Герой (не) её романа

Соловьева Елена

Сегодня река была особенно беспокойной, коварной и бурливой. Вода в ней, точно колодезная, аж зубы сводит. Берега крутые, обрывистые.

Полина поднялась на пригорок, приложила руку козырьком ко лбу. Несмотря на осень, солнце припекало людям макушки и золотило верхушки деревьев.

— Бабье лето, — повторила Поля слова Матрены. — Последние дни тепла. И, возможно, моей счастливой жизни.

Солдаты в полном обмундировании, с оружием переходили реку вброд и перетаскивали какие-то тюки. Судя по вскрикам, купание удовольствия парням не доставляло.

А ведь река широкая, не меньше двух сотен метров. Дно каменистое, скользкое. Ближе к середине течение очень сильное.

— Ох, — вздохнула Поля. — И кому пришло в голову лезть в воду? Простудятся же все разом.

Не все солдаты плавали хорошо. Некоторым пришлось воспользоваться помощью товарищей. Но никто и не подумал избежать испытания под грозным взглядом командира.

Роман расположился на берегу, на раскладном стуле возле командирской палатки. Обнаженный по пояс, кажется, дремал, накрыв лицо фуражкой. Штаны закатаны до колена. Китель с погонами небрежно наброшен на спинку стула.

— Да как он может? — возмутилась Поля. — Спит, пока солдаты тренируются! А если кто утонет?!

Только один военнослужащий, с майкой, накрученной на голову наподобие арафатки, казался настоящим смельчаком. Раз за разом возвращался за товарищами и помогал переплыть реку. Подбадривал, перетаскивал вещи.

Его Поля сочла настоящим героем.

Но тут ее внимание привлекла Маринка, выбравшаяся из палатки. Она вынесла бутылку лимонада и бокалы. Сказала какую-то шутку и заржала, точно лошадь. Ей вторил мужской грубоватый смех.

— Ничего себе!.. — Полина совершенно разъярилась. — Забавляются тут, пока солдаты пашут…

Дальше смотреть она не смогла. Вернулась в буфет хмурая, точно осенняя туча. Матрене сказала, что командир части слишком занят, чтобы обедать.

Вечером Роман пришел домой пораньше. Поставил в вазу букет белых роз, специально заказанных из города. В холодильник положил торт и шампанское.

Поля всего этого не заметила. Слишком расстроенной и подавленной вернулась в квартиру.

Глава 8

— Привет труженицам тыла! — поприветствовал Полю Роман. — Как прошел день? Сегодня я решил взять на себя домашние обязанности. Не возражаешь, если на ужин будет торт и шампанское?

Полина помотала головой и отвела взгляд.

— Я не голодна, — произнесла сдавленным тоном. — Лягу спать пораньше. Если вы, конечно, не против.

Не дождавшись ответа, Поля направилась в отведенную ей спальню. Но Роман ловко поймал ее за руку, усадил на диван и попросил:

— Давай, выкладывай, что произошло. Почему ты смурнее тучи? Кто-то обидел?

— Вовсе нет, — возразила Поля. — Точнее обидели, но не меня.

Роман присел рядом. Небрежно закинул ногу на ногу и задумался:

— Та-а-ак… И кто же кого у нас в части обижает? Как командир я обязан это знать.

Поля сжала руки в кулаки и резко вскинула голову. Прищурилась, глядя на Романа, и спросила:

— Зачем заставил ребят лезть

в реку? Вода же ледяная, они могли простудиться.

Роман нахмурился. Подобного выпада от Полины он не ожидал. И что это она вдруг принялась защищать парней. Да еще говорит так, точно обвиняет.

— Слабакам в армии не место, — заявил Роман непримиримо. — Тот, кто пришел служить, должен отлипнуть от материнской юбки и научиться быть мужиком. Иначе солдатом не стать. Понимаю, у тебя материнский инстинкт, но это не значит, что нужно вмешиваться в мои методы воспитания.

Поля отвернулась и глубоко вздохнула. Казалось, кто-то невидимый ударил ее в грудь и вышиб весь воздух. Упоминание о материнском инстинкте породило новые страхи.

Что, если Роман догадается? Вдруг, он уже?..

Но его голову все еще занимало брошенное Полей обвинение. Нет, он не искал оправдания. Был уверен, что поступает правильно. Но как объяснить свою позицию упрямой девчонке?

Встал, заложил руку за спину и заметался по гостиной, точно разъярённый тигр по клетке. Не хватало хвоста, которым он мог бы раздраженно помахивать. А вот глухое рычание получилось вполне правдоподобным. Роль полос дикого зверя выполнял шрам, перечеркнувший суровое лицо командира.

— Воспитание боевого духа — нелегкая задача, — продолжил он. — Солдат не должен бояться ни воды, ни огня, ни тем более медных труб. Я не требую от ребят ничего, чего не делал бы сам.

Как ни странно, но Полину не испугал грозный вид Романа. Интуитивно, точно шестым чувством она ощущала — не нападет, не обидит. Даже если сильно рассердится.

Не схватится за ремень, как отчим. После воспитания Романа не останется красных следов от бляхи на нежной коже попы.

— Только один солдат помогал, пока командир прохлаждался на лежаке, — напомнила Поля. — И принимал лимонад от медсестрички…

Губы Романа растянулись в улыбке. Он остановился напротив Полины. Приподнял ее подбородок, вынуждая смотреть в глаза:

— Этим солдатом в майке на голове был я. А на берегу прохлаждался Петров, хотя должен был готовить провиант. Маринка вообще приглашена на случай несчастного случая. Как бы нелепо это ни звучало.

Полина вздрогнула и изумленно прижала ладонь ко рту. Неужели то, что сказал Роман, правда? Получается, она приняла майора Петрова за него? Как могла так нелепо ошибиться?

— Простите меня, — попросила она, — пожалуйста. Вы настоящий герой, а я… Дура, вот я кто.

Поля вновь попыталась сбежать из гостиной. И вновь была остановлена Романом. После похвалы он смягчился. Таки усадил Полю за стол, вручил цветы и угостил тортом.

От шампанского Поля оказалась.

— Тоже аллергия? — спросил Роман. — Или вообще не употребляешь?

— Вообще, — не соврала Полина.

А про себя добавила: сейчас особенно. Малышу и так приходится несладко с мамашей-неумехой. Поля мало что знала о вынашивании и родах. Спросить не могла. К тому же не проходила полагающихся обследований. О чем сильно жалела.