Шрифт:
Глава 1
Алхимия, может и сложная наука, но превратить голову в чугунную болванку получалось хоть раз, у каждого. И никакой магии, просто банальный алкоголь. Нет, он старался такими вещами не частить, но вчера не уважить близкого друга было бы непростительно для дружбы и бизнеса. Поэтому и только из-за превышения своей обычной алко-нормы приказал утром остановить машину у ближайшей кофейни. Несмотря на влитые в себя еще дома пару чашек.
Обычно за кофе ходил водитель, но в этот раз хотелось проветрить гудящую голову. Поэтому за кофе
Сделал заказ и нетерпеливо поджидал, когда машина закончит производить топливо для заморенного алкогольной невоздержанностью организма. Вообще-то он за собой следил, зал не менее четырех раз в неделю – работа обязывает. Владелец сети спортивных клубов не должен быть салоносцем, люди не поймут. Поэтому кубики и бицепсы на теле в нужных местах и рельефах присутствовали, правда без фанатизма. А если часть бизнеса связана с опасностью – нужно вызывать у конкурентов вполне обоснованные опасения. И при всем при этом увы, от дружеского алкоголя никто не застрахован, а с похмелья голова болит одинаково и у спортсменов, и у офисных крыс.
Итак, он нетерпеливо постукивал об пол носком туфли, словно поторапливая флегматичную кофе-машину, когда рядом раздалось осторожное покашливание. Резко, насколько позволяет самочувствие, повернул голову. Первое, что увидел – это огромные синие глаза и россыпь задорных веснушек на щеках. Их что – еще носят?
– Извините, пожалуйста, – торопливо бормочет кудрявое создание, – можно я вас сфотографирую?
Что за херня? Это еще зачем? Кто она вообще такая, чтобы заявлять такое – ему? Подослали, чтоб нырнула в койку? Нет, не его типаж. И как вообще, решила с ним заговорить? Обычно от него инстинктивно шарахаются, обоснованно чувствуя угрозу. Все, что непонятно и не укладывается в привычную картину мира, заставляет его привычно агрессировать.
– Нельзя, – рявкает он, зыркая фирменным взглядом.
– Пожалуйста! Я вас так долго искала, – огромные глаза смотрят мольбой и неподдельным восхищением. Да, он знает, что хорош собой, и привык, что бабы начинают облизываться, едва завидев на горизонте. Но тут другое: вместо привычной похоти и жадного раздевания глазами на него смотрят так, словно он – лучший закат во вселенной. С детским, почти щенячьим восторгом. Мелкое восхищение, которое едва выше его плеча.
– Меня? Мы знакомы? – рыкнул он низким голосом, не поддаваясь на очарование незнакомки. Почему от страха не трясется? Бессмертная что ли?
– Ну, не вас лично, а главного героя. Я – писатель. Писательница, – торопливо поправляет она себя, нервно отбрасывая с лица кудрявую прядку.
– И что? – грубо спрашивает, стараясь отфутболить чудачку. Так к нему еще бабы не подкатывали, но с гудящей головой совсем не до флирта.
– Пожалуйста! Можно я угощу вас кофе? Пока вы его пьете, я постараюсь вас запомнить, как следует. Раз нельзя сделать фото, – она заметно волнуется, говорит быстро и сбивчиво.
– За свой кофе я всегда плачу сам.
– Пожалуйста! Я же вижу, вы – добрый.
– Я – что? – изумляется он. Так его еще никто не называл. Или не оскорблял? Может глюки с похмелья?
– Ой, не рычите. Мне не страшно, хотя получается у вас фантастически. Пойдемте, вон мой столик, – девушка машет на столик у окна, где стоит раскрытый ноутбук.
Ошарашенный феерической наглостью, он идет вслед за ней и устраивается напротив.
– Тебе говорили, что ты странная?
– Постоянно, – улыбается девушка, торопливо стуча по клавишам, – у вас же светло-зеленые глаза, да? Здорово! То, что нужно. Я именно такие и задумала.
Откинувшись на спинку кресла, он беззастенчиво рассматривает незнакомку, пока та делает торопливые заметки, периодически поднимая на него улыбчивые синие глаза. Неужели это не наглый подкат, и она и правда, писательница? Декольте не трясет, губы не облизывает. Да и одета ни разу не для флирта, какой-то бесформенный джинсовый комбинезон и футболка. Вообще нет всех этих бабских ужимок. Странно. Не понятно. Интересно.
Без косметики выглядит юной, но предположить можно, что возраст около 25. Натуральные светлые волосы задорными кудрями обрамляют лицо, едва касаясь плеч. Более темные прямые брови, немного широковатый нос, словно пытающийся скрыть свою неидеальность за веснушками. Нежные розовые губы, видимо нижней, более капризной, достается от хозяйки больше всего – она совершенно беззастенчиво покусана. Девушка тонкая, даже хрупкая, в общем совершенно не его типаж. Никаких сочных выпирающих форм и пухлых от филлеров губ. Но ее щенячий восторг по отношению к нему забавляет. Почему бы и не пообщаться, пока не кончится кофе в стаканчике.
– Значит, ты – писатель?
– Если честно, это слишком громко сказано. Писательство скорее – отдушина. Пишу в свободное от работы время, размещаю на ресурсах…
– И сколько книг ты уже написала, писательница?
– Пока – четыре. Пишу в основном в жанре фэнтези. Понимаю, что вам это не интересно, но мне нравится.
– Ладно, а звать тебя как?
– Елизавета, но лучше Вета. А можете нахмуриться грозно? О, вот сейчас прям супер!
– И кем же я таким хмурым буду? – усмехнулся он, отхлебывая кофе.
– Главный герой. Высший демон.
– Хм, уже интересно. Расскажешь?
– Конечно! Может все-таки разрешите фото? У вас лицо такое выразительное.
– Разрешу, если книга будет интересной.
– Сюжет пока сырой очень. Вызревает. Но когда находишь нужный типаж – все меняется. Простите, я не спросила, как вас зовут.
– Г… Иван, – после некоторой заминки произносит он.
– Как? – изумляется она.
– А что такое? Слишком просто? – прищурил он глаза. Вот и полезло типичное женское высокомерие. Но не всем же быть «Васисуариями», у кто-то крестьянские имена. Сейчас видимо кто-то брезгливо наморщит веснушчатый нос?
– Посмеяться хотите? – девушка начинает копошиться в канареечно-желтом рюкзаке. – Да где же оно? А, вот! – выуживает оттуда блокнот и пододвигает поближе к собеседнику. Он опускает глаза, на странице видимо наброски имен персонажей. Первым идет строка «Высший демон – Ваниэль».
– Однако, – ухмыляется он.
– Еще немного, и я начну верить в судьбу, – улыбается девушка.
– Не стоит в нее верить, она всегда подставит, – допивает он свой кофе, – ладно, делай свое фото. Мне ехать нужно, дела.