Геопанорама русской культуры. Провинция и ее локальные тексты
Шрифт:
«Физический смысл» выявленной закономерности объясним двумя причинами. В нестабильные эпохи «повышательных волн» художники в поисках моральной опоры обращаются к истокам, ищут опору в стенах родного города. Хотя возможен и другой вариант объяснения: в периоды экономической нестабильности многие из них лишены возможности выезжать в творческие командировки и просто вынуждены изображать то, что наблюдают ежедневно. Скорее всего, одновременно действуют обе причины.
Разумеется, художественный процесс несводим к его экономической подоплеке. Тем интересней взглянуть на Пермь глазами творцов. При художественном анализе пермских пейзажей обнаруживаются на первый взгляд весьма неожиданные вещи, которые по здравом размышлении очень хочется признать за истинные, поскольку оказывается, что в несформулированном виде они уже были и в нашем сознании, а художники лишь помогли их раскрыть.
В краеведческой литературе о Перми часто используется замечание П. И. Мельников а-Печерского о городской планировке,
Художникам не импонирует рукотворная регулярность пермской планировки, они словно специально ищут естественную неправильность, криволинейность и находят ее в холмистом пермском ландшафте. Показательно, что статистически чаще изображаются улицы, перпендикулярные Каме, то есть имеющие заметный уклон; из улиц, параллельных реке, наибольшее внимание уделяется только улице Орджоникидзе в силу ее волнообразного рельефа и улице Ленина в силу ее особого (центрального) статуса.
Пермь воспринимается авторами как неотъемлемая часть, как своеобразное продолжение природы. Это проявляется, прежде всего, в обязательном и обильном присутствии растительности в их произведениях. Несколько художников абсолютно независимо друг от друга использовали один и тот же прием – показ городских зданий через стволы деревьев. Таковы рисунок Л. Л. Попова «Новые дома на Загарье» (1948; ПГХГ, Р-1378) и линогравюра А. П.Зырянова «Новые кварталы» (1977; ПГХГ, Г—4896), в которых дома изображены с края молодых сосновой и березовой рощиц. На офорте Е. В. Камшиловой «Улица Газеты
Звезда» (1956; ПГХГ, Г-4412) главное место занимает плотный строй старых деревьев, а из-за них углом едва выглядывает совершенно неопознаваемое деревянное здание. Суть другой ее работы «Старые тополя. Площадь Кирова» (1956) явствует из названия. А в поэтичнейшей акварели В. С. Саксона «Сумерки. Нижняя Курья» (1956; ПГХГ, Р-1467) Пермь почти совсем исчезает, сквозь стволы и лапы сосен светится множество разноцветных вечерних светлячков левого берега.
О Каме разговор отдельный. Она изображается очень часто (17 раз) и в различных сочетаниях. Причем всегда понятно, что это река в пределах города, даже если этого нет в названии. Подобная узнаваемость возникает из-за характерного силуэта низкой поймы с верхним ярусом отдаленного залесенного коренного правого берега. Чаще художники изображают вогнутый левый берег реки и объекты, расположенные на набережной, хотя есть пейзажи с видами правого берега.
Такое «природное» восприятие города характерно не только для художников и не только для XX века. Еще в 1857 г. Е. А. Вердеревский писал о достоинствах города:«… если <… > судьба занесет вас в Пермь, хотя на короткое время, то послушайтесь моего совета и обратите особое ваше внимание на следующие достопримечательности Перми (курсив наш. – П. К., Ю. Т.): прогуляйтесь по берегу Камы или влево от городского собора, или по горам старой мотовилихинской дороги и полюбуйтесь с романом Фенимора Купера в руках этой огромной, плавной, величавой рекою и противоположным берегом ее, покрытым лесами и лесами на необозримое пространство… Прокатитесь верхом или в кабриолете, в низеньком и удобном здешнем кабриолете, верст за семь по Сибирскому тракту; вы здесь испытаете наслаждение дышать чистым, крепительным воздухом, пропитанным смолистыми благоуханиями хвойного северного леса. Сходите на старое кладбище <…> и полюбуйтесь этим дремучим бором, в тиши которого, кажется, так покойно и так прохладно почивать усопшим… Побывайте в летнем отделе Петропавловского собора или в собственной церкви архиепископа <…> Наконец, побывайте еще на камской пристани при отплытии пароходов и барж, когда последние грузятся таким огромным количеством кяхтинского чая или уральского железа! Тут вы увидите замечательное движение» (1988, ПО—113). Парадоксально, но факт: отстоящие друг от друга на век-полтора Е. А. Вердеревский и современные пермские художники воспринимают Пермь в первую очередь как природный объект, делая исключения только для камских пристаней и Спасо-Преображенского собора.
Следующее: складывается ощущение, что художники не мыслят Пермь как большой город. В коллекции ПГХГ вовсе отсутствуют виды Перми из-за Камы, в которых бы неминуемо подчеркивалась реальная обширность города (если выходить за рамки коллекции, насчитывается только три таких изображения, все – первой половины XIX века). На это имеются объективные причины. Жители всех, кроме Ленинского, районов Перми называют «городом» относительно небольшую территорию, почти совпадающую с городом конца XVIII века, ограниченным руслами Егошихи, Данилихи и валом Модераха. «Город» из конца в конец быстрым шагом можно пройти за 20–30 минут. Именно эта, историческая часть Перми наиболее часто фигурирует в графических произведениях (всего 108 пейзажей). Наиболее часто изображаемы Сибирская улица (13 видов), Комсомольский проспект (12), улица Орджоникидзе (8), Ленина (8) и Коммунистическая (4).
Пермь – уникальный архитектурно-планировочный организм, представляющий собой агломерацию множества населенных пунктов, которые, войдя в городскую черту, сохранили относительную, но заметно выраженную самостоятельность, прежде всего, в планировке. Город «проглатывал», но не «пережевывал» их, не включал их в общую сетку кварталов, не сообщал им собственный ритм и стиль. Отделенные от «города» Камой, небольшими реками в глубоких логах, обширными участками леса Гайва, Заимка, Закамск и Мотовилиха и др. развиваются обособленно, в собственном ключе, они по большому счету самодостаточны.
Наиболее часто изображается только один из нецентральных районов Перми – Мотовилиха (18 работ). Интересно, что все это работы художников советского времени, то есть относящиеся к эпохе усиленного культивирования революционных традиций, и большинство из них выполнены как «социальный заказ». Но, что интересно, художники, внешне вполне лояльно выполняя этот заказ, изображали виды только старой Мотовилихи. Как это оказывалось возможным, мы уже рассматривали выше.
Изображения других городских районов единичны. Как правило, это новостройки: работа Л. Л.Попова «Новые дома на Загарье» (1948), рисунок А. Н. Тумбасова «Новый поселок строителей» (1955; ПГХГ, Р-1470), сделанный в поселке Домостроительного комбината (ПДК) Орджоникидзевского района, в его же работе «Старый поселок Гайва» (1955; ПГХГ, Р-1469) фоном для ветхой усадьбы служит строящаяся Камская ГЭС. Об акварели В. С. Саксона «Сумерки. Нижняя Курья» речь уже шла, а еще на одном рисунке А. Н. Тумбасова «Верхняя Курья» (1957; ПГХГ, Р-1477) изображен ныне утраченный павильон Верхне-Курьинской пристани. Работы новостроечной тематики вообще укладываются в уже известный нам хронологический период (1948–1957): рисунки Л. Л.Попова «На строительстве новых зданий в Молотовском районе» и «Новые дома на улице Ленина» (ПГХГ, Р-1367, Р-1376), завершающие вышеприведенный список, созданы в 1948 г. Заметим, что единственное изображение новостроек в собственно «городе» сделано на самой его окраине: новые дома на улице Ленина – это здания вокруг сквера Дзержинского на углу улицы Хохрякова.
В отношении новых районов выдерживаются те же принципы и подходы, что и в изображении центра: нет общих видов, масштабных перспектив, художники ограничиваются показом двух-трех архитектурных объектов, как правило, выбирая вид сверху или снизу.
Пожалуй, самая характерная черта всех графических работ, объединенных пермской тематикой, – обращенность на «старую» Пермь. Большая часть зданий, изображаемых художниками, стоят на учете как памятники истории и культуры. Чаще всего изображались: Спасо-Преображенский собор (12), набережная – речной вокзал, порт (9), железнодорожный вокзал Пермь I (8), Камская ГЭС (7), Петропавловский собор (6). Их, очевидно, можно считать символами Перми. В самих названиях часто встречается слово «старый» (у А. Н. Тумбасова, И. Н. Павлова, А. В. Каплуна, П. И. Кузьмичева и др.). Нередко присутствуют ностальгические нотки: «Мой пермский дворик» (ПГХГ, Г-2827), «Старый пермский дворик» (ПГХГ, Г-4926). Причем, как видим, многие авторы используют уменьшительно-ласкательные суффиксы. Большинство пейзажей имеют лирический характер.
Даже в творчестве новых, молодых художников Пермь не превращается в остро современный и динамичный объект. По-прежнему в мотивах и названиях фигурируют те же «дворики», занесенные метелью улицы, подчеркнуто «природный» рельеф, и лишь в отдельных произведениях можно видеть перспективу Комсомольского проспекта или Сибирской улицы – прямые магистрали городского пространства. Надо заметить, что восприятие Перми художниками близко к восприятию жителей и гостей города. Так, в ходе опроса, проводившегося учащимися школы № 2 во время работы ярмарки «Арт-Пермь 2001», посетители определяли Пермь как город провинциальный, хотя и развивающийся, но с еще не вполне сложившимся художественным образом. Отмечалось, что лицо города определяется старыми постройками, историческими памятниками, самими историческими событиями. В то же время особенностью эпитетов, адресованных Перми, была их лиричность и поэтичность. Восприятие образа Перми художниками практически совпало с восприятием, существующим в массовом сознании горожан.