Глава 23
Шрифт:
«Палладий» был милым отелем для приличных людей среднего достатка. Ничего лишнего, зато всё, что действительно нужно – такой девиз вполне можно было бы вывесить у его входа.
Фойе со стойкой администратора от лифтов отделял небольшой коридор, у входа в который дежурил похожий на морского пирата детина в сидевшей на нём как военный мундир ливрее. Показав ему ключ, санитарный инспектор вошёл в лифт и поднялся на 8 этаж. Лифт оказался автоматическим, а швейцар нерасторопным, что спасло Паркина как от дачи чаевых, так и от ненужных вопросов.
Войдя в номер, санитарный инспектор,
Задернув шторы, санитарный инспектор устроился удобно в кресле и закрыл глаза. Межпиксельное путешествие обещало быть долгим. Когда-то давно, когда он только-только начинал осваивать технику погружения, его поразило, с какой точностью такие писатели, как Конан Дойль и Агата Кристи описывали межпиксельный процесс, даже не догадываясь о его существовании. Дремота Шерлока Холмса, пребывая в которой он выслушивал посетителей, состояние задумчивости Эркюля Пуаро…
Погружение в межпиксельное пространство кроме всего прочего позволяло нервной системе улавливать незримый в обычном состоянии сознания след, который оставляли те или иные события. Невозможно полностью уничтожить все следы, а чрезмерное усердие только облегчает поиск – это утверждение было первой аксиомой межпиксельного расследования, поэтому в ГСИ оперативников учили не заметать следы, а прятать их под кучей других, оставляемых специально следов, ведущих в тупик. Те, кто был в этом номере, о первой аксиоме не знали. Правда, за них постарались уборщицы, но это всего лишь увеличивало время погружения. К тому же в качестве крайнего варианта у санитарного инспектора был кероген.
Кероген к счастью не потребовался. Часа через три после погружения в голове появился тот особый «мозговой зуд», что был предтечей потока информации. Санитарный инспектор едва успел настроиться на приём.
Их было двое: мужчина и женщина. След был слишком слабым для того, чтобы можно было увидеть детали. Только тёмные силуэты, похожие на тени. Свидание не было любовным, об этом говорили волны страха, фактически панического ужаса. Страх тянулся за ними через весь город до самого аэропорта, и дальше, в непроглядную тьму. Это был страх беглецов, за которыми по пятам шла смерть. По этому страху их и нашли. Пятеро. Они ворвались в номер. Мужчина не успел даже отреагировать – его застрелили прямо в постели. А вот женщину взяли живьём. Она-то и была целью охоты. Из-за неё же у санитарного инспектора появилось клеймо.
Спустившись вниз, санитарный инспектор подошёл к стойке администратора.
– Слушаю вас, – любезно произнёс тот с дежурной улыбкой на лице.
– Меня интересует всё, что у вас связано с этим номером, – сказал санитарный инспектор, предъявив ему сначала полицейское удостоверение, а затем положив на стойку ключ от номера. В руках у инспектора появилась банкнота.
– Не знаю, чем вам помочь, – растерялся администратор, – номер как номер.
За деньги он продал бы и родную мать, но сказать ему действительно было нечего.
– Хотите сказать, что в последнее время там ничего не происходило? – как можно равнодушней спросил санитарный инспектор.
– Абсолютно.
– А в другую смену?
– Исключено. Знаете ли, мы любим друг с другом посплетничать.
– Вы могли бы показать мне журнал регистрации?
– Конечно, – администратор протянул санитарному инспектору толстую книгу.
Их имена излучали страх. Мария Кон и Пьер Беранже. Администратор, разумеется, не помнил этих людей. К тому же он заявил, что никаких проблем с этой парой не было, иначе бы он их запомнил. Конечно, убийство и захват заложников, в случае тихого поведения и предварительной оплаты номера проблемами не были, – подумал санитарный инспектор. На его лице появилась чуть заметная усмешка.
– Спасибо за помощь, – сказал он администратору, но денег не дал.
Интересно, кем были сделавшие так незаметно свою работу парни?
Оставленный в машине мобильник буквально кипел от звонков. Полов трезвонил через каждые пять минут.
– Что у тебя? – спросил его Паркин.
– Ты можешь срочно приехать? – голос Полова был взволнован до предела.
– Минут через десять буду, а что?
– Приезжай. Поговорим на месте.
Полов выглядел как свежепостиранный в машинке-автомате кот.
– Откуда у тебя эта бумага? – выпалил он, даже не поздоровавшись.
– Из конверта. Он, кстати, тоже у тебя. А что?
– Она засвечивает фотоплёнку! – сообщил Полов таким тоном, словно она воскрешала умерших.
– Ну и что? – не понял его возбуждения по этому поводу санитарный инспектор.
– Но мы не можем понять, как!
– То есть?
– То есть? На первый взгляд, бумага, как бумага. Обычный химсостав, никаких излучений, но если к ней приложить фотобумагу или фотоплёнку…
– На ней появится пустая глазница в пирамиде?
– Откуда ты знаешь?
– Отсюда, – сказал Паркин, показывая Полову клеймо.
– Кстати, такую штуку вполне можно получить, приложив эту бумагу к телу.
– Ты уверен?
– Теоретически на все сто.
– А практически?
– Практически у меня не было добровольцев.
– А как ученые прошлого, на себе?
Полов рассмеялся в лицо санитарному инспектору. Ему явно понравилась шутка.
– С меня пиво, – сказал он, закончив смеяться.
– В другой раз.
– Дела могут и подождать.
– Дела да, начальство нет.
Благородный Дон был на совещании. Несмотря на это, секретарша попросила Паркина подождать, а сама бегом помчалась в малый конференц-зал. Через несколько минут появился Благородный Дон.
– Рассказывай, – сказал он, входя вместе с Паркиным в кабинет.
На памяти санитарного инспектора это был первый случай, когда он вёл себя таким образом.
– Мария Кон и Пьер Беранже. Он был убит, а она похищена из отеля «Паладий». Именно она и интересует Аббатство, – сходу выдал санитарный инспектор.