Герцог-грешник
Шрифт:
Глава 1
Южный Корнуолл
Июль 1856 года
Вивьен еще раз перечитала написанную от руки записку: «Его светлость желает...»
Насмешливо улыбнувшись, она решила, что было бы неплохо, если бы у герцога действительно возникло желание познакомиться с ней. Но ей доводилось видеть его лишь издалека – просто неприлично, что такое может прийти в голову.
Отбросив непрошеные мысли, Вивьен сложила записку и засунула в кармашек передника, который надевала, работая в саду. Орхидеи –
– Миссис Раэль-Ламонт?
Вивьен вздрогнула и, быстро повернувшись к двери, выходящей в сад, увидела домоправительницу, которая стояла неподвижно с непонятным выражением на стареющем обветренном лице. Ее, казалось, совсем не занимало, что хозяйка предавалась мечтам наяву, вместо того чтобы заниматься цветами.
– Да, Харриет, в чем дело? – быстро откликнулась Вивьен.
Пожилая женщина смущенно вытирала руки о передник.
– Вас хочет видеть один мужчина... Он актер из Королевской шекспировской труппы, которая летом играла в Косгроувсе.
Вивьен едва не рассмеялась от изумления.
– Актер – здесь?
– О да. – Харриет понизила голос. – Он сказал, что его имя – Гилберт Монтегю. У него не было визитной карточки, и, конечно, я не приняла его, но он все равно намерен ждать. Говорит, у него к вам неотложное дело.
Слегка заинтригованная, Вивьен вошла в тень виноградника, который вился по решетке, окружающей крыльцо, и взяла полотенце с садовой скамейки.
– Он сказал, чего хочет? – Она не могла представить, какое дело привело к ней актера – личное или сугубо профессиональное.
Харриет сошла на посыпанную гравием дорожку; ее лицо выражало глубокое неодобрение.
– О причинах визита мне ничего не известно, – заявила она, – но он просит уделить ему несколько минут вашего времени. Я сказала, что посмотрю, дома ли вы.
Вивьен улыбнулась. Харриет, конечно, знала, что она дома, но, следуя светскому протоколу, должна была проверить. И, разумеется, кто позволит лицу столь низкого положения вторгаться в частную резиденцию?
Она убрала волосы с лица – из-за полуденного зноя Вивьен, несомненно, выглядела ужасно, работая два часа подряд в саду под солнцем, на влажном воздухе. Все же она решила, что в данном случае это не имеет никакого значения; мистер Монтегю, будучи актером, определенно не раз становился свидетелем гораздо худшего зрелища.
– Хорошо, я приму этого человека. – Вивьен развязала измазанный землей передник. Заметив, что глаза Харриет расширились от удивления, она добавила: – Но не вводи его сюда; скажи, чтобы он вошел через боковую калитку.
Харриет кивнула:
– Хорошо, мадам, я тотчас пошлю его к вам.
Оставшись одна в тени патио, Вивьен бросила передник на скамейку и отряхнула коричневую муслиновую юбку. Из трех рабочих платьев сегодняшним жарким утром Вивьен выбрала именно это, свободное в талии, но оно отнюдь не украшало ее. Хотя Вивьен обожала театр, никогда в жизни ей не приходилось встречаться с актерами в своем доме. Впрочем, этот человек настолько ниже ее по положению, что Вивьен совершенно не заботило, как она будет выглядеть перед ним.
Вновь выйдя на солнце, Вивьен налила полстакана тепловатой воды из графина, стоявшего на ближайшем столике, где она занималась пересадкой цветов. Пока она жадно пила, послышался скрип толстой деревянной калитки, впускающей посетителя с западной стороны дома.
Быстро вытерев губы подолом платья, Вивьен повернулась на звук тяжелых шагов. Стоя в небрежной позе со скрещенными за спиной руками, она неподвижно смотрела на невысокий, выступающий из-за угла пушистый куст ивы, пока не увидела, как появились ноги, а затем и все туловище гостя.
Когда человек приблизился к ней, Вивьен непроизвольно отступила на шаг назад. Она ожидала, что актер будет высоким и крупным, так как дважды видела, как он великолепно играл на сцене, однако не была готова увидеть такую широкоплечую длинноногую фигуру, представшую перед ней на фоне двух экземпляров ценнейших орхидей.
И все же элегантность не могла скрыть жесткости его черт.
Гость пристально смотрел на хозяйку дома, возможно, ожидая, что она в смущении отведет взгляд, однако Вивьен не могла позволить себе проявить трусость; внезапная неловкость, зародившаяся в глубине души, быстро покинула ее, обострив чувства и предупредив о необходимости сосредоточиться. Ему не запугать ее внушительным видом.
– Миссис Раэль-Ламонт, – обратился вошедший с легким поклоном; его голос был глубокими несколько манерным, дикция – безупречной.
Вивьен вскинула голову и кивнула.
– Мистер Монтегю, полагаю. Что вам угодно?
Он чуть улыбнулся, но не сдвинулся с места.
– У вас прекрасный сад, мадам.
Хотя Вивьен и заметила, что он даже не взглянул на цветы, она не стала оспаривать этот комплимент. Казалось, гость был в высшей степени заинтересован в ней – или, возможно, в ее реакции на него.
– Да, тут неплохо... хотя я бы сказала – это не сад, а садик.
Уголок его рта поднялся вверх.
– Понимаю.
Вивьен все еще не могла разобрать, хотел посетитель понравиться ей или нет.
– И все-таки что вам угодно, мистер Монтегю? – снова спросила она. От полуденного зноя у нее застучало в висках.
Не отрывая взгляда от ее лица, гость подошел еще на шаг ближе.
– Раз или два я заметил вас в театре. – Длинными тонкими пальцами он медленно погладил темные бакенбарды, словно обдумывая очень серьезный вопрос. – Вы присутствовали на субботнем представлении «Двенадцатой ночи», верно?
Какая осведомленность! Вивьен действительно видела эту пьесу и еще Один-два спектакля в начале лета, но была уверена, что ничем не выделялась на фоне остальной аудитории.
– Да, действительно. – Скрестив на груди руки, она перешла в наступление. – Но вряд ли вы пришли сюда именно поэтому. Чем я могу помочь вам сегодня, мистер Монтегю? Простите, я очень занята.
– Помощь – именно то слово, миссис Раэль-Ламонт, которое я имел в виду.
Вивьен, вскинула брови.
– Помощь, мистер Монтегю?