Георгий Седов
Шрифт:
Долго ждать не пришлось. На другой день, 30 августа, в горле Белого моря подул навстречу свежий ветер. Двое, доктор Кушаков и Павлов, сразу вышли из строя. Впрочем, и из матросов чуть не половина укачалась, хотя ветер не дошел еще до силы шторма. Георгий Яковлевич с тревогой заметил, что «Фока» с его высоким рангоутом и слабой машиной почти остановился и стал плохо слушаться руля. Пробовали поставить паруса и двигаться вперед ломаным курсом. Не тут-то было! Волны с силой ударяли в корпус и выбивали конопатку, усилилась течь. При сильной качке разбилась в трюме бочка машинного масла. Вода с маслом и трюмным мусором
В трюме сразу скопилось около сорока дюймов воды.
Нет, не на такой посудине бороться со встречным ветром. Георгий Яковлевич решил переждать его где-нибудь под берегом. Спрятался в заливчике у Трех Островов,
Стоянка у Трех Островов неспокойна. Едва ветер стал потише, пошли к Городецкому маяку. Там занялись чисткой помп, конопаткой верхней части борта, съездили на маяк за бочкой машинного масла вместо разбитой.
— Эх, идут дни золотые! — твердил штурман Максимыч. — Время-то не к Петрову, а к Покрову. Недолго осталось плавать нам.
1 сентября подул попутный ветерок. «Фока» оторвался, наконец, от берега. Седов решил на пути к Земле Франца-Иосифа зайти на Новую Землю, в Крестовую губу. Управление порта заставило взять лишних пять матросов. Их нужно было списать на берег. В населенное место на Мурмане Георгий Яковлевич боялся зайти: там есть телеграф.
До Новой Земли плыли три дня по спокойному и пустынному морю. Научная работа пошла полным ходом. Каждую четверть часа делали промеры лотом Клаузена, каждый час определяли соленость морской воды, ее температуру и цвет, каждые четыре часа — метеорологические наблюдения. Георгий Яковлевич с удовольствием замечал, как быстро заполняются научные журналы.
Полуденные астрономические наблюдения делали в два секстана Седов и Визе.
В ночь на 5 сентября погода резко изменилась. Опять подул встречный ветер, опять слабая машина не выгребала, и «Святой Фока» перестал слушаться руля. Георгий Яковлевич решил не тратить уголь, а переждать ветер в ближайшей бухте. Зашли в Белушью губу в южной части Новой Земли. Стояли меньше суток. К следующему утру ветер стих, выглянуло солнце, и после недолгой тишины подул хороший ровный ветер с востока. Он наполнил все паруса, и «Фока», слегка склонившись на бок, стал разрезать форштевнем зеленоватые волны.
Под вечер того же дня Седов заметил облако, висевшее без движения, несмотря на сильный ветер, над одной из белых вершин горной цепи Новой Земли. После летовки в Крестовой губе Седов хорошо знал, что предвещает появление таких облаков. Оно указывало на приближавшийся веток, или новоземельскую бору, — жестокий шторм, доходящий до силы урагана. Уходя с вахты, Георгий Яковлевич приказал крепко задраить люки и надежнее укрепить весь палубный груз.
Веток начался с утра и длился больше суток. Одновременно штормовая погода охватила все Баренцево море и Норвежское.
«Шторм был жестокий, даже страшный, — писал Георгий Яковлевич с Новой Земли жене. — Мы были от берега милях в 15, но приблизиться к нему не могли. Ветер был нордостовый, встречный. Пошли против ветра на лавировку. Мало-помалу нас отбрасывало от берега все дальше, волна становилась крупнее. Наступила темная ночь. Что делать? Команду наполовину укачало. Судно дает большую течь. Часть воды попадает на палубу. Сначала хотел спуститься по ветру к Шпицбергену, потом решил бороться, пробиваться к берегу.
«Фоку» буквально всего покрывало водой. Я весь мокрый на мостике. Холод, снег бьет в лицо. Я твердо решил не сдаваться, пока не пробьюсь к берегу. «Фока» вел себя геройски…»
Астрономический знак, поставленный Г. Я. Седовым на мысе Желания в 1913 г.
В. Ю. Визе в геофизическом кабинете на «Св. Фоке». Зима. 1912–1913 гг.
Г. Я. Седов в своей каюте на «Св. Фоке».
Штурман H. М. Сахаров.
Шторм случался 8 сентября. На следующий день «Фока» при умеренном ветре быстро дошел до Крестовой губы и остановился поблизости от лагеря экспедиции 1910 года. Георгий Яковлевич опасался, что ужасная качка могла нарушить правильный ход хронометров. Поэтому он счел необходимым получить точное время на своем астрономическом пункте. После наблюдений «Фока» перешел к колонии и стал на якорь против нее.
Седов не предполагал задерживаться в Крестовой губе. Списать на берег пять лишних матросов из команды, испечь в колонии свежего хлеба — вот и все. Но неожиданно пришлось остаться на двое суток. Капитан Захаров, подходя к колонии, не учел нажимного ветра и посадил судно на мелкое место. Почти сутки не могли сняться с мели.
12 сентября распрощались с последним населенным местом. Не успел «Фока» выйти из залива, как поднялся шторм. Пришлось снова прятаться под берегом небольшого каменистого острова Врангеля. К утру следующего дня ветер стих. Пошли на север. Георгий Яковлевич решил идти вдоль Новой Земли пока будет возможно.
Льды встретились около семьдесят шестого градуса. Здесь они примыкали почти к самому берегу Новой Земли. Боясь попасть в мешок, Георгий Яковлевич решил пройти вдоль края льдов на запад. Все плававшие к Земле Франца-Иосифа находили наиболее проходимый лед западнее сорок пятого — сорок шестого меридиана. На следующий день «Святой Фока» вошел впервые в лед.
Вот записи в дневнике художника о первых днях во льду:
«13 с е н т я б р я. Мы во льдах. Весь вчерашний день шли вдоль кромки льда прямо на запад. Ночью кромка стала очень круто заворачивать на юг. Седов вошел в лед, чтобы не попасть в Архангельск. До сегодняшнего утра двигались на север знатно. Лед «парусный», легкопроходимый. Паруса не роняем и режем тонкие пластины льда, как корку зрелого арбуза.