Герои и антигерои русской революции
Шрифт:
И ещё:
«Алексеев согласился занять только пост начальника штаба Верховного главнокомандующего, требуя, чтобы Корнилова заменил лично я. Так и случилось».
Это была песня! Это был триумф!! Министр юстиции, министр по военным и морским делам, министр-председатель, Верховный главнокомандующий — и вся эта головокружительная карьера сделана за каких-то полгода! Орёл русской революции парил высоко в небе, совершенно не замечая того, что там, внизу, на бренной земле идут тектонические процессы, которые менее чем через два месяца сметут его, как пылинку, с лица русской истории.
…Несмотря
Антигерои русской революции сходили с политической — и исторической — сцены.
XXXIX. Маленькая интерлюдия
Малый бифуркационный период русской революции длился чуть менее восьми месяцев — с 27 февраля по 25 октября 1917 года. То, что система «Российская империя» сорвалась в революцию именно 27 февраля и именно благодаря действиям фельдфебеля Кирпичникова, — безусловная случайность. Но система к началу 1917 года была очень неустойчива, и та или иная случайность раньше или позже так или иначе столкнула бы её в бифуркацию.
Тогда-то и настало время героев и антигероев. От конкретных действий конкретных людей стало зависеть многое, едва ли не всё.
Высшая точка неустойчивости системы — июльский кризис. Система бурно реагировала на самые малейшие воздействия, и колесо истории в те несколько дней крутил буквально кто угодно — от самочинных депутатов украинской Рады до петроградских журналистов.
Начиная с сентября, сразу после ликвидации корниловского мятежа, система методично и неуклонно схватывалась цепкими лапами большевиков. Свобода манёвра всех остальных деятелей и структур с каждым новым днём всё уменьшалась и уменьшалась.
Взятием Зимнего дворца, арестом обнаруженных там членов Временного правительства и провозглашением Вторым Всероссийским съездом Советов советской власти система была выведена из малого бифуркационного периода, а русская революция в узком смысле этого понятия завершилась.
Приступая к этим заметкам, я полагал, что данная стадия развития системы должна была заканчиваться либо большевистским разгоном Учредительного собрания, либо Брестским миром, но аккуратное и скрупулёзное погружение в тему привело меня к выводу, что серьёзных шансов у противобольшевистских сил в ближайшие после 25 октября недели и даже месяцы не было.
Они появятся позже, когда оформится и начнёт реализовываться добровольческая идея, когда взбунтуется чехословацкий
Но это — предмет уже каких-нибудь других заметок. А в этих заметках мне осталось рассказать совсем немногое.
Из шести героев революции четверо покинули историческую арену ещё в самом начале марта, заложив основы того, что в исторической литературе называется февральской системой, и оказавшись в дальнейшем невостребованными. Из шести антигероев двое ушли в политическое небытие в апреле, положив свой огромный общественный вес на алтарь всё того же феврализма, хотя пытались добиться совсем-совсем другого.
Таким образом, нам осталось понаблюдать за тем, как сходят со сцены остальные четверо антигероев, открывая дорогу большевизму, а также за тем, как два последних героя русской революции железной рукой куют советскую власть и диктатуру пролетариата.
XL. Антигерои сходят со сцены
Корниловщина и в особенности её ликвидация вскрыли очередной кризис революционной власти. И кризис этот был настолько глубок, что никакая из структур и никто из деятелей, участвовавших во властных конфигурациях доселе, эту зияющую в организме революции рану не мог уже не только вылечить, но даже перебинтовать. А потому четыре антигероя революции, чьё влияние на предыдущие события было чрезвычайно сильным (подчас даже решающим), один за другим сходили со сцены.
Генерал Михаил Васильевич Алексеев побыл в должности начштаба при новом главковерхе совсем-совсем недолго. Благополучно проведя арестные мероприятия в Ставке, он, в очередной раз оказавшись в роли сделавшего своё дело мавра, был без промедления отправлен в отставку — на его место новый главковерх Керенский уже присмотрел лояльного и не претендующего на какие-либо политические функции генерала Н. Н. Духонина.
Алексеев же до поры привычно затихнет, а после большевистского переворота подастся на Дон, где станет одним из центров кристаллизации Добровольческого движения. Бесприютное, потерявшееся, утратившее идейную опору и нравственные ориентиры русское офицерство (см. Приложение 10) потянется на имя генерала Алексеева, как на символ мечты о возрождении прежней России. (Сей трагикомический эффект безусловно заслуживает отдельного пристального рассмотрения, но явно за пределами настоящих заметок.) Алексеев станет идейно-политическим руководителем всех добровольческих сил и пребудет в этом качестве вплоть до самой своей смерти от болезни 29 сентября 1918 года.
Несостоявшийся диктатор генерал Лавр Георгиевич Корнилов спокойно подчинится арестным мероприятиям генерала Алексеева и, несмотря на то, что его фактически никто не охранял, вплоть до большевистского переворота не сделает никаких попыток побега, дожидаясь формального суда и собираясь отстаивать на нём свою невиновность.
После установления советской власти Корнилов покинет Быховское узилище и вместе с группой единомышленников уйдёт на Дон, где возглавит Добровольческую армию — первый вооружённый отпор большевизму — и 13 апреля 1918 года погибнет от пушечного ядра в боях под Екатеринодаром.