Гладиатрон

Лазурин Вячеслав

Еще несколько секунд и течение спадает. Нет больше болота, лишь мелкие лужицы. Нет и дна, лишь – бугристая, кожистая поверхность, покрытая сморщенными отростками и щупальцами. Они шевелятся, тянутся ко мне, чавкая и чмокая. То, что поначалу казалось островками, на самом деле – грубые наросты, словно громадные окаменелые струпы. Слышу громкий рев, на месте бывшей воронки зияет огромная дыра, обрамленная изогнутыми клыками.

Встаю, выдергивая меч. Несколько щупалец мгновенно обвиваются вокруг торса, шеи. Сжимают. Чувствую, как хрустят ребра, и продавливается кадык. Мир темнеет. Бью мечом, почти вслепую. Брызги густой крови обжигают лицо, глаза. Все больше тяжелеет клинок. Только бы не выронить его! Тогда смерть.

Держать до последнего… Меня резко поднимают. Швыряют куда-то далеко.

Падаю во тьму зубастой дыры.

Успеваю ударить, где нужно и когда нужно – лезвие пробивает стенку чудовищной глотки. Медленно сползаю вниз, разрезая скользкую вонючую мякоть. Оглушительный рев заполняет пищевод брызгами слюны. И крови. Стенки сжимаются, выдавливают меня наверх. Карабкаюсь по черным ребристым деснам. Между кривых клыков. Быстро отползаю от чудовищной пасти, судорожно глотая воздух и чувствуя, как боль дробит сустав плеча, кажется, вывихнутого. Встаю. Вокруг бьются в агонии щупальца, дыра клокочет, захлебываясь темной густой кровью…

Это гигантский литосферный паразит. И он погибает. Теперь понятно, почему территория вокруг накрыта куполом силового поля. Чтобы я не сбежал и не скрылся на планете, в которой поселилась эта тварь. Бежать – я столько раз пытался сделать это. Из камеры, с арены, из жизни… От последнего меня удержали лишь воспоминания. Короткие, почти секундные. Синева неба. И море, такого же цвета. Зелень и шепот листвы. Чьи-то голоса, зовущие меня. Я не узнаю их, но они кажутся такими родными… Ради этого стоит бороться. Осталась последняя схватка. Хозяева не посмеют держать меня после нее. Не посмеют. Уверен.

Таков закон арены.

Сбрасываю погнутый щупальцами шлем. Рывком вправляю плечо. Сверху раздается мерный гул – купол мигает, пропуская внутрь металлическую сферу. Она медленно опускается ко мне, окутанная мерцающим левитационным полем. Приземляется, одновременно раскрываясь. Перешагивая через мертвые щупальца, иду к телепорту.

Кажется, к этим ощущениям невозможно привыкнуть. Осколки света и тьмы кромсают плоть, разум. Со звоном рассыпается пространство в атомную пыль. И я – вместе с ним. Чувство невероятной скорости. Полета и падения. Разве что боль. Уж к ней я давно привык…

Вижу противника! Впереди, на расстоянии удара! Бью… Он с дребезгом распадается на сотни блестящих осколков. Лишь теперь до меня доходит, что доспехи на противнике были какие-то знакомые. Оглядываюсь. Я не одинок – мои отражения всюду. Трудно определить истинные размеры зала, сплошь состоящего из зеркал, стекла и хрусталя. Высокие стены, колонны и причудливые скульптуры. Одна изображает сплетение застывших молний, заключенных в прозрачный шар. Настолько подлинно, что, кажется: они вот-вот затанцуют под аккомпанемент электрического треска. Другая скульптура похожа на огромную каплю воды, вместившую в себя мерцающие пузырьки. Еще одна – замысловатая спираль из хрусталя… Красивое место, чтобы погибнуть. Оформлением арены явно занимался какой-то эстет.

Мое лицо. Никак не могу решиться заглянуть себе в глаза. Смотрю в потолок, на дальние колоны. Но только не на ближнюю стену. Но я должен. Должен… Так и есть – я изуродован. И раньше я чувствовал холод и твердость металла, вросшего в лицо. Но только теперь вижу его блеск. Два разъема торчат из висков – в них вставляли провода, когда регулировали мои рефлексы и координацию. Стальная сетка стягивает лысину, щеки и подбородок тяжелят броневые пластины. А глаза… Наверно, это единственное, что осталось у меня от прежнего облика. Голубые. Вижу, как сужаются зрачки, вздрагивают веки. Вижу и вспоминаю… Я был человеком! З.Е.М.Л.Я. Так назывался мой дом. Вот только, как звали меня?.. Ничего. Скоро я вспомню все. Совсем скоро! Где противник?! Почему так долго его нет? Неужели всем так весело наблюдать, как я схожу с ума от собственного обличья?! Сегодня в камере я снес голову своей тени, сейчас – проламываю череп своему отражению. Теперь я дважды бездушен. И ничего не боюсь. Звон осколков словно служит сигналом – слышу чьи-то шаги.

Он, не торопясь, приближается. Обладатель сияющих доспехов, щита и клинка. Зеркально блестящих. Двигается он, как человек, но вряд таковым является. После миллионов лет бесконечных войн друг с другом, людям уже не интересно смотреть на схватки между себе подобными. Тогда, монстр или машина? Не слышно ни звуков механизмов, ни дыхания. Только – тихий дребезг и звенящая поступь.

Зеркальный рыцарь останавливается в пяти шагах. Вижу множества своих отражений, мелких и больших, искаженных. Стараюсь не обращать на них внимание. Прыгаю вперед, целюсь в темную прорезь шлема. Резкий блок – противник быстрее. Парирую ответный выпад, целюсь в плечо, и… Удар щитом сбивает меня с ног – противник сильнее. Вскакиваю, уклоняясь от зеркального клинка. В движении враг рябит бликами, они сливаются сплошным сиянием, ослепляют… Внезапная боль пробивает скулу – щеку заливает что-то горячее. Вовремя отскакиваю и кровавое острие не достигает горла. С криком размахиваюсь, бью. Ошибка. Падаю на бок, чувствую, как противник еще глубже вонзает лезвие в мое бедро. Поворачивает с хрустом и чавканьем, упираясь острием в берцовую кость.

Вижу свое лицо, окровавленное, искаженное болью и отчаяньем. Выпуклое и изогнутое согласно форме зеркального нагрудника. Открытого для удара… Мой клинок. Его насыщенному энергией смерти лезвию доводилось пробивать черепа и обжигать плоть. Крушить и плавить металл. Но сейчас искрящий удар меча оставляет на груди, падающего на спину, противника лишь темную вмятину.

Зеркальный клинок остается в бедре. Выдергиваю его левой рукой. Вопреки боли, вопреки изнеможению встаю, опираясь на два лезвия. Противник тоже поднимается. Обходит сбоку, готовясь ударить заостренной кромкой щита. Бьем одновременно… Яркий свет, ослепительно белый, пробивает зрачки острыми лучами. Оглушительный звон режет перепонки… Я лежу лицом вниз на куче мелких осколков, пытаюсь подняться. Они с хрустом жалят мякоть ладоней. Не понимаю, что произошло. Кажется, мне удалось попасть острием в прорезь вражеского шлема…

Я смог! Я победил! Не только противника, но и свое отражение – зверя в которого меня превратили. Теперь нужно встать, отсалютовать невидимым зрителям. Иначе все было напрасно. Такая мелочь, всего лишь встать. Но я не могу. Почему так больно?! Это же только бедро! Бывало и хуже. Например – семнадцать боев назад, когда гигантский скорпион жалом проломил мне грудь. Или когда боевой дроид DR-800 одним ударом раздробил мне коленную чашечку… Нужно встать. Сперва на колени. Вот так. Теперь выпрямить спину. Ради будущего. И прошлого. Ради их единения… Опираюсь на здоровую ногу. Она вибрирует от напряжения. Встаю, одновременно поднимая клинок. Свой клинок. Зеркальный рассыпался подобно его обладателю.

Лезвие меркнет, гаснет. Темнеют зеркала вокруг. Боль куда-то ушла, не чувствую ничего. Кажется, я снова падаю. Ничего, меня заберут. Победителя обязательно заберут…

***

Узнаю этот шум приборов. Узнаю эти запахи химии и перегретой проводки. Я снова в лаборатории. Как и прежде я лежу с закрытыми глазами, прикованный к кушетке. Только теперь это не ремонт имплантов, не заживление плоти. Мне должны вернуть память, прежде чем декиборгизировать и освободить. Непременно должны. Вот уже чувствую, как вставляют провода в виски. Внутри головы что-то щелкает, отдаваясь в переносицу, слабенько вибрирует. Скоро я вернусь в мир за пределами арены. Вернусь человеком с живым сердцем, помнящим прошлое и верящим в будущее. Осталось совсем чуть-чуть…