Гимн шута 5
Шрифт:
Глава 7
Глава 6
— Марья Гавриловна была не молода… Ей шел уже двадцатый год, — задумчиво процитировал пушкинскую «Метель» клановец рассматривая тело погибшей «нимфетки».
Патологоанатом Иваныч, как его представила Бешенная, приоткрыл покрывало лишь до ключиц. Тем более, все остальное было буквально смято ударом тяжелого полицейского внедорожника.
Старый «житель» морга, чем-то неуловимо напоминавший имперского палача на минималках, хмыкнул. Ирина же нахмурилась. Конечно, при современной медицине и продолжительности
— «В комнату вошел старик лет тридцати»! — хихикнул местный хозяин.
Ему наличие рядом мертвых тел уже лет пятьдесят не мешало хоть ржать в голос, хоть обедать. Небольшая же «стерилизация», по его собственному определению, так и вовсе делала день куда ярче и бодрее.
Однако смех у Иваныча был противный. Хихикал он как-то мелко и, судя по лицу Романовой, довольно раздражающе. Особенно с учетом того, что девушка уже вплотную к заветной «тридцатке» подошла.
— Ну зато я вплотную подошла к возрасту, когда женщина приобретает самостоятельность суждений, — припомнила она подходящее высказывание Пушкина.
— «Бальзаковский возраст», — Павел тоже неплохо помнил именно это высказывания великого поэта, но тут же повинился. — Прости, прости, Ирин, погорячился! Ты прекрасна и удивительно хороша… «Все в ней гармония, все диво, все выше мира и страстей. Она покоится стыдливо в красе торжественной своей!».
— Так-то лучше! — хмуро кивнула Бешенная. — Может, делом займемся?
— Телом, — на автомате поправил Волконский.
— И им тоже.
Вообще-то пора бы. Тем более, оно дожидалось его несколько недель в стазисе. Полиция имела право на такое «заморозку», как ее называли в народе, когда это требовалось для дела. Конечно, процесс, с помощью которого тело сохранили «как было» гораздо сложней банальной обработки экстремально низкими температурами, но вот прижилось как-то.
— Итак… Карина Геннадьевна Истомина, девятнадцать лет, ученица Профильной Школы ЮЗАО. Характеризуется… Характеризовалась положительной девочкой. Выпускной курс, отличные оценки, имела планы поступать у императорскую Гимназию. Владела стихией Льда. Не состояла, не привлекалась… Все опрошенные отзываются о ней как о кроткой и где-то даже забитой девушке.
В памяти Волконского невольно всплыл жуткий крик этой самой Карины: «УМРИТЕ, С***! ЗА МОЮ МАРУ!!!». Ничего себе «домашняя девочка»… Да если бы не полицейский внедорожник, то как бы не им самим лежать на холодных металлических столах.
— Что еще? — поинтересовался Волконский, разглядывая почти непострадавшее лицо погибшей, на котором навсегда застыла гримаса удивления и боли.
Романова без всякого стеснения потянулась к телу. Рука ее шагнула к шее девушки и аккуратно отодвинула прядь волос.
Павел наклонился поближе. За правым ухом Карины приютилась небольшая едва заметная татуировка — скорпион, восседавший верхом на стилизованном двухмерном глобусе.
— «Свободовцы», —
Один из их символов. Далеко не единственный, но неофиты отчего-то очень любили именно его. И не редко делали татуировки с этим изображением.
— Угу, — согласно кивнула Романова. — И опять дети.
Павел искоса глянул на свою временную напарницу. Не упустила та случая отомстить. Как-никак, а клановец действительно был на полтора года младше этой самой Карины.
— У второй такая же? — поинтересовался он негромко.
Бешенная равнодушно плечами пожала.
— Ага, — сообщила равнодушно Ирина. — Под левой грудью. Захочешь — сам посмотришь.
— Не понял, — коротко сообщил Павел.
— Выжила она, — пожала плечами Бешенная. — Да, обгорела серьезно. Но сумели спасти. Правда, ее СИБ тут же забрала. Допросить не успели. Однако очень бы хотелось…
На этом моменте напарница со значением глянула на клановца. Тот серьезно кивнул:
— Сделаю все, что в моих силах, — пообещал он. — Еще что-нибудь интересное есть?
Кота за ценное он при этом тянуть не стал, тут же отбив с комма короткое сообщение непосредственному начальству.
— С этой? — переспросила девушка. — С этой все. Если тебе больше ничего не интересно, то можем возвращаться в управление.
Несколько секунд Павлу понадобилось, чтобы еще раз окинуть взглядом тело. нет, вопросов больше не было.
Парень кивнул негромко и лишь кивнул благоухающему чем-то спиртным Иванычу:
— Благодарю. Вы нам очень помогли.
Фраза получилась так себе. Как из дешевого боевика. Однако внимание на этом никто акцентировать не стал.
— Где пропадал-то? — поинтересовалась Ирина негромко, едва Павел устроился на пассажирском сидении ее далеко не нового, но все еще резвого легкого внедорожника.
Парень откинулся на спинку сидения и с шумом выдохнул.
— О чем задумался? — дополнила свой вопрос Романова.
— О том, что именно тебе соврать, — пожал плечами Волконский. — Или честнее будет сразу в сторону солнца отправить?
— А почему именно туда? — тут же съехала с темы девушка сразу сообразив, что ответа не будет.
— Есть еще варианты, — признал молодой человек. — Но воспитание и совесть не позволяют мне вот так сразу пуститься в их перечисление.
Бешенная кивнула. Все-таки Павел себя вел очень нетипично для клановца, а потому она на время позабыла, что есть тему, в которые, как она сама с иронией не раз говорила, «простым смертным» лучше не лезть.
— Ах ты ж…! — выругалась девушка после «особо удачного маневра» и тут же сбросила скорость, прижимаясь к тротуару.
— Мгновенная карма, — пожал плечами парень.
Сквозь зеркало заднего вида ему прекрасно было видно, как к машине направляется сотрудник дорожной полиции.
Правонарушение было не то чтобы серьезным, но штраф должен быть весьма существенным.
— Имперские «дорожники» были бодипозитивными еще задолго до того как это стало трендом, — зло выдохнула Романова, охлопывая собственные карманы.