Герой проиграной войны
Шрифт:
– Ну, не захотели они видеть нас на своем празднике, так мы люди не гордые, устроили свой собственный. И кстати, этот скромный парень забыл уточнить, что пока я обещал барышням показать ночной канал с высоты птичьего полета, один сержант совершил великолепную по своему исполнению операцию на камбузе того самого плавучего госпиталя. Операцию, достойную быть внесенной во все учебники по диверсионной деятельности. Благодаря чему, наше празднование Нового года проходило ничуть не хуже, чем у мокрохвостых докторов.
– Инэлл приподнял бокал, салютуя Риду, на что тот только усмехнулся.
– Не слушайте этого враля, девушки. Никаких диверсий. Это вообще не мой профиль!
– Принялся открещиваться Лоу.
– Я просто отправил
Барышни, с интересом слушавшие очередную байку о похождении небольшого отряда из трех разумных и шести кадавров, переглянулись и в глазах у одной из них мелькнуло нечто похожее на разочарование. Ну еще бы! Одно дело, бравые летуны, чьи дирижабли и аэропланы сражаются в небе, и диверсанты-невидимки, чьи подвиги всегда окружены ореолом тайны и загадки, и совсем другое дело, мастер-сержант подразделения кадавров. Технарь, оружие которого - отвертка да гаечный ключ.
Все это Риду было знакомо еще с войны, и не вызывало у него никаких эмоций, зато его друг Инэлл, кажется, страдал за двоих. Вот и сейчас, едва заметив переглядывания девушек, майор Ли готов был ринуться на защиту славного боевого прошлого своего друга, но был остановлен одним единственным жестом Рида.
– Лучше послушайте, как однажды два упрямых лейтенанта решили научить летать обычного десантного кадавра.
– С улыбкой проговорил Рид.
Следующее утро было куда как приятнее предыдущего. Это Лоу понял, когда проснувшись, обнаружил себя в собственной спальне, исполняющим роль перины для длинноногой и весьма фигуристой девушки.
Отметив, что она как две капли воды похожа на ту самую Ханну, что вчера в «Седом бурундуке» так недовольно поджимала губки, узнав, что он совсем не диверсант, Рид хмыкнул, бросил взгляд на часы, уныло показывающие полдень и, решив, что еще пара часов опоздания в офис погоды уже не сделают, сосредоточил все свое внимание на просыпающейся обнаженной девушке.
О том, что нынче окка и, соответственно, никакие штрафы за нарушение служебной дисциплины Риду не грозят, он узнал, лишь когда попытался сбежать от Ханны в душ.
Можно сказать, первый выходной день удался на славу... Если бы не одна фраза, вроде бы как вскользь брошенная вчера Инэллом за столом, и сегодня никак не желающая выходить из головы Рида. Попивая кофе на маленькой кухне, под щебет Ханны, уютно закутавшейся в его старую клетчатую фланелевую рубашку, Рид так и эдак прикидывал варианты и все никак не мог понять, что же на самом деле имел в виду Инэлл, обещая скорые перемены в жизни одного отставного сержанта. Впрочем, если перемены будут такого же характера... Рид окинул взглядом стройные ножки Ханны... то возражать этот самый сержант, совершенно точно не намерен. Может быть, Фортуна все-таки обратила на Рида ван Лоу свой благосклонный взгляд, а может ее сестрица Сфортуна отвлеклась на некоторое время от исполнения своих обязанностей, как бы то ни было, но в выходные, проведенные в обществе Ханны, никакие перемены до Рида так и не добрались. Мелкие неприятности, да, были. В частности, при посещении вечером нунны «закрытой» вечеринки в клубе «Розарио», им довелось столкнуться с облавой. Полиция споро обнаружила замаскированный вход в «алкогольную» часть клуба, так что задорный джайв быстро сменился пронзительными воплями полицейских свистков. Пришлось воспользоваться черным ходом. Протащив слегка опьяневшую и оттого радостно возбужденную Ханну мимо кухни и холодного склада, Рид пнул ногой фанерную дверь и они вывалились в темный проулок меж домов, куда Рид поставил машину, чтоб не маячила у дороги, возбуждая ненужный интерес у угонщиков.
– Господа, а не могли бы вы и нас собой прихватить?
– Резковатый
– Вот черт! Неужто, кто-то решил сопротивляться?
– Скривился Рид и, кивнув странной парочке в сторону заднего сиденья своего Барро, рыкнул, - полезайте быстрее, постараемся убраться отсюда.
Гости не заставили себя ждать, так что уже через несколько секунд «Барро-7» выкатился из проулка и, под истошный вой полицейских сирен, тихонько, не включая габаритных огней, прокрался вниз по улице, чтобы через пару кварталов, весело взреветь во всю мощь своего железного сердца и, прибавив скорости, скрыться в переулках Хооглана. Высадив промолчавшую всю дорогу парочку на Второй аллее, среди скопления отелей, Рид коротко попрощался с ними и, получив от мужчины карточку с предложением «звонить, если что», тронул машину с места. Ему еще нужно было доставить домой чуть пьяную и радостно возбужденную от приключения Ханну.
Глава 2. Любит - не любит, плюнет - поцелует...
Очередная трель будильника подбросила Рида на кровати, оповещая о наступлении очередного рабочего дня. Бросив взгляд на свой старенький, но отличающийся удивительно точным ходом «авиатор», Лоу со вздохом признал, что будильник таки прав и принялся выбираться из постели. Спустя полчаса, уже чисто выбритый и одетый в привычную «рабочую» тройку, довольный жизнью Рид выбрался на кухню, заварил себе кофе, наполнил стакан апельсиновым соком и, закурив первую за утро, самую вкусную сигарету, принялся за чтение «Амсдамского Вестника», туба с которым только что, с глухим чпоком выскочила в приемник пневмопочты, специально для этой цели и установленный владельцем дома на кухне.
Новость о разгроме «бутлегерского гнезда порока и разврата, прикрывавшегося вывеской танцевального клуба «Розарио» обнаружилась вовсе не в криминальной хронике, как того следовало ожидать, а аж на четвертой странице в разделе происшествий, и о стрельбе там, соответственно, не было сказано ни слова. Зато в криминальной хронике обнаружилась заметка о перестрелке в одном из отелей, но и то, говорилось о ней как-то глухо и без огонька, столь свойственного статьям Люки ван Рея, старого знакомца Рида, из-за которого, он собственно только и выписывал «Амсдамский Вестник», чтобы при случае похвалить очередное сочинение приятеля. Вообще, ван Рей был замечательным парнем во всем, что не касалось его работы. Здесь же, улыбчивый добродушный Люка превращался в монстра, требовательного и капризного как десяток малолетних принцев. Посему Рид и старался быть в курсе опусов друга, поскольку терпеть его обиженное пыхтение и быть отлученным от самого лучшего домашнего бара в Амсдаме, Лоу не желал совершенно.
Поняв, что в кои-то веки знаток городского криминала оказался вне темы, Рид ухмыльнулся и, придя в совсем уж хорошее расположение духа, отправился на работу, дав себе обещание, выбрать время и обязательно позвонить сегодня Люке. Подобные новости стоят хорошего обеда, а у ван Рея не только самый лучший домашний бар, но и самый лучший в городе повар, как это ни странно для обычного корреспондента... Впрочем, как раз обычным-то, Люка и не был. Достаточно сказать, что ему принадлежала половина «Амсдамского Вестника», и еще добрых два десятка газет и журналов, включая пару имперских изданий. Папенька оставил сыну весьма серьезное наследство... А тот нашел себя в журналистике и знать не хотел ни о чем другом. Благо, штат толковых управленцев достался ему вместе с остальным наследством.