Гипнотизер в МВД: игры разума
Шрифт:
— Ага, спасибо, — обрадовался Каланчаев.
Сунул паспорт в карман и поблагодарил небеса за то, что все-таки взял его с собой. Тем более, что он сказал почти правду. Брат у него и в самом деле больной, вот только лекарства у него имелись.
А то, что больной, сам виноват. Федька катался на мотоцикле, упал и сломал ногу. И поэтому всю операцию сегодня свалил на плечи Николая.
Вот дубина. Сам лежит сейчас на диване, квас дует, а ему, Кольке, теперь за двоих работать. Хотя должны были вместе идти.
Если бы милиционер
Весь вечер моросил дождь. На асфальте остались темные лужи. Будто кто-то глядел из черноты. Николай старался не наступать на воду.
Его цель находилась в конце переулка. Иногда парень тревожно оглядывался. Сердце стучало, в горле пересохло. Как и всегда, когда отправлялся на дело.
Они с братом уже несколько раз проворачивали подобное. Потому что деньги позарез нужны. Все, что получали, неважно, законным и незаконным путем, быстро спускали на выпивку и знакомых разбитных девушек.
Деньги нужны были с детства. Они жили в совхозе под Рязанью. Их отец заболел раком, все заработки в семье уходили на лечение. Когда он скончался, мать вскоре последовала за ним. Братья к тому времени стали совершеннолетними.
Отучились на токарей. Долго и честно работать не хотели. Колька женился, но беспечный образ жизни не сменил.
Федька жениться не хотел. Гонял по совхозу на мотоцикле. Работал мусорщиком в городе. Напившись, дебоширил и часто дрался с другими парнями.
Вскоре деньги у них кончились и совершили первую акцию. Федька узнал от знакомых, что в один из рязанских магазинов по продаже аудиотехники поступили «левые» магнитофоны. Если их украсть, в милицию никто не сунется. Почему бы не срубить легких деньжат?
Сказано - сделано. Федька уговорил легковерного брата. Как-то ночью они вдвоем разобрали стену магазина и вытащили оттуда двадцать коробок с магнитофонами. Когда принесли домой, то онемели от радости.
Магнитофоны были импортные, немецкие. Дорогущие. Когда братья толкнули их, то заработали кучу денег.
— Я тебе говорил, что мы станем богачами? — сказал Федька. — Держись меня, не пропадешь!
Всю добычу прогуляли в Москве. Жене с ребенком Колька отдал только жалкие крохи. Очень скоро деньги понадобились снова. Братья совершили еще пару краж и каждый раз легко уходили от наказания.
Но деньги каждый раз таяли еще быстрее. Сейчас они в долгах. Причем перед очень серьезными и опасными людьми. Надо было что-то делать и Федька быстро нашел выход.
Они должны срубить самый большой куш в жизни. Чтобы потом никогда не заботиться о деньгах.
И вот теперь Николай, пройдя по улице до конца квартала, остановился перед зданием Краскомбанка. Оглянулся и направился вперед.
Глава 25.
Мы вышли с территории театра под открытым небом. Пошли по парку.
Вокруг пахло дождем. Дети в курточках бегали возле маленького прудика.
— Подожди, дай угадаю, — сказал я, взяв девушку за руку. — Самая плохая новость для тебя, конечно же, связана с работой. Что у вас там стряслось? Это связано с текучкой или что-то новенькое? Пиковый король? А, нет. Что-нибудь по «грибнику», может, он убежал? Тоже нет.
Говоря все это, я следил за микродвижениями мышц лица Белокрыловой. Я же говорил, у нее очень выразительная мимика.
И чем больше она старалась скрыть свои мысли, тем яснее они видны мне. Аня поджала губы и отвела глаза.
— Неужели что-нибудь случилось по Куприянову? — продолжал стрелять я наугад. Одновременно я нащупал пульс на запястье Белокрыловой. Бился чуть быстрее обычного. — Ах, нет. Тоже не то. Что же это может быть?
Шефиня раздраженно выдернула руку.
— Может, хватит уже строить свои дурацкие догадки? Выслушаешь меня? Перестанешь кривляться?
Я не стал препятствовать.
— Ладно, как скажешь. Вот только зря думаешь, что это кривляние. Я должен постоянно тренироваться. Всегда и везде. А что касается твоей новости, то это…
— Убежал Шигаев из шайки Рыбачьего, — перебила Белокрылова. — Остальных мы всех накрыли, а он убежал. Можешь не утруждаться, ты бы никогда не догадался.
— Да, действительно, — пробормотал я. — Насчет этой компании я вообще ничего не знаю.
Мы пересекли парк и вышли на улицу. У обочины стоял «Газик». Михалыч, как полагается, за рулем.
— Ну, рассказывай, — сказал я, когда мы уселись. — Что он там сделал? Хотя, давай я теперь попробую угадать…
Но Белокрылова не стала меня ждать. Почувствовала, что снова надела на шею мне хомут и может распоряжаться.
— Нет уж, хватит нам играть в эти твои игры, — снова перебила она. — Давай я просто расскажу, что произошло.
Но я не хотел уступать деспотичной начальнице. С такой, как Белокрылова, всегда надо быть начеку. Стоит только дать ей слабину и она усядется на шею, будет повелевать, тянуть за уши и поворачивать меня в нужную сторону, как послушного осла.
— А что там рассказывать? — спросил я. — Все и так понятно. Этот, как его, Шигаев убежал, а вы хотите допросить его сообщников. Узнать, где у него есть убежище. Что тут непонятного?
Судя по тому, как вздрогнули плечи Михалыча, он явно веселился. Наверняка, когда они ехали сюда, Белокрылова сказала шоферу, что я никогда не угадаю, что им от меня надо. И вот сейчас, судя по ее слегка уязвленному виду, я попал в точку.
— Ладно, умник, — сказала она и отвернулась к окну. — Ты просто молодец, признаю это. Не только заставил меня извиняться, но еще и узнал мои мысли. Хорош, очень хорош, что сказать?