Гетерозис. Хроники боли и радости
Шрифт:
Я предполагал, что мой рок-н-ролл довел кого-то из соседей до белого каления, и теперь они мечтают о расплате. Только вот выбравшись из горяченькой водицы, я как-то не удосужился убавить звук.
– Хорошая мысля, приходит опосля, – говорил кто-то когда-то.
И этого негодяя я ненавижу всеми фибрами души, так как всегда проще критиковать или давать советы.
Но к счастью и моему безмерному душевному благополучию лишь только я приблизился к двери как шум и гам внезапно испарились. И я стал было уже грешить на
Но отворив дверь, я обнаружил на пороге конверт.
– Что за черт? – подумал я и огляделся по сторонам.
Поблизости не было ни души.
Я попытался было всё списать на переутомление, но конверт выглядел как нечто реальное. Подушечки пальцев прощупывали вощенную бумагу, из которой он был склеен, а также некоторое уплотнение внутри – содержимое.
Уже тогда я понял, что это история с запашком. И что я сделал?
Внутренний голос говорил: не стоит ввязываться глубже, чем я уже залез. Однако природное любопытство взяло верх. Но правильнее назвать это врожденным шилом в жопе.
На тыльной стороне конверта значилась приписка: «ТОЛЬКО ДЛЯ ВАС».
В этот момент все ещё сохранялся шанс уверовать в то, что я стал жертвой случайной ошибки, что почтальон постучал не туда и ошибся дверью. Но вскрыв конверт, я взглянул правде в глаза. Я тот самый.
«Господин журналист, знать правду в ваших интересах. Нам нужно встретиться в долине. Буду ждать Вас через час в клубе «Дети Дракулы» за третьим столиком».
– Так-так…
Одни чувства… и никаких слов…
В этот момент с ноутбуком произошло техническое чудо, и он бодро затараторил:
– Связь установлена! Связь установлена!
Захлопнув дверь и бросив конверт где-то неподалеку, я вернулся в комнату. Спустя секунду на экране монитора появилась довольная рожа Хавьера.
– Как делишки, Анатолич?
Я не стал приукрашивать обстоятельства и выложил всё как есть.
– Неважно.
Прямота слов тотчас сбила показушную спесь моего агента.
– В чём дело? – спросил он после короткой выжидательной паузы.
– Не вынесла душа поэта позора мелочных обид…
– В смысле?
– Наш заказчик отбыл в мир иной.
– То есть как?
– В подробности не посвящён.
Хавьер задумался. На его лице, втиснутом в границы экрана, читалось беспредельное недоумение. И разве стоило этому удивляться? Мой агент привык просчитывать всё наперед. А тут на тебе… сюрприз!
– Так что?
Ответа не было.
– Ау! Есть кто дома?!
Я надеялся привлечь его внимание и получить вразумительный ответ. Но вместо этого услышал самое невразумительное предположение:
– Может все само уладиться?
Я постарался сдержаться.
– Это как?
А он всё продолжал:
– Там твой приятель… Как его там? Громовой…
– Он здесь на птичьих правах.
– А если подойти с нужной стороны?
Кажется, мы впервые говорили на разных языках.
– Всё в руках профессора Панангини. И будь уверен, у него хватает козырей в рукавах.
Последовало долгое тоскливое молчание. Потом внезапное прозрение:
– Однажды Глусман вскользь упоминал о некоем проблемном профессоре. Возможно, речь шла о твоём Панангини.
– Он не мой.
– Не важно.
– А что важно?
– То как мы поступим.
– И?
– Проще отступить.
– Но…
– Иначе юридические проволочки обойдутся нам дороже.
– То есть важны только деньги?
И тут надменная ухмылка Хавьера растеклась на весь экран.
– Важен контракт.
Я не мог поверить…
– Вернув артефакт, я смог бы восстановить репутацию фирмы. Новый бестселлер – почему нет?
Хавьеру нечего было ответь. Вместо него говорил голос в моей голове:
– Мечты, мечты…
Я и сам не верил.
– Так тебя выгоняют?
Короткой паузы хватило, чтобы здраво переоценить обстоятельства:
– Пока нет, но при первом удобном случае обязательно укажут на дверь.
– Тогда действуй.
Я очень хотел рассказать Хавьеру про конверт и про электронные записки, но промолчал. Так было нужно. Таким был уговор на случай форс-мажора. Теперь я сам за себя, теперь я один за все отвечаю…
– Постой!..
Хавьер едва успел прервать моё движение к клавише «закрыть». Дальше меня ждала ещё одна новость:
– Твоя жена вновь донесла на тебя папочке.
– Что на этот раз?
– Кажется, она упоминала грязных потаскух.
Я улыбнулся. Впервые за долгое время.
– Ты понимаешь, как глупо это звучит из её уст?
– Понимаю.
– Тогда прошу, не говори больше о ней.
– Может стоит быть с ней помягче. Во избежание ненужных проблем.
– Ты сам-то себя слышишь?
– Хорошо. Замолкаю.
На этой безрадостной ноте экран монитора погас, и я опять остался наедине со своими проблемами. Какое-то время понадобилось, чтобы собраться с мыслями, сориентироваться, выдвинуть стратегию. А потом зазвонил телефон.
– Только этого не хватало, – подумал я.
И действительно, кому могло прийти в голову звонить мне на ночь глядя.
Приблизившись к журнальному столику, я снял телефонную трубку и мрачно пробубнил:
– Алло…
Телефонная связь ответила грубым молчанием, однако, приложив несколько терпеливых усилий, я сумел дождаться сдержанной хрипоты с другой стороны.
– Лёш, это Тёма. Нам нужно поговорить.
Взглянув на часы, я обнаружил два часа ночи. Сколько прошло с момента получения послания? Пятнадцать-двадцать минут. У меня оставалось не так много времени на сон и на раскрытие тайны.