Герой ее романа
Шрифт:
Как-то так выходило, что Алина с поистине роковым постоянством выбирала не тех мужчин. Все объекты ее влюбленностей чем-то напоминали ту эстрадную звезду, которой был посвящен розовый дневник двенадцатилетней девочки – все такие же потрясающие, недоступные, мало знакомые и потому минимум на две трети выдуманные. В подростковом возрасте Алине ничего не стоило влюбиться в персонажа фильма или книги, а то и вовсе в фотографию из журнала. Полгода она вздыхала по соседу из третьего подъезда, обладателю спортивной накачанной фигуры и спортивной же красной машины «Форд Мустанг», еще месяцев восемь – по старшему брату одноклассницы, студенту Художественной академии, которого Алина увидела только один раз – на дне рождения этой самой одноклассницы, и так далее. С каждым из них она переживала яркий роман – с красноречивыми взглядами, поэтическими признаниями, пылкими страстями, ревностью, бурными объяснениями и драматическими разрывами. Но, разумеется, все эти романы разворачивались только в ее воображении. В реальности ни один из объектов ее пылких страстей не догадывался о ее чувствах. А порой даже вообще не знал о ее существовании.
Первым осязаемым, из плоти и крови, возлюбленным стал известный телеведущий. Семнадцатилетняя первокурсница Алина уже давно восхищалась его творчеством и была потрясена, когда узнала, что очередной друг матери Киры, журналист, пишущий о кино и телевидении, будет на днях брать у него интервью. Девушка упросила, буквально умолила его взять ее с собой. И когда, робко следуя за журналистом, вошла в шикарный дом телевизионщика и увидела своего кумира «живьем», то от волнения забыла даже собственное имя. Видимо, все обуревающие ее чувства настолько ярко отразились на хорошеньком личике юной Алины, что ведущий не сумел (ну, или не захотел) остаться равнодушным. Правда, его интереса к ней хватило меньше чем на месяц – но это был чуть ли не самый яркий и насыщенный месяц в жизни (в реальной жизни, если говорить точнее) Алины Белкиной.
За это время она открыла для себя интимную сторону отношений мужчины и женщины, за это же время поняла, что роман с подобным человеком предоставляет ей небогатый выбор: или съездить на оптовый склад и закупить несколько ящиков бумажных носовых платков, или сжать свою душу в кулак и научиться спокойно жить от последнего секса до следующего телефонного звонка, ни о чем не думая, не тревожась и не переживая. Но так жить Алина совершенно не умела, и потому носовых платков, которыми она весь этот месяц вытирала слезы, было изведено немало. Наверно, их хватило бы, чтобы выложить поле как минимум двух, а то и трех крупных стадионов.
Особенно платки пошли в ход, когда звонки от знаменитости на ее мобильный телефон вдруг прекратились. Случиться с ним ничего не могло – о таких вещах сразу бы стало известно прессе. Значит, оставалось только признать очевидное и страшное – ее самым что ни на есть банальным образом бросили. Три дня Алина ревела белугой, а на четвертый села за компьютер и на одном дыхании написала один из лучших своих рассказов, тот самый, который так понравился потом редактору глянцевого журнала и с которого начались публикации Алины Белкиной.
Года через три она пережила новую love story, героем которой стал музыкальный продюсер (с ним она познакомилась на вечеринке в издательстве). Когда они вместе выходили в свет, Алина давала фору многим общепризнанным тусовочным красоткам. Еще бы – молодая без ботокса, стройная без швейцарской боди-подтяжки, улыбчивая без энергетических напитков. Мужчины провожали ее заинтересованными взглядами, а женщины шипели вслед: «Вот дура, на что она надеется? Он же женат, и развести его не удастся – денежки-то все не его, а женины… Если что – супружница оставит его ни с чем…».
Конечно, тусовочные завистницы оказались в чем-то правы: продюсер и не собирался расставаться со своим денежным мешком в образе жены. Да и Алину вскоре перестали устраивать подобные отношения. В результате разрыва с продюсером родился первый роман и три рассказа, один лучше другого.
Случилось в ее жизни и еще несколько любовных историй, но ни одна из них не дала ей настоящего счастья. Вот как последняя, с Вадимом. Каждый раз Алина влюблялась всей душой – и каждый раз потом горько разочаровывалась. И ни об одном из своих мужчин Алина не рассказывала маме, догадывалась, что Софья Альфредовна, узнав что-то подобное, не оставит ее в покое, а, по выражению подружки Киры, вынесет дочке весь мозг. Только иногда, чтобы родители не тревожились за дочь, которая совсем уж никому не нужна, Алина приводила к ним в гости своих друзей, просто хороших приятелей, без всяких любовных отношений, бывших одноклассников или кого-то в этом роде – тех самых Димку, Петьку и Андрея, которых так любила поминать ей мама.
Как человек и как автор Алина Белкина осуждала кратковременные отношения без взаимных обязательств. В ее книгах героини, которых устраивали подобные отношения, и те герои, для которых любовь не представлялась главной ценностью жизни, были если не отрицательными, то, по крайней мере, неудачливыми. Зато любимым персонажам она обязательно дарила счастье взаимной любви – счастье, о котором мало что знала, но в существование которого хотела верить всей душой. И каждый раз после того, как Алина ставила точку в очередной рукописи, поженив главных героев, ей становилось грустно от того, что она не может написать сценарий своей собственной любви.
«Вот уже Новый год, – подумала Алина, когда за мамой, наконец, закрылась дверь, – а мне так и не встретился действительно свой человек. Может быть, я когда-то загадала неправильное желание?»
Глава вторая
Моя подруга задушевная
Теперь, пожалуй, настало время рассказать о другой героине этой истории, Кире Григорьевой, которая уже много раз встречалась на этих самых страницах с читателем, но все еще остается для него таинственной незнакомкой. Пока читателю известно о Кире только то, что она подруга Алины, – но такая девушка, как Кира, явно заслуживает большего. Ибо «подружка» – это, как известно, второстепенная, а то и третьестепенная роль в любой истории. Говорят, в голливудских киносценариях есть даже такое амплуа – подружка главной героини. Девушка, которая на протяжении всего фильма либо помогает центральному персонажу, либо завидует ему, а иногда даже и строит козни, но при этом всегда остается в его тени. К сожалению, на свете немало девушек, которые всю жизнь так и остаются в роли «подружки главной героини».
Однако ж Кира Григорьева была совсем не из тех личностей, которые согласны находиться в чьей-то тени. Пусть даже в тени такой талантливой, успешной и популярной писательницы, как Алина Белкина. Тем более что в жизни чаще бывало наоборот, по крайней мере, так выглядело со стороны при первом знакомстве с подругами. Яркая, подвижная, эмоциональная Кира всегда находилась в центре внимания, говорила много и обычно довольно громко, модно и броско одевалась и любила подчеркнуть достоинства своей внешности с помощью заметного макияжа и необычных аксессуаров. Русоволосая Алина, напротив, одеваться предпочитала скромно, косметикой не злоупотребляла, держалась спокойно и сдержанно, говорила мало и тихо. Тот же контраст ощущался и в характере подружек. Кира бурно переживала все происходящее вокруг нее, часто была оживленной, постоянно чем-то страстно увлекалась, чтобы потом столь же быстро остыть к тому, что еще вчера занимало все ее мысли. Алина же являлась человеком скрытным, сдержанным, никогда не бросалась в омут с головой, старалась все тщательно взвесить и обдумать. Но в глубине души по-доброму завидовала Кириной смелости, независимости от чьих-либо оценок, авантюрному складу личности. Впрочем, клокочущей энергии Киры хватало на двоих. И Алина, обычно спокойная, погруженная в себя, рядом с подругой преображалась и становилась живой, веселой, уверенной в себе – такой же, как придуманные ею литературные героини.
И, если называть вещи своими именами, Кира с Алиной были не подружками, а друзьями. А это большая разница – для тех, кто что-то понимает. С подружкой можно обсудить парней, наряды и светские сплетни. А друг – это помощник во всех делах, исповедник, психотерапевт и ангел-хранитель в одном лице.
С Кирой Алина познакомилась и сразу подружилась в седьмом классе, когда та перевелась в их спецшколу из обычной. Такое случалось не часто: все-таки они уже с первого класса изучали два иностранных языка, и к средней школе уровень знания английского и французского у ребят был довольно высоким. Тому, кто учился в обычной школе, пришлось бы тяжело, нагнать остальных за короткий срок – задача не из легких. Однако ж вскоре выяснилось, что в знании языков Кира Григорьева не только не отстает от одноклассников, но даже опережает многих. Английским она уже давно занималась с преподавателем, могла легко говорить на любые темы и читала без словаря, французский и вовсе начала изучать еще с четырех лет и довела почти до совершенства во время многочисленных поездок в Париж. А когда Алина узнала, что Кира еще и может объясняться по-итальянски, то ее восхищению не было предела.