Гитлеровская машина шпионажа. Военная и политическая разведка Третьего рейха. 1933–1945
Шрифт:
Советский паралич
Во время своего стремительного наступления немцы захватили советские оперативные шифры, и абвер мог читать радио- и телефонные сообщения Красной армии. Это помогало сеять панику в тылу противника. Полевые части вермахта вмешивались в радиосеансы русских, используя их частоты. В Прибалтике 11-я советская армия не только потеряла связь со штабом Северо-Западного фронта — русские просто боялись пользоваться радио. В этой области немецкая разведка добилась самого большого своего триумфа. Абверу даже удалось убедить русских, что немцы готовят выброску большого парашютного десанта возле Ленинграда.
Тем временем в Эстонии, все еще остававшейся под советской оккупацией, считали дни до прихода немцев. 8 июля части вермахта захватили Пярну. Дорога на столицу Таллин была открыта. Поскольку русские
Члены общины прибалтийских немцев. Некоторые были эвакуированы в Германию по условиям советско-германского пакта. Многие стали ценными агентами абвера в начале войны против СССР в 1941 г.
Один из спорных вопросов Второй мировой войны — отношение германской армии к жителям Украины. В 1930-х гг. в результате насильственно проводимой Сталиным политики коллективизации население европейской части России сократилось в результате голода, больнее всего ударившего по Украине. (Население действительно сократилось в 1932–1933 гг. (голод в СССР унес 5–7 миллионов человек), но в дальнейшем ежегодный естественный прирост вплоть до июня 1941 г. был очень высоким, 1,34 % в 1940 г. — Ред.) Жестокость, проявленная Сталиным в отношении этого гордого и независимого народа (трактовка в стиле Н.С. Хрущева (точнее, его «спичрайтеров»). Перегибы в ходе коллективизации осуществлялись на местах. При этом главная цель — ускоренная индустриализация за счет прежде всего русского и украинского крестьянства — проводилась Сталиным непреклонно. И дело не в жестокости, а в суровой необходимости, что подтвердила война. — Ред.), могла стоить ему проигранной войны (автор ставит все с ног на голову. — Ред.), если бы не Гитлер, который повторил ошибку своего врага.
Население Западной Украины, оказавшееся в свое время разделенным — одна часть попала под жернова сталинского гнета, другая в тиски более мягкого польского режима (автор плохо знаком с польской «санацией» и «посадниками». — Ред.), — видело в немцах защитников и благодетелей. В 1920-х гг. абвер нашел среди недовольного украинского населения в Польше немало добровольных агентов. В 1917–1918 гг. немцы поставили гетмана Скоропадского во главе прогерманской украинской администрации, которая рухнула, как только немцы ушли. Скоропадский укрылся в Берлине, где его до 1937 г. поддерживал абвер. Результатов не было, и в конце концов разведслужба перестала платить. (Скоропадскому так и не удалось ни организовать саботаж, ни наладить агентурную работу).
Немецкий солдат из группы армий «Север» на руках восторженных жителей Риги 2 июля 1941 г., сразу после освобождения латвийской столицы от ненавистной советской оккупации (немцы захватили Ригу 1 июля. — Ред.)
ОУН
Гораздо большего абвер ожидал от молодого, динамичного радикала Коновальца и его ОУН (Организации украинских националистов). Украинцы даже за границей не чувствовали себя в безопасности, и, например, Коновалец погиб от руки подосланного НКВД убийцы (его ликвидировал, подарив коробку конфет со взрывчаткой, П. Судоплатов. — Ред.). Его место во главе ОУН занял Андрей Мельник, но радикальное крыло организации перешло под руководство Степана Бандеры. ОУН раскололась на две враждующие фракции: ОУН (М) Мельника — умеренные и ОУН (Б) Бандеры — радикалы.
Мало кто знал, однако, что оба вождя украинских националистов получали деньги от абвера. Когда Бандера основал Украинскую повстанческую армию (УПА), абвер в 1938 г. организовал тренировочные лагеря для молодых украинских боевиков, которые обучались приемам и методам партизанской войны. Потом их отправили на курсы саботажа в лагерь Квенцгут, где готовили к засылке в Польшу и Советскую Украину. Деятельность украинских националистов поддерживали японцы — во-первых, у них был общий враг, СССР, а во-вторых, в Маньчжурии жило немало выходцев из Украины. Впоследствии именно эта связь оказалась наиболее полезной.
Отношения немцев с различными украинскими организациями складывались нелегко. Проверку на верность Германии украинцы прошли в марте 1939 г., когда Гитлер, озабоченный тем, как завоевать благорасположение венгров, передал Венгрии, населенной украинцами (русинами, которых в СССР отнесли к украинцам. — Ред.), чехословацкую Закарпатскую Украину. Возмущенные таким решением, ее жители восстали, подняли желто-голубой флаг и были жестоко наказаны новыми оккупантами. Еще большее напряжение в германо-украинских отношениях вызвал заключенный Гитлером и Сталиным пакт о ненападении, согласно которому тренировочные лагеря абвера прекратили существование. На деле абвер просто передал эти центры своим японским партнерам, которые продолжали их содержать.
С началом операции «Барбаросса» прошедшие обучение в них скрытно проникали в советский тыл, действуя впереди наступающих немецких войск. Они устраивали диверсии, перерезали линии телефонной и телеграфной связи, взрывали мосты. Позднее немцы использовали их против советских партизан на оккупированных территориях.
Батальон «Нахтигаль»
Осенью 1940 г., когда на Западном фронте наступило затишье из-за неопределенности с операцией «Зелеве» («Морской лев»), ОКБ/ ОКХ приступило к разработке плана вторжения в СССР. Зимой 1940/41 г. в Нойхаммере, близ Легницы, появился новый тренировочный лагерь. Партизан-агентов набирали из отрядов ОУН и УПА Степана Бандеры, а руководил ими выдающийся украинский командир Сконпрынка. Другим источником пополнения были украинские по составу польские подразделения, перешедшие на сторону немцев во время их вторжения в Польшу. Курс подготовки отличался особой суровостью, и Сконпрынка неустанно подчеркивал, что готовит солдат для освобождения оккупированной родины. Немецкое командование подразделения представляли лейтенант Альбрехт Херцнер и профессор Т. Оберлендер. Абвер назвал подразделение, в которым многие хорошо пели, «Нахтигаль», то есть «Соловей». Имя красивое, но не дела.
В июне 1941 г. «Нахтигаль» был придан частям специального назначения. 29–30 июня, услышав о запланированной расправе с соотечественниками в львовской тюрьме НКВД, «Нахтигаль» вступил в бой до подхода немцев и продержался несколько часов. Как и литовцы, украинцы наивно верили, что немцы сразу после изгнания Советов предоставят их стране независимость.
О создании независимой Украины они и объявили первым делом, когда захватили радиостанцию во Львове. Немцы тут же опровергли это заявление и сообщили, что Западная Украина включена в состав генерал-губернаторства (то, что осталось от Польши. — Ред.) Ганса Франка. Моральный дух во всех украинских подразделениях (созданных немцами), особенно в «Нахтигале», заметно упал, и немцы решили их распустить.
Рассерженный Оберлендер, эксперт по Украине и горячий сторонник ее независимости, добился аудиенции у Гитлера и высказал неудовольствие столь пренебрежительным отношением к ценному союзнику Германии в войне против Сталина. На фюрера его доводы никакого впечатления не произвели. Демонстрируя невежество и поразительную глупость, он сказал: «Вы не понимаете, что говорите. Россия — наша Африка, а русские — наши негры». Сраженный таким ответом, профессор вернулся для доклада командиру полка «Бранденбург» и в запальчивости выпалил: «Такова концепция Гитлера, и с такой концепцией мы проиграем войну». Оберлендер не ошибся в своем предсказании.