Герои млечного пути
Шрифт:
— Значит, дело такое, — начал капитан «Николая Черкасова». — По нам были применены гиперпространственные торпеды с ядерными зарядами. Мы провели маневр уклонения с выбросом «няньки» и, в общем-то, отделались легким испугом. Имеем незначительные повреждения, и выведен из строя кормовой дефлектор.
— Ядерные заряды? — Его голос словно рисовал в воображении то, как он нахмурился. — Чьи?
— Предполагаем, что фенфирийские. Это они нас тут по всему космосу гоняли. Вероятно, запущены прямо из их родной системы. Расстояние позволяет.
— Они там обалдели, что ли? — злобно проговорил Филимонов. — Ладно, Юра. Я высылаю к тебе
— Разумно, — согласился Орлов.
Валдис не успел нажать спасительную кнопку на световом пере. Первый залп достиг правительственного здания. Страшный грохот сотряс пирамиду и сбил узурпатора с ног. Эрвин упал, выронив перо. Ловский, стараясь не обращать внимания на боль, пополз к выроненному прибору. Раздалась новая серия взрывов. Совсем рядом с их этажом. Рональда подбросило, и он упал на мертвое тело фенфирийца. Третий залп. Все незакрепленные предметы швыряло по кабинету.
Эрвин вскочил на ноги, желая опередить Ловского и вновь завладеть световым пером. Очередные заряды попали ближе остальных. Грохот оглушил Рональда. В глазах потемнело. Еще эта боль в плече. Оконное стекло ворвалось в помещение ливнем осколков. Стало отчаянно жарко… Следующий залп сработал по другой стороне здания, и передышка дала возможность немного прийти в себя. Ловский поднял голову, и первое, что он увидел, были ноги Валдиса. Тот стоял прямо перед ним. Рональд ожидал получить удар носком лакированной туфли по лицу, но обратил внимание, что владелец туфель как-то странно притопывает правой ногой — точно зверь бьет копытом. Подняв взгляд, Ловский увидел страшную картину. Эрвин держал трясущиеся ладони перед собой, пытаясь выхватить из горла длинный осколок стекла, но руки совсем его не слушались. На иссеченном осколками лице узурпатора застыл неописуемый ужас осознания собственного конца, а глаза будто чудом уцелели в ливне стекол лишь с тем, чтобы взирать на Рональда взглядом, полным безумного отчаяния и мольбы о помощи вперемешку со смертельной агонией. Валдис страшно хрипел, выпуская изо рта красную пену.
Ловского спас от подобной участи массивный стол, намертво прикрепленный к полу, а также туша мертвого Зузалляка. Он это понял. Но в тот же миг Рональд представил себе десятки простых служащих, не причастных к злодеяниям Валдиса. Ведь если Эрвин и заслужил возмездие, то остальные — нет. Но теперь узурпатор мертв. Почти мертв. Остались секунды. Сейчас надо было срочно прекратить обстрел, дабы избежать гибели невиновных. Как ни странно, в хаосе беспорядка, царившего сейчас в комнате, световое перо лежало на самом виду. Забыв о своей ране, Ловский бросился к нему, и вдруг… грохот, пыль, обломки конструкций, огонь и… темнота…
Блеклое скопление домов проносилось внизу. Серые брюхатые тучи мчались по небу. Он будто несся в мрачном тоннеле, ведущем в неизвестность. Хотя нет. Симон знал, куда и зачем он летит на маленьком флайере, взятом в ангаре «Альтаира». Только он совершенно не представлял себе, что будет делать. Его гнала ярость. А в ярости разум отдыхает. И все же в его голове проносились, подобно домам внизу, мысли о том, что артиллерийская батарея находится на хорошо охраняемой базе. А он один. Конечно, он в состоянии ярости считал себя способным в одиночку сразиться со всем миром. И чтобы как можно больше врагов на него нападали, давая ему возможность утолить жажду мщения. Но ведь безумная решимость не делала его бессмертным. Однако идея не находила лазейки, чтобы остановить одержимого носителя.
Ярость глушила любые проблески разума. Видимо, именно это состояние, в коем пребывал сейчас Ди Рэйв, и называлось состоянием аффекта. Они посмели покуситься на жизнь его соотечественников. Более того. Они посягнули на жизнь Жанны. А что, если она не выжила под завалами? Ему стало невыносимо холодно от подобной мысли, и он, сам того не желая, стал раскручивать эту мысль, вспоминая кадры, снятые в перебитых общинах. Он не мог пережить такую потерю. Еще одну. Ведь он давным-давно потерял любимую. Там. На Спейсаре. Почему судьба повторяет такой удар? Он отчетливо представил себе ее разорванное взрывом тело. Прекрасное безупречное тело молодой женщины. Тело, от которого он сходил с ума… Теперь Ди Рэйва затрясло в лихорадке. Он не собирался щадить никого. И вновь его стали обуревать мысли о ядерных зарядах. Вернуться за ними. Взорвать все к чертям. Если Жанна погибла на этой планете, то и вся планета должна стать мертвой…
— Ну и какой у тебя план?
Этот неожиданный голос заставил Симона подпрыгнуть в кресле и удариться головой о низкую крышу флайера. Он резко обернулся:
— Черт!
— Я не черт. Я Рауль, — невозмутимо ответил выбравшийся из багажного отсека Карлос.
— Какого лешего ты тут делаешь?
— У Ховарда была включена рация. Я слышал ваш разговор, решил подстраховать. На «Альтаире» лететь тебе никто бы не дал. Оставался этот флайер. Я залез в него, пока ты шел к кораблю. Я не ошибся. — Молодой кубинец был явно доволен своей сообразительностью.
— Идиот… — вздохнул пришедший в себя Ди Рэйв.
— Чего ты обзываешься?
— Это мое дело.
— Это наше, общее дело. И теперь мне ясно, что у тебя никакого плана в помине нет.
— Замочить там всех. Вот мой план, — огрызнулся киномагнат.
— Чудесно. А главное, как все продумано, — ехидно заметил Рауль.
— Да иди ты… — Симон теперь и сам наконец понял, что его затея совершенно гибельна.
— Ладно. Сажай давай машину. — Карлос похлопал Ди Рэйва по плечу.
— Вот еще. Мы почти долетели. База вон за той рощей.
— Вот потому-то я и говорю: сажай, пока нас не засекли. У Рейнхарда и Линга есть мобильный боевой резерв. Сейчас свяжемся с ними.
На Земле, в отличие от Зети, погода была ясная и солнечная. Весенняя. По крайней мере, в Европейской части. Зато генерал Сотников ходил по своему московскому кабинету совершенно пасмурный. Он сурово взглянул на сидевшего Калашникова.
— Володя, неужели в головном офисе «БеркМедиаХолдинг» не было противопожарной системы?
— Разумеется, была, — хмыкнул полковник, поглаживая черные усы. — Только в момент пожара она почему-то была полностью отключена.
— Черт возьми. А почему?
— Ну, это надо спросить у того, кто устроил пожар, — развел руками Калашников.
— Так это точно поджог? — Генерал подошел к кофейному автомату, стоявшему у окна, и нажал кнопку. Тут же из открывшейся консоли выехали две белые чашки с горячим напитком.
— Пожар начался в восьми местах. Это о чем-то говорит?