Герцог
Шрифт:
— Погоди! Ты специально меня разозлила, да? Спровоцировала, чтобы я тебя нахрен послал? Стой! Это такая мотивация — разозлить своего чемпиона, чтобы он сражался яростнее? Вот же ты стерва!
Девичье личико Гуаньинь сложилось в смущенную улыбку. Будто я ее сейчас не обругал, а похвалил.
— И ваш договор с Янь-ваном, его что, тоже не было?
— Договор мы заключили, это правда. — тут же поправила она. — Договорились, что чемпионы сами по себе, а мы не вмешиваемся. Как между вами все закончится, так и правильно. Прочие боги и Равновесие
— Ну, поздравляю тебя тогда, милосердная! Ты — проиграла.
— Вообще-то, я победила. — она превратилась в девочку, которая сложила руки на груди и забавно задрала носик.
Я заморгал, тупо на нее глядя.
— Это как? Чжугэ Лян побил меня. Его войско больше моего. И он идет на мой город. Скажи пожалуйста, в каком именно месте ты победила?
— А какой была моя цель?
Я задумался. Декларируемая — спасение магии. Точнее, обеспечение условий, в которых наработки в этом направлении не погибнут в результате нескольких веков постоянных гражданских войн. Не позволить наследию сгореть в их пламени. Для этого требовалось обеспечить мир и спокойствие в Поднебесной. Что можно было сделать, только объединив ее под властью одного человека.
— То есть, меня ты на императора не планировала? — озвучил я предположение.
— Алексей, ну какой из тебя император? — мило улыбнулась средних лет женщина с пучком черных волос, накрученных на толстую деревянную спицу. — Я привела в этот мир человека, который ничего из себя не представлял. За недолгое время он многому научился, познал себя и стал выдающимся Стратегом — это я не шучу. Но хорошие полководцы не становятся хорошими правителями, вот какая штука. Ты уже заражен войной. Ты научился быть безжалостным, но императору нужно быть еще и мудрым. Чжугэ Лян обладает нужными качествами.
— Погоди… — тут я немного запутался. — Но он же чемпион Янь-вана!
— И что? Какая разница, кто привел сюда старика Кунмина, дал ему молодое тело и дело всей его прошлой жизни, которое он может исправить здесь?
Меня будто кувалдой ударили. Ровненько в макушку, да так, что дыру в голове тут же попало абсолютное понимание многоходовой интриги Гуаньинь. Он, а не я, объединит Китай. Он станет императором, даст начало новой династии и обеспечит стране мир и процветание на множество лет.
— Ах ты ж коварная сучка! — только и выдохнул я.
— Благодарю. — царственная старушка с достоинством поклонилась. — Однако, должна сказать, что эпитеты, которые ты подбираешь, чтобы выразить свое восхищение, не всегда меня радуют.
— Только, я не понимаю, как ты Кунмина-то перевербовала?
— Я этого не делала! Чжугэ Лян получил от царя ада предложение — прожить новую жизнь и попытаться сделать то, что ему не удалось в прошлой. Он согласился. И искренне собирается исполнить свою мечту — создать новую империю, могущественную и просвещенную. Другое дело, что Янь-ван рассчитывал на то, что он будет до полного истощения сражаться с тобой, а потом с другими претендентами на трон Поднебесной.
—
— Помнишь, ты на меня в нашу последнюю встречу накричал? Обвинил в том, что я дура, имея возможности просматривать нити вероятностей, не сделала правильного вывода?
— Я уже понял, что это было игрой. — буркнул я.
— Не о том речь, Алексей! — она отмахнулась. — Позволь я покажу, это будет быстрее, чем рассказ.
Богиня протянула ко мне руки. Большие пальцы легли под глаза, указательный и безымянный — на виски. Вскоре появились еще ладони, которые полностью накрыли мою голову, превратившись в своеобразный шлем из плоти.
— Смотри. — лицо Гуаньинь приблизилось к моему, ее глаза заняли все поле зрения. И я провалился в видение.
Вот отряд всадников настигает Юэ, везущую мое бездыханное тело. Друзья окружают ее и меня, готовясь принять бой, конные стрелки поднимают оружие, но властный окрик не дает им выстрелить. Из-за спин воинов выезжает юноша в бело-голубом наряде, поверх которого даже доспех не надет.
— Это он? — спрашивает он, спешиваясь. — Это Белый Тигр Юга?
Мои друзья и супруга не отвечают, да это и не нужно — и так понятно, кто там лежит за их спинами на земле.
Чжугэ Лян некоторое время смотрит на решительно настроенных воинов, после чего кланяется им и вновь взбирается на коня.
— Он был достойным противником. Лучшим, с которым мне приходилось сталкиваться. А вы показали себя достойными людьми, не бросив господина даже после смерти.
Его взгляд безошибочно находит Юльку, стоящую с натянутым луком в руках. Этот образ солдата с измазанным сажей и слезами лицом идет ей невероятно.
— Прекрасная госпожа Чэн… — говорит Чжугэ Лян, после чего, кажется, смущается и поправляет сам себя. — Гун Чэн Юэлян. Скорблю вместе с вами. После похорон вашего мужа, я пришлю послов. Нам нужно заключить мир.
После чего разворачивается и уезжает. Вслед за ним в сером предрассветном сумраке исчезают и его всадники.
Видение обрывается, и я снова смотрю на лицо богини, находящееся слишком близко к моему.
— Вот так. — говорит она и отстраняется.
— Он не стал брать ее в плен? — уточняю я.
Краем сознания ловлю собственное недоумение. Оно не касается поступка Кунмина, напротив, его поведение соответствует тому образу легендарного стратега, которым так восхищаются последующие поколения. Удивление это связано с моим собственным равнодушием к одному из слов, которые были произнесены в видении.
"После похорон вашего мужа".
То есть, я умер. Почему меня это не капельки не трогает?
— Не стал. — кивнула Гуаньинь. — И я расскажу тебе, что будет дальше.