Герлен. Загадочная история легендарной семьи парфюмеров

Elisabeth De Feydeau

Le Roman des Guerlain. Parfumeurs de Paris

В конце XVIII века Абвиль был небольшим городком, в котором проживали девятнадцать тысяч душ. Там всегда царили холод и промозглость, укрывшиеся за руинами поросшей бурьяном крепостной стены. Абвиль жил в полудреме под сенью мануфактур, церквей и монастырей. В центре города возвышался особняк Грутюз; здесь были сосредоточены самые важные для любого поселения доказательства королевской власти: суд, сенешальство [2] , солевой амбар и адмиралтейство.

Нельзя утверждать, что Абвиль не располагал к себе. Помимо красивых домов, покрытых черепичными крышами, трех больниц, нескольких привлекательных постоялых дворов и богатых особняков, в нем легко можно было встретить прекрасные сады и огромные зеленые массивы, которые украшали панораму города. Однако английский путешественник Артур Янг, проезжавший Абвиль в 1789 году, отозвался о нем так: «Это скверно построенный городишко со множеством деревянных домов, столь древних на вид, каких еще не видывал. В Англии подобные строения давным-давно снесены».

Суждение Янга представляется слишком суровым. Возможно, это вызвано тем, что он не знал о прошлом Абвиля. Именно здесь в 1514 году король Людовик XII женился на Марии Тюдор, сестре Генриха VIII. В 1637 году Людовик XIII посвятил Францию Пресвятой Деве Марии в местной францисканской церкви. А тридцать лет спустя Людовик XIV положил начало текстильной индустрии, основав так называемый Королевский дом de Rames. В 1717 году русский царь Петр Великий нашел Абвиль столь интересным местом, что описал его в своих заметках как один из этапов пути в Париж. И только несправедливая казнь молодого шевалье де ла Барра, обвиненного в богохульстве и хранении книг Вольтера, могла бросить тень на образ этого спокойного и благочестивого города.

Однако в то время, о котором идет речь, Абвиль словно погрузился во тьму. Революция не смогла пробудить этот маленький городок. Абвильцы не обладали искрометным темпераментом и были глухи к новым идеям. Двадцатого жерминаля 6 года [3] именно в этом северном городе, где трава росла прямо на улицах, родился Пьер-Франсуа-Паскаль Герлен.

Первые упоминания о Герленах относятся к периоду правления Людовика XIV. Они принадлежали к зажиточному роду. Их имя, довольно распространенное в Пикардии, происходит от старофранцузского guerle, что в переводе означает «косой», то есть предполагает наличие физического изъяна, а отнюдь не преступные действия.

В 1665 году глава по гражданским делам в аббатстве Саме, находившемся недалеко от Булонь-сюр-Мер, зарегистрировал кончину некоего Гратьена Герлена. От его союза с Мари Манье на свет появились шестеро детей, один из которых, Клод, женился на Агнес Мюидбле, дочери хирурга.

В 1736 году молодой Жан-Франсуа Герлен женился на Шарлотте Леилье, которая подарила ему сына. Последний дождался тридцатилетия, чтобы вступить в законный брак с Сюзанной Дюкесн. Увы, он почти не знал собственного ребенка, нареченного Луи-Франсуа, который родился в 1776 году, за два года до его кончины. Луи-Франсуа женился на Маргарите-Августине Дерен и занялся семейным делом, перешедшим к нему от отчима. Он стал мастером по производству посуды, что требовало от него художественной жилки, но наряду с этим изготавливал свечи на основе животного жира. Это ремесло начало приносить доход, поскольку масляные лампы еще не появились.

В 1798 году Герленам улыбнулась удача: после рождения дочери Августины-Терезы-Антуанетты на свет появился Пьер-Франсуа-Паскаль. Несколько дней спустя младенца окрестили в местном приходе. Его крестным отцом стал дядя, Пьер-Жак Рикье, а крестной матерью – бабушка, Мария-Сюзанна Дюкесн.

Ремесло Луи-Франсуа Герлена процветало и позволяло ему без хлопот прокормить еще один рот. Однако либо под влиянием собственных амбиций, либо из-за простого желания улучшить имеющееся он решил заняться торговлей специями. В этой отрасли царили англичане, перенявшие пальмовую ветвь у голландцев. Мода на специи шла на убыль, они перестали восприниматься как панацея от всех бед, включая болезни. Кардамон и шафран были преданы забвению, а корицу и имбирь добавляли только в сладости. Вместо привозных пряностей местные жители пользовались местными ароматическими травами: тимьяном, лавром, эстрагоном, а также улучшали вкус блюд грибами, каперсами, сахаром и солью.

Тем не менее у Герленов бойко шла торговля мускатом, гвоздикой, ванилью и корицей. Эти ароматы наполняли весь их дом и пробуждали чувство прекрасного в маленьком Пьер-Франсуа-Паскале.

Похоже, Луи-Франсуа Герлен прожил счастливую жизнь. Он смог привить детям вкус к труду и умение наслаждаться хорошо сделанной работой, а также передать два самых важных, на его взгляд, качества: смелость и строгость. Не считая, конечно, щедрости. Несмотря на суровость характера Луи-Франсуа и его нежелание идти на профессиональные и семейные уступки, он, тем не менее, был внимателен к ближним. Его коммерции сопутствовал успех, которым глава семейства Герлен с радостью делился с другими, помогая обездоленным.

Луи-Франсуа находил счастье в своем ремесле и ничего не просил от жизни – только стабильности и наличия работы. Это и составляло характер элиты ремесленников. «Именно у таких людей наиболее сплоченные семьи, поскольку добродетель правит всеми их чувствами; именно они уважают религию и традицию; именно они с радостью подчиняются вышестоящим; именно они искренни. <…> У них редко встретишь амбиции. Тяга к роскоши здесь не прижилась, а страсти не тревожат их душу за неимением объектов вожделения». Так писал о людях подобного сорта Мари Тиру д’Арконвиль в своей книге «О дружбе» (1764).