Геймер. Тетралогия
Шрифт:
Молча они спустились на пристань, где Оно пожелал отведать креветок в тесте. Такаси не возражал. Основная работа была сделана, клинок готов. Что же плохого, если теперь мастер немного расслабится и отдохнет?..
Он хотел было купить Оно немного саке, но мастер отказался от дармовой выпивки, и Такаси впервые подумал о нем с уважением. За время изготовления меча Оно преобразился почти до неузнаваемости. Он был чисто выбрит, его носки были белые, точно лепестки лотоса, а одежда хоть и старой, но чистой и аккуратной.
«Его преобразовал
Все чаще он думал, как следует наградить мастера за его тяжкий труд. Поначалу Такаси собирался выплачивать ему половину своего жалования в течение пяти лет, потом подумал, что мастер Оно должен переехать к нему и жить в доме как родственник.
Теперь, наблюдая с каким достоинством Оно ест креветок, Такаси вдруг пришло в голову, что расставшись с чудо-мечом, Оно снова опустится, сделавшись жалким пьяницей. Меч – был и душой самурая, и душой мастера, держащего его в руках. Что будет с Оно, когда он выпустит из рук меч? Он потеряет свою душу, смысл жизни.
Лицо самурая вдруг озарилось восторгом, он подумал, что, получив меч от мастера, самое верное тут же предложить ему покончить с собой, как это и подобает благородному человеку. А он, самурай Такаси, будет помогать при совершении сэппуку. Он встанет над мастером Оно с обнаженным мечом и не позволит ему мучаться ни секунды. Как только Оно дотронется острием меча до своего живота, он, Такаси, тут же срубит голову. Белая одежда смертника зальется красным. А душа мастера отлетит прямо в рай.
Такаси попытался сделать обычное выражение лица, усмиряя дыхание, мастер Оно без сомнения будет счастлив такому щедрому подарку, но Такаси решил не радовать его раньше времени. А то как бы мастер от восторга не испортил меча.
Оно тоже тяжело дышал, к его лицу подошла кровь, должно быть креветки были излишне горячими.
Вместе они вернулись в кузницу, где мастер принялся за полировку меча, а Такаси пошел переодеваться в обычную одежду.
Когда он вернулся в кузницу, там было непривычно тихо. Надев на пальцы маленькие, величиной с монету точильные камни, Оно ловко шлифовал металл, заставляя его сиять.
День уже клонился к вечеру, и мастер сказал, что завтра при свете солнца он будет проверять свою работу.
– Нет одинаковых мечей, как нет и двух совершенно одинаковых людей. Все мы разные и каждый уникален по-своему. Жизнь каждого величайшая ценность, потому что каждый является единственным в своем роде, – делился своими мыслями Оно.
Такаси понимал это по отношению к мечу, люди не привлекали его вообще. Что такое меч и что такое человек, если скажем, кому-нибудь придет в голову их сравнивать. Человеческий век короток, меч переходит из рук в руки, из поколения в поколение. Меч тоже гибнет, но при правильном уходе он может жить тысячи лет.
Меч не смог бы появиться без помощи человека, без помощи человека
– Обычно, я отсылал меч в кузницу моего друга в Наруто, – прервал размышления Такаси Оно, но этот меч я хочу сделать сам от начала и до конца. Нам осталось подобрать гарду, оплести рукоятку и изготовить ножны.
Такаси кивнул.
На счастье, Оно действительно был не только непревзойденным мастером, способным изготовить лучший в мире клинок, но и мастером на все руки. В сарайчике за его домом хранилась пригодная для работы древесина магнолии. Из двух таких заготовок он вырезал ножны для меча, так что Такаси ахнул. Оно-сан даже не думал измерять меч, он знал его досконально.
– Почему вы, уважаемый Оно-сан, склеиваете ножны обыкновенным рисовым клеем? – решился на вопрос Такаси. – Ведь есть же более сильный клей из акульих плавников, и его нетрудно достать? – Он смутился, когда Оно и его помощник взглянули на него как на глупого подростка.
– Дело в том, Такаси-сан, что ножны вы будете время от времени чистить, а значит, клей должен быть самым легким, чтобы вы могли без труда и ущерба для ножен расщепить половинки.
Такаси сдержанно поклонился. Действительно, как опытный воин, он об этом мог и сам догадаться, но сказанного не воротишь.
– Когда ножны сделаны правильно, создается такое ощущение, будто бы лезвие плотно соприкасается со стенками, буквально каждой точечкой своего металлического тела. Но на самом деле это иллюзия. – Оно улыбнулся. – Если меч будет соприкасаться с ножнами, не миновать ржавчины. А ржавчина – болезнь меча!
«Когда мастер отдаст мне меч, я сразу же предложу ему совершить сэппуку, – с удовольствием подумал Такаси. – К чему такому хорошему человеку мучаться на этой земле. Пусть обретет покой и славу».
– Меч готов. – Голос Оно прозвучал над головой самурая, как голос доброго ками из-за облаков.
Самурай поднял глаза, и тут же его голова покатилась по земле.
Весьма довольный содеянным, Оно вытер лезвие шелковым платком и опустил его в ножны.
– Я же сказал тебе, Такаси-сан, что меч сделает любого непревзойденным мастером клинка, и что ты не пожалеешь, что заставил меня его выковать. Не успеешь пожалеть. И что же – так и произошло, ты умер, думая о вечности, умер, не чувствуя боли и не успев пожалеть о том, что невольно способствовал созданию чудо-меча. Жаль, что мир не успел услышать твоего последнего стихотворения, но это, поверь мне, небольшая потеря для мира.
Оно снова извлек из ножен сладко запевший меч и, сделав неуловимое движение рукой, отсек голову некстати подошедшему к кузнице крестьянину. Новорожденный меч требовал свежей крови. Много крови.