Геункаон: Гроб Хрустальный
Шрифт:
Сердце – это уникальное хранилище бесценных нематериальных ценностей, а разум – набор отмычек, чтобы открыть его. Каждый стать взломщиком. Кто-то более умелым, кто-то менее. Константин же, по мнению Морица, обладал универсальным мастер-ключом. Казалось, будто тот заглядывает в саму душу, внимательно изучая содержимое, запоминая каждую мелочь, чтобы после незаметно воспользоваться.
Демонический кот с барельефа Западного ковенкорда зловеще оскалил зубы, словно прочёл мысли Морица. По сути, он представлял собой головоломку в виде лабиринта. Но если верить Константину, загадок в скульптурной композиции было больше, чем казалось. По крайней мере, он нашёл лишь несколько из них, чем заслужил уважение Себастиана Орроси.
Мориц перевёл взгляд
Что же касается скульптурного бреда в Юго-Западном секторе, то Мориц придерживался мнения большинства старейшин. Лишённая элементарного вкуса гипертрофированная пародия на сцены других барельефов служила неприкрытой провокацией и поводом для большинства ссор. На нём вместо замка Юго-Востока на скале возвышалась мрачная темница с обвалившейся стеной. Решившиеся на побег узники с искажёнными от удивления лицами падали в пропасть, где их ждал фонтан, кишащий горящими в синем пламени крысами. В борьбе за жизнь твари вгрызались в тела сородичей, а сбежавшие прокладывали путь наверх своей кровью и плотью, образуя силуэт в виде дохлой кошки. На поляне рядом с темницей весёлая компания трёх смертей Южного ковенкорда плясала над телом мёртвого судьи с барельефа Севера. И всё безобразие творилось вокруг гигантской курицы, жареной на вертеле многорукими мусорными баками, которые подкидывали в огонь сердца безголовых девиц, чьи тела валялись рядом в непристойных позах.
Погружённый в раздумья, Мориц внезапно почувствовал чей-то ядовитый взгляд. Гадкий старик с надменным видом стоял в Юго-Западном секторе, прекрасно дополняя всю ту пакость на барельефе.
«Посмотрел, как в душу плюнул», – Мориц злобно глянул в сторону Франциска Юбена. Привезти с собой на совет этого старого мерзкого сноба было уж слишком. Крис Мальтис не входил в свиту ни одного из старейшин, а потому права находиться в Зале Совета у него нет. Мало кто знал его лично. И ещё меньше тех, кто относился к нему без презрения или гадливости.
Старый сноб Кристиану Мальтис, или попросту Крис Мальтис был сам по себе, потому что ни один из ковенов не признавал его. Старик всем видом старался производить впечатление успешного аристократа, достойного кресла старейшины. Немалые суммы уходили на поддержание этой иллюзии. Притом никто не знал его прошлого, а высокомерное поведение и чрезмерная надменность отбивали у других бессмертных желание общаться с ним. Однако все знали о страсти старика к чужим секретам и вечным тайнам.
Информация – его излюбленное блюдо, рецептом которого Мальтис ни с кем не делился, но великодушно угощал крошками страждущих, заставляя ползать в ногах. Источник доходов старого проныры оставался крайне туманен. Предполагалось, что он связан с контрабандистами, торгующими нежитью разной степени свежести. Подобные слухи не прибавляли ему популярности среди бессмертных, скорее, наоборот. Сравнительно недавно, около тысячелетия назад, Крис Мальтис стоял перед судом прежних старейшин по подозрению в убийстве Алессандро Крейценга, основателя некогда сильного ковена. Многие считали, что старик сделал состояние, продав кровь и ядовитую железу Крейценга, ведь фелисифин 30 уже тогда пользовался спросом в определённых кругах. Однако причастность старика Мальтиса не удалось доказать.
30
Фелисифин (лат. felicitas – счастье) – яд вампира, выделяемый специальной железой и впрыскиваемый во время укуса через ядовитые клыки. Вызывает онемение в месте прокуса и лёгкую эйфорию, попадая в мозг. При большой дозе способен вызвать кому. Остаточным эффектом является временная связь с хозяином. Полностью выводится из организма через пару дней при единичном случае. При частом применении время распада может увеличиться до нескольких месяцев.
– Сумерки, пожалуй, самое мистическое время суток, господа? – с театральным придыханием проговорил Крис Мальтис, скрывая глаза в насмешливом прищуре. – Может, приступим?
– Я знаю, кто ты! Крыса! Когда есть чем поживиться, пролезешь даже в крохотную щель. Ничем не брезгуешь! Кого в этот раз пришёл продать? – тут же отозвался Мориц, не желая и минуты слушать голос старого мерзавца.
В тишине зала послышалось: «пф!». Бесконечные излияния желчи на старика Мальтиса уже порядком надоели всем членам совета, вынуждая пропускать сказанное мимо ушей. При этом все делали вид, что обсуждение ради которого все собрались крайне важно для каждого из них.
Даже сидя, северный старейшина возвышался над окружающими благодаря всё тому же крупному телосложению. Его синие глаза горели на смуглом лице, словно ледяное пламя, а чёрные, словно вороново крыло, волосы украшали несколько серебристых прядей. Будучи одним из древнейших бессмертных, Мориц мало кого боялся. Ведь он утверждал, что является отпрыском рода Баториев, князей Трансильвании, и никто не смел высказывать в этом сомнений.
– Спокойно, друг мой, я пришёл, чтобы поделиться информацией, которая, как мне кажется, будет всем нам полезна, – казалось, Мальтис наслаждался моментом, широко скалясь улыбкой чеширского кота. – Как распорядиться услышанным… хм! Вам решать.
Он достал небольшой свёрток и неторопливо развернул его содержимое: несколько бумаг, книга и какие-то древние картинки.
– Новый орден охотников стал очень силён. Почти каждый их боец не уступает нам, а порой даже превосходит. Они быстрее и сильнее обычных смертных. Их тела способны исцеляться от несмертельных ран. Такое уже происходило раньше. Здесь есть записи… – Крис Мальтис передал Себастиану старую книгу, распахнутую на нужной странице, и обвёл присутствующих хищным взглядом. – Во времена крестовых походов рыцари выпивали снадобье из крови ангела и становились непобедимы. Одна капля такой крови способна залечить раны или избавить от тяжёлого недуга. Но… что же случалось с теми, кто злоупотреблял снадобьем? Может, Мориц расскажет? Батори ведь хранили когда-то кровь ангела для своих нужд, не так ли? – он вопросительно приподнял бровь, обращаясь к северному старейшине.
– Влад… Дракула, – буркнул Мориц, раздражённый тем, что ему пришлось ответить.
– Продолжим, – Крис Мальтис усмехнулся. – В этом свитке есть упоминание о саркофаге, в котором хранятся кровоточащие мощи настоящего ангела. Саркофаг запечатан. Никто из смертных не способен открыть его.
– В таком случае, откуда у этих охотников ангельская кровь? – поставленное контральто Мэй Буревестник прозвучало дивной мелодией, улетающей под своды Зала Совета.
«И почему природа так благосклонна к тем, кто этого не заслуживает?» – подумал Мориц, чувствуя, как очарование музыкального таланта этой женщины находит отклик в его душе.
– В саркофаге есть углубление, в котором собирается кровь. Капля за каплей, – на короткий миг лицо Мальтиса стало серьёзным, брови сдвинулись, образовав глубокую складку над переносицей. Вздох, и снисходительная улыбка на его лице заиграла с ещё большим усердием. – Теперь вам известен источник силы вашего нового противника. Что же намерены предпринять?
– Так я и сказал. Твои слова стоит проверить. Дважды, а то и трижды, – Мориц не понимал, почему остальные так серьёзно слушают Мальтиса. Им ведь известно, что доверять словам снобистской крысы нельзя ни при каких условиях. Так к чему всё это?