Главный свидетель

Рыжков Николай Иванович

Полагаю, что организация Д. Васильева принесла не меньше вреда нашей стране, чем другие политические и общественные неформалы того времени. Если те подтачивали основы общественного строя и государства, то «Память», делая заявления, будто поддерживает перестройку, своими лозунгами и действиями фактически отталкивала от нее часть народа.

Как уже говорилось, неформалы не были идеологически едиными. В их среде были сильны, в частности, социалистические тенденции. Но победили и возглавили третью волну общественного движения те, кто присвоил себе наименование «демократы». Эти быстро избавились от некоторых «предрассудков» неформалов, особенно от ненасильственного характера деятельности, использовали любые, вплоть

до самых грязных, средства в политической борьбе с целью разрушения СССР и его общественного строя и закончили тем, что значительной своей частью поддержали расстрел Верховного Совета Российской Федерации в 1993 году. Впрочем, к тому времени, уже после уничтожения СССР, «демократы» перекрасились в «либералов» и навязали обществу ту программу его развития, а точнее — всесторонней деградации, которую в народе справедливо связывают с именами Ельцина, Гайдара и К0.

Итак, неспособность КПСС осуществить реформы в необходимом направлении и в кратчайший, отпущенный историей срок, привела к рождению оппозиционных политических движений, часть которых вольно или невольно способствовала разрушению Советского Союза и ликвидации существовавшего общественного строя.

Внешняя политика

В отличие от своих предшественников, Хрущева и Брежнева, которые только во второй половине своего правления окунулись во внешнеполитическую деятельность, Горбачев сразу с большим удовольствием стал заниматься этим направлением.

Начало сотрудничества Горбачева с Западом было положено его, рядового члена Политбюро, встречей осенью 1984 года с премьер-министром Великобритании М. Тэтчер. Эту встречу, как известно, организовал советский посол в Канаде А. Яковлев, с которым несколько ранее будущий Генсек познакомился и близко сошелся по своим идейным позициям. Обращает на себя внимание то, что встреча состоялась не в обычном правительственном особняке в Лондоне (Даунинг-стрит, 10), а в особой, загородной резиденции в Чеккерсе, предназначенной для приема лишь тех иностранных руководителей, находящихся в Великобритании с официальным государственным визитом, с которыми премьер-министр хотела провести особо важные доверительные беседы.

Практически это были смотрины будущего Генсека: руководители Запада прекрасно представляли себе состояние здоровья К. Черненко. После встречи Тэтчер обронила крылатую фразу: «С этим человеком можно иметь дело… Ему можно доверять». Это был сигнал «железной» леди своим коллегам в других странах. И она впоследствии с гордостью говорила: «Мы сделали Горбачева Генеральным секретарем».

Надо отдать должное западным аналитикам и политологам — они хорошо бегают на «длинные дистанции», на десятки лет вперед разрабатывая свою программу действий по разложению советского общества как изнутри, так и при помощи военно-политического давления извне. Правда, даже у самых больших оптимистов из их числа не хватило фантазии предположить, что разрушение Советского Союза может произойти в такие короткие сроки. Ведь для этого у нас должен был появиться руководитель государства, который шаг за шагом, притом ускоренными темпами, будет сдавать Западу великую Державу. И он нашелся: им стал человек, с которым противникам СССР было «можно иметь дело».

Объективно говоря, внешнюю политику, конечно, нужно было проводить более активно и эффективно хотя бы потому, что у нас имелись серьезные проблемы с затратами на вооружение и содержание армии. Но, на мой взгляд, Горбачевым двигали другие устремления — стать фигурой мирового масштаба, новым «мессией», который спустился к нам, чтобы полностью изменить мир. Это льстило его непомерному самолюбию и амбициозности.

В этой связи я могу процитировать А. Яковлева о поведении Горбачева на вышеупомянутых «смотринах». Выдержка взята из его книги «Омут памяти»:

«Переговоры

продолжали носить зондажный характер до тех пор, пока на одном из заседаний в узком составе (я присутствовал на нем) Михаил Сергеевич не вытащил из своей папки карту Генштаба со всеми грифами секретности, свидетельствующими о том, что карта подлинная. На ней были изображены направления ракетных ударов по Великобритании, показано, откуда могут быть эти удары и все остальное.

Тэтчер смотрела то на карту, то на Горбачева. По-моему, она не могла понять, разыгрывают ее или говорят всерьез. Пауза явно затягивалась. Премьерша рассматривала английские города, к которым подошли стрелы, но пока еще не ракеты. Затянувшуюся паузу прервал Горбачев:

— Госпожа премьер-министр, со всем этим надо кончать, и как можно скорее.

— Да, — ответила несколько растерянная Тэтчер.

Из Лондона уехали раньше срока, поскольку нам сообщили, что умер Устинов — министр обороны».

М. Горбачев своего добился: на Западе его «утвердили» раньше, чем это произошло в Кремле. Хотел бы я посмотреть, что стало бы с подобным руководителем в другой стране!

В октябре 1986 года, после двухмесячной паузы, Р. Рейган согласился на предложение Горбачева встретиться с ним в Рейкьявике. Там они с глазу на глаз провели многочасовые тайные переговоры. Президенту США нужно было знать, готов ли Горбачев поступиться интересами СССР и быть лояльным по отношению к США. Позднее, в 1993 году, находясь во Франции, Горбачев развязал язык и признался, что на встрече в Рейкьявике он «фактически отдал СССР на милость Соединенным Штатам», что «Рейкьявик на деле был драмой, большой драмой… Я считаю, что без такой сильной личности, как Рональд Рейган, процесс не пошел бы… На этой встрече в верхах мы… зашли так далеко, что обратно уже повернуть было нельзя».

После Рейкьявика состоялись другие многочисленные контакты и переговоры. В конце 1989 года во время встречи Горбачева на Мальте с президентом Бушем- старшим была поставлена точка в процессе сдачи всех политико-оборонных позиций СССР. Как образно выразились тогда острословы и дипломаты, холодную войну похоронили в теплых водах Средиземного моря.

За шесть лет пребывания на посту Генсека Горбачев одиннадцать раз встречался с Президентом США. В итоге политики во многом крайне односторонних уступок рухнула Берлинская стена, уничтожены Варшавский Договор, содружество социалистических стран и сам Советский Союз. Под звуки оркестра, которым дирижировал пьяный Ельцин, войска постыдно покидали свои военные базы и уходили в никуда — в чистое поле с походными палатками. Таков был позорный итог соглашения М. Горбачева с его другом Г. Колем на государственной даче в Архызе.

Внешняя политика Горбачева-Шеварднадзе (его подручного в роли министра иностранных дел СССР) привела к падению международного авторитета нашего государства. В результате в течение нескольких лет мы потеряли статус супердержавы, а мир — двухполярную систему геополитического равновесия, позволявшую ему относительно благополучно просуществовать всю вторую половину XX века. Теперь человечество живет в мире однополярном, где господствует единственная супердержава, США, со своей экономической и военной мощью и маниакальным стремлением перестроить жизнь остальных стран по своему шаблону и в своих интересах.

Итак, было бы нелепым утверждать, что вся деятельность Генсека — Президента Горбачева на международной арене была ошибочной. Но то, что она удовлетворяла прежде всего интересы Запада и слишком часто за счет интересов СССР, — это бесспорно. Такая политика не только ослабляла его позиции на мировой арене, но и способствовала усилению влияния Запада на население Союза ССР, активизации антисоветских, антисоциалистических сил внутри нашей страны и в конечном счете — к ее исчезновению с карты мира.