Гладиатор
Шрифт:
Хоть жажда зла его дух одолела,
Хоть тело требует наград
За ощущение предела....
Им страсть безумством овладела,
Он уж не мог на зло ответить злом,
Любовь сыграть теперь с ним захотела,
Смыкая дни отчаянным трудом.
21
Любовь... А что это такое?
Судьбы поваренная соль,
Быть может счастье, вскормленное в горе,
Быть может сердца чувственная роль?
Но кто из нас придумал
Где шанса нет теперь уж на взаимность,
Где ты в страстях совсем как полный ноль,
Что жизнь твоя не требует интимность?
22
Любовь жадна до царственной свободы,
Но всё меняется для всяческих людей;
Меняют быт и ценности народы,
И блеск слегка обузданных идей
Среди грядущих вдохновлённых дней
Меняет облик похотливой моды,
Мы не печёмся, не грустим о ней,
И это нам даёт любви иной все всходы.
23
Мы бьёмся за любовь, но в меру своих сил,
Она нам платит тем же, без сомненья,
Мы не всегда в любви остатки жил
Рвём в неге страстного волненья.
Нередко требуем решенья
Своих безудержных проблем.
Любовь стара, и здесь её влеченья
Давно уж дали похотливый крен.
24
Я вновь предал неясным размышленьям
Свои стихи и музыку ночей
Бесцельным, праздным развлеченьям,
Но небо нежных дочерей
Среди часов и тошнотворных дней
Мне посылало словно миг спасенья.
О, Музы, лирами сильней
Вдыхайте в строки вдохновенья.
25
За труд здесь свой я не прошу наград
Внемлите сердцу сладкие напевы
Я вам безумно, непритворно рад.
О, вы, сих лир крылатых девы
Откройте мне свои пределы
О, строфы, строфы, неподкупных глав
Скажите мыслям рваным, где вы,
Знаком мне строгий ваш устав.
26
Итак, я здесь среди своих героев,
К Анастасии слогом поспешу,
И словно фабрику изгоев
В строках незримых опишу,
Прильну к другому падежу,
Ведь в дамах чувственность иная,
Я по себе всегда о них сужу,
Поэтому и страсть средь строк плохая....
27
Хореография балетных школ
Хранит в себе и труд, и состязанье,
Но тем нередко сеет произвол,
Когда к тебе не вдруг стремит вниманье
Преподаватель; тешит в замечанье
Твои огрехи, скованность движений,
Когда упорство и старанье
Рождает сложность отношений.
28
Подруги в зависти надменной
Таят...,
И местью ложно-вдохновенной
Читают злобу между строк,
Мой стих в строфе уж изнемог,
И мысли мечутся устало,
Я рассказал вам, если б мог,
Что взял мой слог здесь за начало.
29
Анастасия - ангел совершенства,
Она с рожденья им была
И негой этого блаженства
Была сильней земного зла,
Но разве думалось тогда
О том, что с миром плоть связало,
Что маску солнца иногда
Несчастье в жизни одевало....
30
Отец её покинул в детстве,
Мать тяжело была больна.
Мне говорить здесь о наследстве...?
Скажите, в чём её вина?
Ей раньше чудилось всегда,
Что в жизни главный свой билет
На все в мир счастья поезда
Подарят дар и трудность лет.
31
Прохладность, сырости квартир,
Весь этот неуютный быт
В себе таили новый мир,
Где духом всякий будет сыт.
Но что в себе тогда таит
Тряпьём покрытый старый пол,
Где героиня наша спит,
Где коммунальный произвол:
32
С утра гремит назойливый будильник,
Прервав отрадный, сладкий сон,
Сосед включает кипятильник,
Сортир журчаньем сеет звон,
Соседки крик рождает стон,
Её брань снова будит мужа,
Вот бледный чай уж вскипячен,
Придётся ремень сделать туже.
33
А вечера, ох, вечера….
Друзья мои, ах, если б знали
Что было здесь у нас вчера,
Глаза б и уши завязали.
Соседи с кем-то выпивали
Гремели, бегали по кругу,
Так бурно ночью отдыхали,
Что в кухне били всю посуду.
34
К утру их крики не смолкали,
Что ж дело движется к беде,
От шума люди уставали,
Ну и звонили в ОВД.
Но отдых в хрупком, нервном сне
Усталость дня не поглощал,
Быть может, по моей вине
Слог бой вновь ночью предвещал.
35
Я знал таких людей, о, Боже,
Меня не мучает вина,
Жизнь дни бессмысленно итожит,
И я теперь схожу с ума,
В рассудок просится зима,
Её дыханье холоднее,
Чем вечность вхожая в снега,
Она мне с каждым днём роднее.
36
Мои стихи и песни справедливо
Носили чёрное клеймо,
Я их отчётливо и живо