Герой России
Шрифт:
Шестая рота,
Десанта квота.
Шестая рота,
Шестая рота.
И тело скомкано в комок,
Из пожелтевшего листочка.
И голос матери: «сынок…»
Но на тебе еще не точка.
В глаза въедается песок,
Огонь и дым лишь оболочка.
Снаряда рядом лег кусок,
От смерти кажется отсрочка.
Шестая рота,
Десанта квота.
Шестая рота,
Шестая рота.
И почернели небеса,
В дыму огонь едва заметен.
И передышка полчаса,
И лишний миг тебе запретен.
Слышны бандитов голоса,
И разговор их беспредметен.
На ствол слезой легла роса,
Перед собою будешь честен.
Шестая рота,
Победы квота.
Шестая рота,
Десанта рота.
Закрыла рота высоту,
Телами теплыми десанта.
Она распятому Христу,
Не оставляет больше гранта.
И разрывая немоту,
Рычит захлебываясь банда.
Спасли ребята чистоту,
Хоть отойти была команда.
Шестая рота,
Победы квота.
Шестая рота,
Десанта рота.
Слезою матери звезда,
На части, разрывая небо.
Их не забудут никогда,
Собой пожертвовали смело.
У них теперь одна судьба,
Одно законченное дело.
И, правда, жизни пусть груба,
Но умирали так умело…
Шестая рота,
Победы квота.
Шестая рота,
Десанта рота.
Первое задание
Ущелье, дым, осевший от снаряда,
Зеленку плотно взял туман.
А мы глаза и уши у спецназа,
И где-то там скрывается душман.
Взлетела стайка птиц по косогорью,
Вспугнули их, зачем им улетать.
И мы идем чуть видимой тропою,
И сквозь туман, пытаясь различать.
А впереди хруст ветки на изгибе,
И автоматы бьют свинцом по нам.
И лейтенант, отброшенный при взрыве,
Без ног уже, но подползает сам.
И рвется кровь сама собой наружу,
Успеть ее, узлом остановить.
И я топчу ту кровяную лужу,
А мне нельзя без боя уходить.
И я пошел, срывая пулей листья,
Врага настиг мой автоматный залп.
А лейтенант уже со мной простился,
И не словами, а глазами рад.
Ползком, вдвоем не меряя шагами,
Мы оказались скоро у своих.
И он живой, но не пойдет ногами,
И мне идти выходит за двоих.
Видно Бог не открыл нам ворота
(воспоминая выжившего)
Сколько нужно секунд чтобы память твоя,
Встала в рост и пошла вспоминая.
Там внизу под тобой вековая Чечня,
И она для тебя не чужая…
Наша рота тогда получила приказ,
Удержать высоту ключевую.
У подножья ее, взяв на плечи запас,
Мы в тропинку врастали живую.
В сотнях метрах дозор замечает врага,
Первый бой для разведки фатальный.
Накрывает туманная серая мгла,
И ответ прилетает печальный.
Их там столько стволов, может тысячи две,
И бандитов загнали в ловушку.
Легкий бриз или дрожь, пробежав по спине,
Как поднять туда легкую пушку?
И по ходу совсем уже приняли бой,
Растянувшись в большую цепочку.
Третий взвод как один – ни остался живой,
Мы с потерями заняли точку.
Но и там, на верху рев снарядов и мин,
Черный дым, поднимая туманы.
От осколка погиб боевой командир,
И от пуль на груди алым раны.
Посерела луна, горный воздух и гарь,
А бандиты все рвутся в атаку.
Что ты подленько так днем последним февраль,
И за что уготовил нам плаху?
Роту принял комбат и команды его,
Разрывая охрипшие связки.
– Не пропустим сынки мы сюда никого, —
И горят на нем красным повязки.
И косили тогда мы бандитов косой,
И стреляли, кого не скосили.
Вот и утро пришло, умывая росой,
Мы ведь здесь для защиты России.
Нас осталось всего, если точным быть шесть,
Полегла вся травинкой там рота.
И хотели тогда мы как все умереть,
Видно Бог не открыл нам ворота.
Огневая гора
Огневая гора – выжить просто нельзя,
Поредел батальон уже втрое.
У тебя на руках умирали друзья,
Они были герой на герое.
Мины жизни солдат разрывали в куски,
Пули жалом своим не щадили.
В небо тучей взлетали звеняще пески,
И комбату всю грудь прострелили.
И успел он сказать, – Гору нужно нам взять!
И забил миномет завывая.
И себя не могли мы в себе потерять,
Цепь за цепью пошли все сметая…
И гора вся из тел, а их нужно собрать,
И вертушки, застывшие в небе.
Как обыденно там стало нам умирать,
Не пожив еще толком на свете.