Гибель фронтов
Шрифт:
В результате внезапного удара противника многие стрелковые дивизии первого эшелона советских армий с первых же часов были расчленены, некоторые оказались в окружении. Связь с ними прервалась. К 7.00 штаб Западного фронта не имел проводной связи даже с армиями.
Когда штаб фронта получил директиву наркома № 2, стрелковые дивизии первого эшелона уже втянулись в бои. Хотя механизированные корпуса начали выдвижение к границе, но из-за большой удаленности их от участков прорыва врага, нарушения связи, господства немецкой авиации в воздухе «обрушиться на противника всеми силами» и уничтожить его ударные группировки, как того требовал нарком, советские войска, естественно, не могли.
Серьезная угроза возникла на северном
В полосе 3-й армии решающие события развернулись именно на правом фланге. Ее сосед справа — 11-я армия Северо-Западного фронта, не выдержав сильного давления 3-й танковой группы Гота, вынуждена была поспешно отступать на Каунас и Вильнюс.
Фланг 3-й армии оказался открытым. Против 56-й стрелковой дивизии, которая оборонялась здесь в полосе шириной до 40 километров, наступали 3 пехотные дивизии 8-го армейского корпуса немецких войск.
Подвергаясь сильному воздействию артиллерии и авиации противника, атакуемые с фронта и с флангов, бойцы и командиры 56-й дивизии (командир — генерал-майор С. П. Сахнов) вели неравные бои с врагом. Почти двое суток держал оборону на Августовском канале (севернее местечка Сопоцкин) 213-й стрелковый полк, которым командовал майор Т. Я. Яковлев. Целый день твердо удерживал свои позиции у деревни Красное батальон 37-го стрелкового полка. Лишь с наступлением ночи под прикрытием группы бойцов, возглавляемых политруком минометной роты В. И. Ливенцевым (впоследствии командиром партизанского соединения, Героем Советского Союза), стрелки отошли на новый рубеж.
В районе Августов — Граево немцы натолкнулись на решительное противодействие 239-го стрелкового полка. Его батальоны, не имея возможности занять заблаговременно подготовленные рубежи, развернулись для боя вблизи военного городка. Дважды атаковали немецкие войска позиции, поспешно занятые отважными стрелками, но откатывались назад, неся большие потери. Только под угрозой полного окружения поредевшие подразделения 239-го полка отошли в направлении Белостока.
Командир 11-го механизированного корпуса генерал Д. К. Мостовенко, узнав о нападении немцев, поднял дивизии по боевой тревоге и вывел их в намеченные по плану прикрытия районы. В тот же день части этого корпуса встали на пути германских войск.
Немецкая авиация беспрестанно бомбила Гродно, где находился штаб 3-й армии. В результате атак с воздуха все узлы связи были разрушены. Командующий армией не имел связи с фронтом, не знал о том, что делается у соседей.
К исходу первого дня войны угроза охвата флангов армии и прорыва немецких войск к переправам через Неман у Лунно и Мостов стала вполне реальной. Поэтому в ночь с 22 на 23 июня командарм принял решение отвести войска на рубеж рек Котра и Свислочь. Предполагалось создать сплошной фронт обороны восточнее и южнее Гродно. К утру 23 июня наши части оставили город. Чтобы замедлить темп вражеского наступления, саперы взорвали мосты через Неман. В течение всего дня 23 июня соединения 11-го механизированного корпуса, прикрывая отход армии, сдерживали атаки немцев южнее Гродно.
В еще более неблагоприятной обстановке пришлось вести борьбу с врагом войскам 4-й армии. Минут за пять-десять до начала артиллерийской подготовки немецкие штурмовые группы захватили все шесть мостов через Буг. По ним части 12-го армейского корпуса вермахта устремились к Бресту. Четыре танковые дивизии (3, 4, 17-я и 18-я) 2-й танковой группы генерала Гудериана двинулись в обход города с севера и юга.
На
Их отход поставил в трудное положение соединения 10-й армии, находившейся в центре белостокского выступа. С самого начала вторжения штаб фронта не имел с ней связи. Павлову не оставалось ничего иного, как отправить самолетом в Белосток, в штаб 10-й армии, своего заместителя генерал-лейтенанта И. В. Болдина с задачей установить положение войск и организовать контрудар на гродненском направлении, что предусматривалось еще довоенным планом.
Из отрывочных сведений, поступивших к середине первого дня боев, стало известно, что дивизии 1-го стрелкового корпуса, опираясь на Осовецкий укрепленный район, ведут напряженные бои с противником. Данных о положении в соединениях 5-го стрелкового корпуса не было вообще. Во второй половине дня выяснилось, что под давлением превосходящих сил немцев 113-я и 49-я стрелковые дивизии 4-й армии оставили приграничные позиции и с тяжелыми боями отходят в северо-восточном направлении. К исходу 22 июня разрозненные части этих соединений вели бои в 15–20 километрах от границы.
Учитывая состояние этих дивизий и стремясь предотвратить охват армии с юга, генерал-майор К. Д. Голубев развернул на реке Нурец 13-й механизированный корпус генерал-майора П. Н. Ахлюстина. Атакованные крупными силами немцев соединения корпуса, почти не имевшие боевой техники, мужественно приняли бой и нанесли врагу немалый урон.
Особенно отличился мотоциклетный полк 208-й механизированной дивизии (командир полка — Ф. И. Нечипорович), бойцы которого были вооружены автоматическим оружием. Местечко Браньск, в районе которого оборонялась эта часть, дважды переходило из рук в руки. Мужественно дрались танкисты 31-й танковой дивизии(командир — полковник С. А. Колихович), отражая многочисленные атаки германской пехоты и танков в районе Боцьки.
Но превосходство врага было слишком большим. Упорно цепляясь за каждый рубеж, дивизии корпуса вынуждены были отходить. В дальнейшем в Беловежской Пуще генерал П. И. Ахлюстин объединил их остатки в один отряд и повел на соединение с основными силами фронта. Пройдя более 500 километров по вражеским тылам и сковав значительные силы немцев, отряд наконец пробился к своим. Храбрый командир корпуса погиб во время переправы через реку Сож.
Таким образом, к концу первого дня боев в полосе Западного фронта сложилось весьма тяжелое положение. Штабу фронта не удалось наладить твердого управления войсками. Связь с армиями (равно как и армий с соединениями и частями) была неустойчивой. Конкретными данными о составе вторгшихся германских сил командование фронта, по существу, не располагало. Поэтому оно было не в состоянии принимать решения в соответствии со сложившейся обстановкой, не могло активно влиять на ход боевых действий.
Командование Западного фронта за весь первый день войны не получило ни одного донесения из армий. На основании весьма отрывочных данных начальник штаба фронта генерал Климовских сделал ошибочный вывод, что 3-я и 10-я армии к концу дня отошли, а 4-я армия продолжает удерживать свой рубеж на границе. Именно так он и сообщил Генеральному штабу в 22.00, хотя к тому времени 4-я армия оказалась отброшенной от границы на 25–30 км, а передовые танковые части немцев прорвались еще глубже — на 60 км. По сути, Климовских своим докладом ввел Генеральный штаб в заблуждение. К сожалению, командование фронта не осознало угрозы, нависшей над его войсками на брестском направлении. Его больше беспокоило положение под Гродно, где к концу дня определился глубокий охват белостокского выступа с севера.