быстрый осмотр и Тамару уже переложили на носилки. Старший в смене врач сказал Лаврентию Евгеньевичу:
– Жене вашей нужно в больницу, чем скорее, тем лучше! Берите всё, что нужно, обязательно документы, едем рожать, в ближайшее родильное отделение. Лучше, чтоб вы сопроводили.
– Конечно, я еду с вами, давайте поторопимся!
Тамару Борисовну уже спустили вниз. Лаврентий Евгеньевич, подхватил сумку и вышел следом. Каждая минута казалась часом, но они были в больнице уже через пятнадцать минут. Тамара к тому времени уже измучилась, ещё сильнее побледнела, лицо её было постоянно искажено от боли и она не могла даже встать. В приёмное отделение её завезли на носилках и передали врачам родильного отделения.
Лаврентий Евгеньевич очень переживал, но старался держать себя в руках. Ему задавали бесконечные вопросы и надо было точно на них ответить, чтоб у врачей была полная картина. Наконец, заполнив все документы и сообщив всё, что знал о течении беременности, он устало опустился на кушетку, где ему разрешили подождать. Вокруг сновали люди, все были погружены в свои дела, а ему не оставалось ничего другого, как ждать. Вдруг мимо торопливо прошла медсестра, которая сопровождала его жену. Лаврентий Евгеньевич быстро встал и окликнул её:
– Подождите, скажите, как моя жена? Тамара Борисовна Кулеш, что с ней?
Женщина посмотрела на него и неуверенно сказала:
– Не могу говорить с вами об этом, спросите врача. – и собралась идти дальше, но он удержал её.
– Постойте, пожалуйста, я ничего не знаю, скажите хоть какой прогноз!
Было видно, что медсестре неловко, но она тихонько ответила:
– Не знаю, как там сейчас, но её роды проходят тяжело… И нужно быть готовыми ко всему. – и она быстро ушла дальше, оставив оглушённого Лаврентия Евгеньевича одного. Уже в пустоту он спросил:
– Неужели ничего нельзя сделать?
Как только он это произнес, сразу в голове промелькнули воспоминания странных слов Анастасия, когда тот давал ему фляжку с водой. Его как молнией, озарило понимание, для чего этот дар, для чего его торопили в Ленинград именно к этому дню! Лаврентий Евгеньевич вспомнил, как дома в прихожей выпала буквально ему под ноги эта фляжка, но он оставил её там. Поняв, что только он может помочь своим самым родным людям, он стремглав вылетел из больницы и, поймав первое такси, ринулся домой.
Водителю он сказал:
– Вопрос жизни и смерти, заплачу, сколько скажешь! – и, назвав адрес, добавил. – Очень быстро надо доехать и вернуться сюда же!
Таксист, поняв по его виду, что всё серьёзно, без лишних слов сорвался с места.
Вбежав в квартиру, Лаврентий Евгеньевич схватил фляжку, которая так и лежала на видном месте, быстро вернулся в машину:
– Давай обратно, поднажми! – и они так же быстро поехали назад.
В больнице Лаврентий Евгеньевич выяснил, что сейчас его жена в операционной, ей делают кесарево сечение, так как состояние и её и ребёнка не оставляет другого выхода. Он допытался, где это находится и направился прямо туда.