Гимгилимыада – 1: Добро пожаловать на Яппу!
Шрифт:
Улит зажмурил глаза и прижал обе руки к груди, словно держал в них «Суть жизни».
– И таких книг в моей библиотеке тридцать пять, – открыв глаза, продолжил он. – Каждая книга лежит в водонепроницаемом ларце из сверхпрочного, пуленепробиваемого, лазероотражающего и антирадиационного стекла, чтобы никто не мог дотрагиваться до моих шедевров своими грязными лапами, а только смотрел и наслаждался. Когда-нибудь я переведу и прочту всю коллекцию. Начну, пожалуй, с «Покемоникона», знаменитого запретного сочинения безумного японского поэта, не помню как его
Михудор, слушая восторженные излияния Улита по поводу коллекции, окинул стеллажи задумчивым взглядом.
– Предлагаю тебе, как знатоку книжных диковинок, сделку. Ты спонсируешь мою экспедицию, а я принесу тебе медьебнскую книгу.
– Ерунда какая-то, – недоверчиво нахмурился Улит. – Дикари не пишут книг, а ты сам сказал, что медведны дикари. Зачем вообще дикарям книги? Они же дикари.
– А как ты думаешь? Медьебны не вчера появились. У них за века, знаешь, столько опыта накопилось? Как все это для потомков сохранить? Вот они и придумали какую-никакую письменность, – врал на ходу Михудор. – Записывают медьебны свои секреты на коре, на шкурах зверей, на сушённых листьях.
Глаза Улита жадно заблестели. Он азартно постукивал пальцем по столу и хищно пожёвывал нижнюю губу.
– Это же прямо как древние книги древних землян, – возбужденно произнес Улит. – Я всегда мечтал пополнить коллекцию чем-то старинным, но все старинное хранится в музеях. Ты уверен, что у медьебнов есть такие книги?
– Абсолютно уверен, – как можно убедительнее соврал Михудор. – Мне Ретрублен рассказал. Это бывший военный, который теперь охотой промышляет. Он частенько к медьебнам наведывается.
Улит, заложив руки за спину, стал нервно ходить по залу. Обошел помещение по часовой стрелке, затем развернулся перед Михудром и обошёл против часовой стрелки.
– Такую возможность упускать нельзя! – заявил наконец Улит, встав перед усатым строителем. – Ты обязан достать мне книгу медьебнов! Но есть проблема – таможня.
– Нашел проблему, – усмехнулся Михудор. – С таможней договориться можно.
– Я имел возможность пообщаться с этими болванами. Эти неотесанные мужланы ничего не смыслят в литературе, с ними невозможно договориться.
«Дурной что ли?», – подумал Михудор.
– Зато они смыслят в деньгах, – он характерно потер большой и указательный палец.
Улит состроил одну из своих самых надменных и пренебрежительных мин.
– Большинство людей ни о чём другом и думать не может.
– Деньги всем нужны, вот и зарабатывают как могут.
– Я никогда никому не давал взяток, – с достоинством заявил Улит.
– Гляжу, человек ты принципиальный, – понимающе кивнул Михудор. – Считай, я ничего не предлагал. Есть в Язде пара человек, которых можно заинтересовать медьебнскими книгами. Попытаю счастья у них.
– Какая еще пара человек? – сощурился Улит.
– Ещё не знаю, – ответил Михудор, вставая и надевая шляпу. – Но знаю, что есть. Может, коллекционеры, может, контрабандисты.
Но
– Стоять! – рявкнул сын известного писателя так, что Михудор вздрогнул.
– Каким таким коллекционерам-контрабандистам? – злобно прошипел Улит.
– Скоро узнаю.
– Не смей отдавать мою дикарскую книгу каким-то проходимцам!
– Я и не отдаю, – сказал Михудор. – Пока и книги-то никакой нет.
Улит бросился к столу, уперся в столешницу руками и вперился в Михудора лихорадочным взглядом. Его лицо раскраснелось, а на губе, подбитой в ночной драке и старательно изжеванной, выступила капелька крови.
– Экспедиция долгая?
– Ну, так сразу сказать не могу, – ответил Михудор. – Пока соберусь, пока договорюсь с проводником…
– Мне нужно знать конкретные сроки!
– Откуда мне знать конкретные сроки? – удивился Михудор. – В экспедиции всякое бывает. Ты планируешь одно, а происходит совершенно другое.
– Нет, не понимаю. Я не хожу в экспедиции. И когда я планирую одно, другого случиться не может.
– Ну а сам ты насколько здесь застрял?
– Откуда мне знать?
– Вот тебе раз! – засмеялся Михудор.
– Ничего смешного, – огрызнулся сын известного писателя. – Я не мог предвидеть, что труды историка Слунца окажутся такими… подробными.
– Ну да, здоровенная книга, – кивнул Михудор.
– И таких книг три, – мрачно сказал сын известного писателя.
– Месяца два-то пробудешь здесь? – спросил Михудор.
– Понятия не имею, – ответил Улит. – Хотя имею. Так или иначе, я пробуду здесь три месяца, ведь «Гаргапан» прилетает сюда раз в три месяца. Постараюсь уложиться этот срок. Не хотелось бы торчать здесь полгода.
– А вдруг я не успею к твоему отлету? Пока этих медьебнов отыщешь… Может, правда, лучше договориться с яздинскими коллекционерами…
– Никакой коллекционер, или кто он там, не получит мою книгу! Приходи вечером в сонодом. Кстати, сколько тебе нужно денег?
– Ну-у… нужно все подсчитать, прикинуть. Скажу вечером, хорошо?
– Хорошо, мне тоже нужно подсчитать, можешь идти, – сказал Улит. Он щёлкнул пальцами и крикнул: – Эй! Э… как там тебя? Женщина! Муслинка! Шафтит!
Шафтит заглянула в читальный зал.
– Принеси остальные бумаги этого Слунца.
Читая оглавление трех томов Слунца и сверяясь с указаниями отца, Улит старался понять, сколько же времени займет изучение всего этого.
3. День с горовождём
Верум проводил взглядом уходящего Улита, беззаботно помахивающего тростью, посмотрел на оркестр и прочую делегацию во главе с горовождем и обреченно вздохнул. Вчера он впервые увидел муслина, а сейчас стоял один, перед целой их толпой. Они выжидающе смотрели на него, и скалились своими черепашьими, вараньими и змеиными улыбками. Дополнительного сходства с рептилиями муслинам добавляла зеленая кожа, а у некоторых, что постарше, на лице проросла чешуя.