Гибель Богов - 2. Книга первая. Память пламени
Шрифт:
Вот и река. Древнее поверье гласило, что текучую воду не переносят ни неупокоенные, ни голодные духи, подъятые из могил. Разумеется, это не так. И ходячие мертвецы, и призраки отлично умеют перебираться через ручьи и речки; они не любят воды, это так, однако сама по себе она их не остановит.
Только сильная и готовая к бою человеческая воля.
Селение осталось позади. Клара невольно оглянулась — тесовые, а кое-где по окраинам даже и соломенные крыши, густые сады подле домов, колодцы, изгороди, храм, речная пристань… Всё обычное, ничего особенного, но здесь родились её, Клары, дети, здесь они вместе со Сфайратом поднимали их первый
Что ж, настал черёд возвращать долги. А она, Клара, очень не любила оставаться в должниках.
Дорога взбиралась на крутобокий каменный мост. Каменный — потому что уже давно по приказу его величества Симвеля, отца нынешнего короля Саввиоля, все деревянные переходы на важнейших трактах королевства заменили куда более прочными каменными.
Клара остановилась. Тёмная вода спокойно катилась меж опор; царила жутковатая тишина, даже рыба не плеснёт, не пролетит ночная бабочка. Не видать и козодоев, не скользят в прибрежном тростнике змеи — всё живое попряталось, чуя явление Нежити, что свирепо завидует и ненавидит тех, в чьих жилах течёт настоящая кровь.
За рекой дорога вытягивалась струной, по обе стороны вздымались дозором высоченные платаны. Чуть в стороне, на невысоком холме, устроилась маленькая церквушка — церковь Спасителя, само собой. Её построили в незапамятные времена, когда и самого селения в помине не было. Почему и зачем — Клара никогда не интересовалась. Тогда, после Первого Его пришествия, храмы возникали повсюду. Может, здесь в древние времена обосновался какой-нибудь отшельник, а может, ещё что-то. Потом в селе построили новую церковь, большую, высокую и красивую, залитую светом, с росписью и фресками, с нарядными витражами на окнах; старый же храм как-то сам собой пришёл в известный упадок, и местный епископ разумно решил, что незачем содержать два прихода.
Древняя церквушка закрылась. Ключи от тяжёлого замка хранились у настоятеля нового храма — порой там ещё совершались заупокойные службы, поминания тех, кого схоронили на тамошнем погосте.
С горбатого моста старое кладбище виднелось словно на ладони. Обычный человек, разумеется, ничего бы не разглядел в ночной тьме, но Клара, хвала всем богам и силам, к обычным людям не относилась.
Надгробия с перечёркнутой стрелой, иные покосившиеся, иные, напротив, высящиеся прямо и гордо. Кованые ворота — Поколь кичился богатством — заперты, частокол вокруг погоста не тронут.
Да, Шоня прав. Нежить близко. И её много, очень много. Самой разной — призраки, мертвяки, ходячие скелеты. Клара мельком пожалела, что никогда всерьёз не занималась некромантией — мессир архимаг Игнациус, глава Долины Магов, никогда не допускал подобных штудий.
Эх, Кэра бы сюда…
Сердце привычно защемило болью. Не спасла мальчишку, не уберегла. Так и не смогла посмотреть подруге Аглае Стевенхорст в глаза после этого. Струсила, спряталась…
Клара скрипнула зубами. Не ждите сегодня пощады, молча посулила она и шагнула вперёд.
Давно, как же давно ей не приходилось драться всерьёз!
Но что же всё-таки встревожило Нежить, что подняло из могил, что разбудило? Старое кладбище всегда оставалось спокойным, умиротворённым, даже дети, ничего не боясь, бегали играть среди вросших в землю могильных камней — а дети чувствуют незримое куда острее взрослых.
Да, точно. Шоня не ошибся — да и с чего ошибаться истинному страж-коту? Нежить там. Два надгробия повалены, и пара нагих костяков медленно, вытянув вперёд желтоватые кости рук, бессмысленно шагает кругами, спотыкаясь, налетая на ограды других могил, словно что-то разыскивая. Рядом с ними кружили, словно свита вокруг вельмож, полдюжины призраков в длинных полупрозрачных одеяниях; даже отсюда, издали, Клара видела яростно-зелёный блеск в бесплотных глазницах.
Есть и мертвяки — вроде б в них должны обращаться недавно погребённые, ещё не успевшие разложиться трупы, но на старом погосте последнего покойника зарыли лет десять назад по местному счёту. Что-то, значит, тут по-своему пошло, не по писаному.
Клара досадливо прикусила губу. С Нежитью она сталкивалась мало, а когда приходилось, выручали артефакты или сила очистительного пламени. Да и рубиновая шпага годилась не только на стене эфесом сверкать…
Пальцы сами сжались на рукояти. Да, хороша ты, матушка, куда как хороша! В цветастой шали, в длинной широкой юбке, в домашних сапожках… совсем ничего не осталось от прежней грозной Клары Хюммель-Стайн, кроме разве что неизменной косы.
Ну, пошли, что ли. Оставлять этот гнойник нельзя. На вторую-третью ночь Нежить выберется за кладбищенскую ограду, и тогда…
Если, конечно, она не уведёт людей из Поколя.
Ворота заперты на крепкий, гномьей работы, висячий замок. Клара машинально оглянулась — не глядит ли кто? — подоткнула юбку сильно выше колен. Перемахнула через ограду, мягко спрыгнула в высокую некошеную траву, и тело само встало в позицию, поднимая рубиновый клинок для атаки.
Мертвяки, скелеты и призраки почуяли её не сразу — свежие, они слабы, если верить трактату «О трупах ходячих и прочих страхах загробных» досточтимого монаха Ферганеуса. Что ни мир — то своя некромантия, подумала Клара. Неизменно лишь одно — разбуженные мёртвые люто, неутолимо ненавидят живых.
Рубиновая шпага привычно крепко лежит в ладони, привыкшей за последние годы к совсем иным, сугубо мирным инструментам.
Но перебить подъятых мертвяков далеко не самое главное. Куда важнее понять, почему и отчего это случилось. Страж-кот учуял беду, однако даже он не смог предсказать, что это обернётся таким размахом.
Клара досадливо закусила губу. Боевые Маги Долины никогда не занимались некромантией всерьёз. Кое-какими заклятиями из этого арсенала они пользовались, но исключительно низшими, вроде заставить свежий труп ответить на десяток вопросов. Оказавшись здесь, Кларе пришлось довольствоваться лишь наполовину фантастическими писаниями местных монахов, право же, не лучшим источником. Но, во всяком случае, досточтимые отцы сходились все в одном: призраки и духи могут говорить, и, если волшебник окажется достаточно силён, он способен вырвать у них нужные ответы.
Значит, призраки…
Первый из ходячих трупов вывалился почти прямо на Клару. Пустые глаза зажглись, из горла вырвалось бессвязное, но злобное и голодное бормотанье.
— Ты, дружок, мне без надобности, — Клара рубанула сплеча, сама удивляясь, насколько верным и точным получился удар. Рубины в оголовье шпаги вспыхнули, клинок — им чародейка могла не только колоть, но и рубить — снёс мертвяку голову. На срезе шеи пузырилась зелёная жижа, тело постояло несколько секунд и рухнуло, почти сразу же начав разлагаться, растекаясь гнилой тёмной лужей.