Гибель «Харькова». Роковой день Черноморского флота
Шрифт:
Первая запись в журнале БД ОД помечена 20 часами 34 минутами 5 октября 1943 года: «Отряд кораблей ЛД «Х» («Харьков». – В.Ш.), ЭМЭМ «Б» и «С» (эсминцы «Беспощадный и «Способный». – В.Ш.) кап. 2 р. Негода вышел из Туапсе в р-н Феодосия – Ялта с задачей поиска и уничтожения плавсредств противника и артобстрела скоплений плавсредств в портах Феодосия и Ялта».
Итак, в 20 часов 34 минуты (согласно другой информации, это произошло в 20 часов 25 минут) корабли снялись с якоря, и вышли на выполнение поставленной
Протокол допроса 3 ноября 1943 года в качестве свидетеля помощника командира эсминца «Способный» капитан-лейтенанта И.Г. Фролова:
«Вопрос: Когда корабли вышли на операцию?
Ответ: Корабли вышли на операцию 5 октября в 19.30 или 20.00.
Вопрос: В каком порядке?
Ответ: Шли в кильватерном строю. Головным шел эсминец «Беспощадный», как флагман. За ним шел эсминец «Способный», а затем лидер «Харьков».
В 1 час 00 минут 6 октября 1943 года лидер «Харьков» отделился от основного отряда и увеличил ход до 26 узлов. Эсминцы «Беспощадный» и «Способный» продолжили движение в назначенный им район со скоростью 24 узла.
В 2 часа 04 минуты, когда корабли были уже на траверзе Керченского пролива, в небе появились два немецких самолета.
Здесь и далее основные временные параметры автор будет давать согласно рапорту командира дивизиона. При этом в ряде случаев указанное Негодой время значительно расходится со временем, указанном в политдонесении. Это позволяет предположить, что и то и другое время указывалось весьма приблизительно. Так, согласно политдонесению, обнаружение кораблей немецкими самолетами произошло не в 2 часа 4 минуты, как докладывал Негода, а в 2 часа 00 минут.
Из журнала боевых действий оперативного дежурного штаба Черноморского флота: «06.10.1943 г. 02 ч. 10 мин. (еще одно расхождение во времени!) «Харьков» обнаружил ВР (воздушной разведкой. – В.Ш.) противника и освещен САБами (светящимися авиабомбами. – В.Ш.)». В графе «Примечание» значится: «Донесение командира «Харькова».
Чуть ниже в том же журнале БД ОД следующая запись: «02 ч. 00 мин. – 04 ч. 00 мин. Самолеты противника сбросили по кораблям бомбы и освещали их САБами». В графе «Примечание» написано: «Донесение к. 1 р. Романова получено штабом ЧФ в 06 ч. 15 мин.»
Согласно всем документам следует, что, обнаружив корабли, самолеты сбросили на них осветительные бомбы САБ, а затем и фугасные. Эсминцы, следуя в кильватерном строю, выполнили маневр уклонения.
С 2 часов 30 минут до 3 часов 00 минут самолеты противника сбросили на корабли отряда еще одну САБ с правого борта и одну по корме. Эсминцы еще раз уклонились и продолжили следовать на выполнение боевой задачи.
С 3 часов 00 минут до 4 часов 00 минут вновь над кораблями появился самолет противника. Он сбросил фугасную бомбу по корме на расстоянии 5–10 кабельтовых. Корабли снова удачно уклонились.
Из протокола допроса 22 декабря 1943 года в качестве свидетеля командира БЧ-1 эсминца «Беспощадный» Глазунова Николая Яристовича, 1915 года рождения, уроженца г. Новороссийска, члена ВКП(б) с 1940 года. Образование высшее – штурман дальнего плавания. В ВМФ с 1936 года. Награжден орденом Красной Звезды, медалями «За оборону Одессы» и «За оборону Севастополя». Допрос проводил начальник отдела контрразведки СМЕРШ эскадры Черноморского флота капитан 2-го ранга В. Савельев: «Вопрос: Как проходил обстрел побережья Крыма?
Ответ: От момента выхода из Туапсе, т. е. с 19–20 до 00 часов 6 октября, от данного курса отклонений не было. Примерно в 00 часов «Харьков» от нас оторвался. В это время «Беспощадный» и «Способный» подверглись налетам вражеской авиации, которая наряду с бомбометанием производила освещение СААБами. Корабли были вынуждены крутиться, меняя курсы, не только отклоняясь от генерального курса, но и ложась даже на обратный, потеряв на это время. Независимо от последнего, корабли настойчиво пробивались к заданной точке, куда прибыли с опозданием».
Из протокола допроса 22 декабря 1943 года в качестве свидетеля бывшего командира БЧ-1 эсминца «Способный» старшего лейтенанта Л.Л. Костржевского: «Вопрос: Во сколько времени корабли вышли из базы Туапсе?
Ответ: 5 октября примерно в 19 часов 30 минут.
Вопрос: Во время движения кораблей к данным точкам отклонения от курса были?
Ответ: Отклонение от курса имело место примерно в 2 часа 15 минут, в 3 часа и в 4 часа 6 октября. Уклонения от курса были вызваны тем, что корабли были обнаружены авиацией противника, подвергались бомбометанию. Изменение курса преследовало отрыв от авиации противника, что практической цели не достигало.
Вопрос: Изменение курса какое-либо влияние имело на время подхода в заданную точку по обстрелу?
Ответ: Нет. Никакого влияния на время не оказывало, увеличением хода компенсировалось время. Корабли «Способный» и «Беспощадный» в точку обстрела пришли в данном случае к порту Феодосия вовремя».
Из протокола допроса начальника оперативного отдела ЗБРО старшего лейтенанта Рохненко Владимира Трофимовича, 1914 года рождения, уроженца Полтавской области, украинца, члена ВЛКСМ, награжденного орденом Красной Звезды. В ВМФ с 1936 года. Допрашивал 22 декабря 1943 года начальник следственной части охраны водного района Черноморского флота инженер-подполковник Гончаров: «Вопрос: Наблюдались ли 4–5 октября работа рации вражеской подводной лодки в районе ЗБРО?
Ответ: В 5 часов 30 минут 3 октября 1943 года вахтенным радистом краснофлотцем Зверевым была обнаружена работа немецкой подводной лодки. В 5 часов 36 минут был взят пеленг, о чем доложено по команде».
Несмотря на то что пока налеты авиации противника были безрезультатными, сам факт обнаружения отряда немецкой авиацией не мог оставить Негоду спокойным. Это был весьма тревожный симптом – ведь при планировании операции весь расчет строился именно на ее внезапности. Теперь никакой внезапности уже не было.