Главная военная тайна США. Сетевые войны

Книга Валерия Коровина «Сетевые войны» — это действительно политический ликбез, своего рода учебник по сетевым войнам для практического применения, способный навести порядок в головах и разложить по полочкам огромный поток разноречивых мировых событий.

Михаил Леонтьев

Книга Валерия Михайловича Коровина — это и серьезное научное исследование по геополитике и сетевым войнам, и, одновременно, самая что ни на есть прикладная политология, и даже политическая практика — ее отражение в текстах. Когда автор на примере урегулирования конфликта на Северном Кавказе доказывает сетевой принцип ведения войны США против России, когда он на материале анализа отношений между субъектами Федерации и Центром рассматривает проблемы внутрироссийской геополитики сегодняшнего дня, он выступает и как аналитик, и как ученый, формирующий национальное самосознание граждан нашей страны. Заслуга Коровина в том, что он не лозунгами, а аналитическими материалами, а также вытекающими из этих материалов аргументами убеждает читателя в том, что только крепкое имперское государство, строящееся как союз народов, объединенный единым мировоззрением, единой цивилизационной парадигмой, жизнеспособно в современном мире. Только в этом качестве Россия имеет будущее. Из России не выйдет ординарного национального государства, она просто исчезнет, если попытается раствориться в космополитическом проекте единого глобального мира псевдолибералов. Лишь имперская позиция могучей страны, крепкой исполнительной власти, на фоне взаимообогащающей культуры наших народов, объединенных русским языком и православием, сможет обеспечить достойный отпор современным вызовам. Только такое будущее может гарантировать России мир, стабильность и благополучие в семьях ее граждан. Огромное спасибо автору за его работу!

Сергей Бабурин

Книга молодого политолога, публициста, лидера Евразийского союза молодежи Валерия Коровина посвящена сетевым войнам, а также геополитическим вопросам. Это своего рода маршрутизатор для понимания и отслеживания тех тенденций, которые разворачиваются в современном мире. Для того, чтобы понять значение и важность этой книги, надо сказать несколько слов о геополитике как методе.

После того как произошел крах советской системы, всему мировому сообществу стало очевидно, что идеологическое объяснение и интерпретация международных событий более не является не только единственным, но и вообще не отвечает ни на какие вопросы, не помогает понять, что происходит с нами. Возник идеологический вакуум, поскольку с распадом одного из полюсов двухполярной системы по сути дела распался Ялтинский мир, распалась биполярная логика и идеологическое обоснование международной структуры отношений.

Новая архитектура мира начала складываться на наших глазах, и сразу стало очевидно, что у мирового сообщества в данном случае нет адекватного инструментария для того, чтобы осознать фундаментальное изменение этой архитектуры. Таким инструментом с конца 1980-х гг. сделалась все более возрастающая в своем значении геополитика как метод, как модель интерпретации, как инструмент анализа международной ситуации, как способ мышления, объясняющий процессы международной политики. Несмотря на то, что сразу же появилось множество учебников, материалов, текстов, книг, пособий по геополитике, специфика этого метода была настолько необычной, непривычной для международного сообщества, привыкшего мыслить в идеологических категориях, что до сих пор теории самых разных геополитических школ многим кажутся экстравагантными, необязательными, причудливыми и маргинальными. И, тем не менее, геополитика с каждым днем завоевывает все больше и больше внимания. Создаются новые школы геополитики, поскольку в этой дисциплине чрезвычайно важно, где находится наблюдатель, как в квантовой механике — от самого инструмента наблюдения, позиции наблюдателя в том числе, зависит осмысление и описание процессов, проходящих на субмолекулярном уровне, на уровне квантов. Точно так же в геополитике принципиальным является местонахождение наблюдателя. Не существует какой-то одной, единой, «объективной геополитики». Существуют правила, по которым действуют различные геополитические фигуры, существуют закономерность и взаимосвязанные логические процессы, но от того, где находится человек, описывающий геополитическую систему, на чьей стороне он играет, зависит вся логика, и структура его объяснений. Вот такая любопытная, интересная модель, очень напоминающая во многих параметрах привычную, но более не действенную для нас идеологическую модель. Марксисты давали марксистский анализ ситуации, либералы, представители буржуазно-демократической идеологии, давали либеральный анализ ситуации, но там было важно идеологическое ситуирование человека, того, кто дает оценку происходящему. В нашем случае гораздо важнее не идеологическое ситуирование, а пространственное. То есть геополитика — это дисциплина, которая призывает мыслить пространственно. Сетевые войны, в этом смысле, есть технологическое продолжение геополитики, реализованное в современных, постмодернистских условиях. Задачей сетевых войн для США является «внушение всем мысли об отказе и бессмысленности военной конкуренции с США», а это означает, что любые попытки России выстроить систему стратегической безопасности, исходя из своих собственных интересов и с опорой на сохранение и укрепление своей геополитической субъектности, будут системным образом срываться в результате последовательных, тщательно просчитанных и системных сетецентричных операций. Ведь Америка реализует противоположенную нам, атлантистскую геополитическую стратегию.

Книга Валерия Коровина в смысле позиционирования её автора является значимой вехой в развитии фундаментального внедрения в российское общественное, политологическое, международное самосознание норм и принципов российской геополитической школы, которую вполне уместно назвать евразийской геополитикой. Неслучайно автор этой книги является одним из создателей, вместе со мной и с группой моих последователей, Международного «Евразийского движения» и лидером Евразийского союза молодежи. Это означает, что евразийское позиционирование осознается и признается автором как точка отсчета. Это упрощает мноroe для понимания его идей, поскольку с самого начала мы знаем, каких взглядов придерживается автор. Он говорит «да» факту своего рождения, своей принадлежности к России, своей этнической и исторической идентичности, и это является неким предисловием к его исследованию, ничуть не лишая его объективности, достоверности и убедительности. Это геополитический взгляд человека, который осознает свою евразийскую, то есть русскую, российскую идентичность и смотрит на большую «шахматную доску», о которой писал Бжезинский, с евразийской точки зрения. И вся оптика, вся методология описания геополитической ситуации определяется этой осознанной, принятой, закрепленной, осмысленной и волевым образом избранной и подтверждённой идентичностью. С этих же позиций автор развивает и ответную технологию противостояния сетевой войне, ведущейся Соединенными Штатами против России. Иными словами, идентичность автора в данном случае имеет очень большое значение. Таким образом, в книге Валерия Коровина мы имеем дело с документом, развивающим основные постулаты евразийской геополитической школы и технологические методики сетевого противостояния.

Евразийство представляет собой явление многосложное, оно имеет чисто философский, общественно-политический, организационный, структурный уровни, но на уровне геополитики евразийство — это как раз одна из двух глобальных геополитических систем взгляда на архитектуру мировых процессов. Как же автор описывает эту складывающуюся перед нашими глазами архитектуру нового мира, архитектуру геополитики XXI века?

Следуя за классической теорией больших пространств, которая была описана известным геополитиком и одним из крупнейших философов Карлом Шмиттом и которая внесла наибольший вклад в историю науки, Валерий Коровин оперирует базовым, ключевым для него понятием — Империя. Империя не как историческая ностальгия по колониальным эпизодам национальной истории, — хотя надо отдать должное, что они обладали определенным шармом — для любого русского человека слово «империя» является эмоционально, эстетически, психологически позитивно нагруженным, — в этом контексте Коровин использует термин «империя» лишь отчасти. Империя используется автором как геополитическая категория. По сути дела, Империя в геополитической модели — это понятие, которое обращает нас не к прошлому, а к настоящему и, особенно, к будущему. Империя в геополитическом контексте является сугубо техническим, методологическим определением большого пространства.

Согласно основной базовой аксиоме современной геополитической картины, в данный момент мы находимся в процессе выяснения основного и главного, первоочередного и фундаментального параметра будущего мира: будет ли этот мир однополярным, или он будет многополярным.

И однополярность, и многополярность уже несут в себе отсылку к империи. И принцип империи в обоих случаях — и в случае возможной однополярности, и в случае альтернативной возможности многополярности — является центральным геополитическим концептом. Коровин объясняет нам различия версий того фундаментального геополитического выбора, в котором мы живем. Это не выбор между государством-нацией и империей, это не выбор между гражданским обществом и империей, это не выбор между империей и неимперией. Это выбор между империей и империей.

О чем идет речь? Дело в том, что однополярный мир представляет собой как раз модель империи, но только одной империи, в единственном числе. И уже в первой части своей работы Валерий Коровин описывает основные параметры того американоцентричного однополярного мира, который стремится навязать человечеству единую империю. Называется эта империя Единым миром, Новым мировым порядком, глобальным гражданским обществом или мировым рынком, но, по сути, все чаще и чаще, начиная с 2000-х годов, американские политологи, особенно неоконсервативного толка, называют вещи своими именами и говорят о том, что Америка строит Мировую империю. Главные теоретики неоконсервативного направления называют Америку «Лучшей империей» в единственном числе и рассматривают ее со знаком «плюс». Вот такая империя, идея установления однополярного мира с общим экономическим, культурным, политическим, социальным и информационным кодом представляется американцам. Этот код является развитием или проекцией американской политической и социально-экономической модели, где глобальный рынок и либеральная демократия берутся в качестве политической системы, а гражданское общество в качестве юридической основы. Вот это — империя, которая на наших глазах активно творится американцами за наш счёт. Все то, что противостоит им в активном строительстве, все то, что бросает вызов этому американскому однополярному миру, они заносят в категорию «оси зла». А технологией строительства американской империи являются сетевые войны. Для этого США и создают свои «сети». По сути, создание «сети» в том смысле, в каком это имеют в виду стратеги Пентагона, это выстраивание системы глобальной доминации американской империи надо всем миром, т. е. постмодернистический аналог колонизации и подчинения, только осуществленные в новых условиях, в новых формах и с помощью новых средств. Здесь необязательна прямая оккупация, массовый ввод войск или захват территорий. Излишни армейские действия и огромные военные траты. Сеть — более гибкое оружие, она манипулирует насилием и военной силой только в крайних случаях, и основные результаты достигаются в контекстуальном влиянии на широкую совокупность факторов — информационных, социальных, когнитивных и т. д. Здесь не следует заблуждаться: строя глобальную сеть, США строят американскую сеть, сеть, действующую в их интересах. Глобализм проистекает из того, что эти интересы сегодня глобальны, но как бы ни казалось на поверхности, сетевую войну ведут именно США и ведут ее против всех остальных стран и народов — как против врагов, так и против друзей и нейтральных сил. Установление внешнего контроля и внешнее управление действиями и есть порабощение — только в эпоху постмодерна оно оформлено в иные образы, нежели в индустриальную эпоху. Но «сеть» — это не что иное, как система ведения войны и военных действий, даже если она подается как «благо» и «пик технического развития».

Главный вывод из знакомства с теорией сетецентричных войн, предложенной в этой книге: эта война ведется против России и направлена, как и всякая война, на ее покорение, подчинение и порабощение, в каких бы терминах это ни преподносилось. Американская империя является главным содержанием международных процессов. Но в этой ли империи призывает жить нас Валерий Коровин? К этому ли он привлекает наше внимание?

Если мы внимательно вчитаемся в его тексты, мы поймем — речь идет о совершенно противоположенном. О том, что как раз этому американскому однополярному проекту необходимо противопоставить альтернативу, некий принципиально иной мировой уклад. Но, как это ни парадоксально, когда мы начинаем всерьез, ответственно, опираясь на геополитический инструментарий, мыслить относительно этой альтернативы, мы приходим к такому заключению, что альтернативой этой империи может быть только империя. Но не в единственном числе. Вопрос здесь ставится так: либо одна империя, либо несколько. Вот в этом и заключается специфика той фундаментальной геополитической проблемы, которая является главной и, я бы сказал, единственной глобальной проблемой в современном устройстве международной политики. Этому, по сути дела, и посвящена книга Коровина. В ней он разбирает различные аспекты деятельности, с одной стороны, тех, кто строит единую глобальную империю путем политических и сетевых процессов, путем дипломатии, путем создания агентуры влияния, путем конкретных, в конечном итоге, военно-политических столкновений. С другой стороны, автор описывает тот сценарий, по которому можно остановить, сорвать строительство этой однополярной империи и организовать новый многополярный мир.

Многополярный мир, о котором говорит Коровин в своей книге, не может основываться на сохранении постялтинского «статус-кво». Полюсами этого многополярного мира не могут быть национальные государства, провозглашенные Вестфальской системой еще в XVII в. Уже в XX в. эти государства не могли бы на практике в одиночку отстоять свои национальные интересы перед лицом, например, возможной угрозы извне. По сути дела, в XX в., после ликвидации Вестфальской системы, в которой полноценным и абсолютным суверенитетом наделялось национальное государство, государства уже не могли самостоятельно отстаивать свой суверенитет. А в XXI в. мы еще дальше ушли от этого. И совершенно очевидно, что количество полюсов в мире не может быть равно количеству национальных государств. Полюсов будет намного меньше. Поскольку, только объединившись, различные национальные государства могут составить совокупно то общее стратегическое, экономическое, политическое, военное, социальное пространство, которое способно по-настоящему защитить интересы, свободу, независимость и собственный путь всех тех народов и государств, которые объединились. Это и есть Империя, причем Империя в данном случае не глобальная, а локальная, или региональная. Примером такой империи современного типа является Евросоюз, поскольку сегодня страны Европы по отдельности не являются субъектами международной политики. Они могут ими стать, только объединившись вместе.

Мы обречены на Империю. Но какой будет эта Империя? Мы можем ее ждать, и она объективно приходит, она наступает. Но вот какой именно она будет — это в значительной степени зависит от нас. Будем ли мы периферией колонизированного пространства американской глобальной империи, либо мы будем основой и ядром новой Евразийской Империи. Это вещь, которую неверно просто ожидать или предчувствовать, предвкушать, или, скажем, бездеятельно готовиться к ней. Эту вещь надо созидать. И тут мы переходим к другому аспекту книги Валерия Коровина.