Шрифт:
Орасио Кирога
Гигантская черепаха
Жил когда-то в Буэнос-Айресе один человек. Жил он счастливо, потому что был здоровый и работящий. Но вот как-то раз он заболел, и врачи сказали ему, что только на свежем воздухе может вылечиться. Он, однако, не хотел уезжать из города, потому что без него младшие братья умерли бы с голоду. Но с каждым днем становилось ему все хуже и хуже, и вот однажды его друг, директор зоологического сада, сказал ему:
– Вы - мой друг, и я знаю, что вы человек честный и работящий. Поэтому я хочу, чтобы вы уехали жить подальше от города,
Больной согласился и уехал жить в лес, далеко-далеко от своего города, даже еще дальше, чем Мисьонес.
Там было очень тепло, и он стал понемногу поправляться.
Жил он в лесу совсем один и сам готовил себе пищу. Он охотился на птиц и зверей и поэтому у него всегда к обеду было мясо. А еще он ел фрукты, которые срывал с деревьев. Спал он под каким-нибудь деревом, а в ненастные дни за пять минут сплетал себе шалаш из пальмовых листьев и спокойно сидел там, покуривая трубку, покуда ливень хлестал и лес содрогался вокруг от рева ветра.
Из шкур убитых зверей он сделал сверток и всегда носил его на плече. Он наловил много ядовитых змей и посадил их в выдолбленную тыкву, которую тоже носил с собой, - в тех землях тыквы большие, как бидоны для керосина.
И так к нашему охотнику вернулось здоровье, и снова был он румян и крепок. И вот в один прекрасный день, когда он был сильно голоден, потому что вот уже два дня, как он не мог ничего подстрелить, он увидел на берегу озера огромного тигра, который схватил черепаху и старался перевернуть ее, чтоб просунуть лапу под панцирь и выдрать мясо. Увидев человека, тигр издал грозный рев и приготовился к прыжку, но меткий стрелок всадил ему пулю между глаз и раздробил череп. Потом он содрал с тигра шкуру, которая оказалась такой большой, что одна могла служить ковром для целой комнаты.
– А теперь, - сказал охотник, - поем-ка я черепашьего мяса, говорят, оно очень вкусное.
Но когда он подошел к черепахе, то увидел, что она тяжело ранена - голова ее была почти оторвана и еле держалась.
Несмотря на голод, охотнику стало жаль бедную черепаху. Он дотащил ее до своего шалаша и, изодрав на бинты единственную рубаху, перевязал черепахе голову. Ему пришлось тащить черепаху волоком, потому что она была огромная, выше стула, а весила не меньше взрослого человека.
Черепаха так и осталась в углу шалаша и долгие дни лежала там не шевелясь.
Охотник каждый день подлечивал ее, как умел, а потом легонько похлопывал рукой по спине.
Наконец черепаха выздоровела. Но тогда заболел сам охотник. У него был жар и боли во всем теле.
Потом он слег совсем. Жар все увеличивался, его мучила жажда, в горле пересохло. Охотник понял, что тяжело болен, и в жару заговорил вслух, хоть и был совсем один и никто не мог его слышать.
– Я умру, - говорил охотник, - я здесь один, я не в силах встать, и некому даже подать мне стакан воды. Я умру здесь от голода и жажды.
А вскоре жар еще усилился, и он потерял сознание.
Но черепаха слышала все и поняла, что хотел сказать охотник. И она подумала:
"Этот человек не съел меня тогда, хотя и был очень голоден. Он меня вылечил.
Теперь я буду лечить его".
И она отправилась к озеру, отыскала панцирь маленькой черепахи и, как следует почистив его песком, наполнила водой и дала пить человеку, который без сил лежал на тигровой шкуре и умирал от жажды. Потом пошла искать вкусные коренья и нежные травы и принесла их охотнику, чтобы он поел. Охотник ел, не замечая, кто его кормит, потому что все время бредил и никого не узнавал.
Каждое утро черепаха бродила по лесу и находила все более вкусные коренья, чтоб принести их охотнику, и жалела, что не умеет лазать по деревьям, а то бы она ему и фруктов раздобыла.
Так кормила она охотника много дней подряд, а он и не знал, кто приносит ему пищу. В один прекрасный день он пришел в себя и, посмотрев во все стороны, увидел, что он один, потому что в шалаше находились только он и черепаха, которая была всего лишь животное.
И он снова заговорил:
– Я совсем один в этом лесу, лихорадка вернется снова, и я умру здесь, ведь только в Буэнос-Айресе есть лекарства, которые могут меня вылечить. Но туда мне никогда не дойти, и я умру здесь...
Как он предполагал, так и вышло: в тот же вечер лихорадка вернулась с новой силой и он опять потерял сознание.
Но и на этот раз черепаха услышала его слова и сказала себе:
– Если он останется в лесу, то обязательно умрет, потому что лекарств здесь нет. Я должна отнести его в Буэнос-Айрес.
Сказав это, она нарезала тонких и крепких лиан, похожих на веревки, осторожно уложила себе на спину охотника и как следует привязала его, чтобы он не упал. Ей долго не удавалось примостить ружье, шкуры и тыкву со змеями, но в конце концов удалось сделать это, не обеспокоив больного, и тогда она отправилась в путь.
Так, с поклажей на спине, черепаха все шла, шла и шла, шла днем, и шла ночью. Она шла через леса и поля, переплывала реки шириной в целую милю, плелась по непроходимым болотам, где несколько раз чуть не завязла, а на спине у нее лежал умирающий человек. Через каждые семь-восемь часов она останавливалась где-нибудь на сухом месте, развязывала веревки и осторожно укладывала больного на зеленую травку.
Тогда она шла за водой, находила сладкие коренья и давала охотнику. Потом она ела сама, хотя чувствовала себя такой усталой, что предпочла бы выспаться.
Иногда ей приходилось идти под палящим солнцем; стояло душное лето, лихорадка очень мучила охотника, он умирал от жажды и громко бредил. Он кричал: "Пить! Пить!" И черепаха должна была все время поить его.
Так шла она день за днем, неделю за неделей. Все ближе были они к Буэнос-Айресу, но с каждым днем черепаха становилась все слабее и слабее, все больше выбивалась из сил, хотя и не жаловалась на свою судьбу. Иногда она замирала и долго лежала без движения, а охотник приходил в себя и говорил: