Глаз осьминога
Шрифт:
«Можно подумать, что дома оказались под водой совсем недавно», — отметила дозорная.
Она пребывала в недоумении. Вообще-то они должны были бы выглядеть облезлыми, облупившимися. Это известно всем подводникам: никакая деревянная конструкция не может долго сохраняться под водой; дерево разбухает, крошится, балки рассыпаются. Но здесь, на планете Алмоа с ее странными законами, казалось, все по-другому.
В этом было нечто необъяснимое, и Зигрид остановилась в облаке тины, поднятой ее свинцовыми башмаками. И тут же одна из рыб, словно не могла больше ждать, подтолкнула ее мордой в спину, заставляя двигаться вперед.
Когда девушка приблизилась
На подоконниках первого этажа высились горшки, в которых явно когда-то росли цветы, а теперь — ветки кораллов ярко-голубого цвета. Вероятно, раньше это была герань, но она мутировала.
За исключением трех трещин на фасаде, строение не пострадало от того, что ушло под воду. Домик стоял аккуратненький, в хорошем состоянии. Словно огромная рука подхватила его на вершине скалы и поставила на дне морском, стараясь не очень трясти.
Зигрид поднялась на холмистый выступ. Вдали она различила и другие дома. Те тоже не казались призрачными, как обычно выглядят подводные развалины. На них не наросли кораллы, постройки сохранили чистый и жилой вид.
Зигрид пнула ногой тину, подняла голову. Может, кто-то откроет окно на третьем этаже, заметив ее присутствие? Готовая к любым причудливым явлениям, она ожидала даже, что на пороге появится консьержка-русалка с метлой.
«Какое-то наваждение, — решила дозорная. — Я словно под наркозом. Видимо, газовая смесь в баллонах перенасыщена азотом. У меня голова идет кругом».
Но вот уже она стояла у крыльца и рукой в перчатке держалась за поручни. Дом существовал на самом деле. Она могла прикоснуться к нему. Сохранившись таинственным образом, он высился на глубине, противостоя нападкам времени. К большому удивлению Зигрид, жители планеты Алмоа строили свои дома очень похожими на жилища землян. До сих пор она представляла себе жителей Алмоа в виде имеющих разум спрутов, проживающих в языческих храмах. Вместо этого обнаружила старинные здания совершенно «человеческого» вида. А также домики пастухов, фермы, налепленные тут и там в подводной равнине.
Зигрид вошла в дом. Разве можно было поступить иначе? Рыбы настойчиво торопили ее. Вот она уже в подъезде. Из почтовых ящиков, висящих на стене, высовывались газеты, конверты… Письма не были вскрыты. Газеты не были развернуты.Разве такое возможно? Бумага должна была давно размокнуть!
Девушка стала подниматься по лестнице, готовая к тому, что прогнившие ступени обрушатся под ее весом, но те, как и все вокруг, оказались прочными. На лестнице лежал ковер. Ковер, несмотря на то что дом находился на морском дне, выглядел так, словно его только что сняли с ткацкого станка. На лестничной площадке второго этажа за двумя приотворенными дверьми были видны пустующие комнаты. Зигрид открыла дверь слева. И задрожала при мысли, что сейчас изнутри выскочит ворчливый тритон или разъяренная русалка, но в квартире не имелось жильцов.
Помещение было обставлено в строгом стиле. Вдоль стен стояли огромные книжные шкафы. Подводные течения, как сквозняки, проходили сквозь окна и подхватывали книги, которые плыли по комнате, будто странные прямоугольные рыбы. Огромный том вдруг раскрылся, взмахнув страницами, словно тонкими плавниками в мелкую точечку. Девушка схватила книгу, стала ее разглядывать. Зигрид не знала языка, на котором была написана книга, и он не был похож ни на какие известные ей языки, но удивилась по другой причине. Достаточно было пролистать книгу, чтобы убедиться: ее страницы — из бумаги. Из обыкновенной бумаги!Их можно было смять. Листки шелестели в руках и рвались с сухим хрустом, тогда как должны были превратиться в липкую кашу. Зигрид подошла к стеллажам, взяла другие книги. Те тоже чудесным образом избежали подводного поглощения и были сухими.Надо же, находились на дне морском, но тем не менее не намокли, как и газеты в почтовых ящиках. Типографская краска не размылась, переплет не развалился.
Пораженная, Зигрид прошла в другую комнату. Деревянная мебель плыла туда, куда ее несло течением, как и все, что не было прикреплено к полу. На стенах трепетали картины, также прекрасно сохранившиеся. На некоторых были пейзажи несуществующего теперь мира, на других — обнаженные женские фигуры. Зигрид обратила внимание: жительницы Алмоа были очень похожи на земных женщин. Более тонкокостные, возможно, более дикие — с короткими курчавыми волосами и с очень крупным ртом, но почти такие же в том, что касалось анатомии.
Зигрид дотронулась до картин кончиками пальцев. Краска не вздыбилась, цвета оставались яркими. Может быть, жители Алмоа использовали особые вещества, позволяющие предметам избежать распада? Другого объяснения этим чудесам у нее не нашлось.
Девушка инстинктивно обернулась, ища взглядом плывших позади рыб. Те смотрели на нее своими круглыми глазами, словно ждали, что гостья скажет им что-то важное.
— Чего вы хотите? — вышла из себя Зигрид. — Почему привели меня сюда? Вы здесь жили в момент катастрофы? И с тех пор вы обитаете поблизости?
Желая придать серьезность сказанному, она схватила книгу, что проплывала мимо нее, и поставила на полку стеллажа. Дозорная не знала, как себя вести. Может, бедные рыбы хотели, чтобы она навела порядок в их квартирах, где все было вверх дном после катастрофы?
Чтобы больше не видеть странных спутниц, девушка направилась к окну и открыла ставни. Опираясь на парапет, она осматривала глубины океана и разглядывала развалины. Полуразрушенные дома, а также большие статуи, заваленные камнями, очень красивые, несмотря на повреждения. На Земле литофаги — крошечные моллюски, точащие камни, — уже давно изъели бы их. Дома стали бы горой щебня, сливающейся с географией морского дна. От книг и картин и следа не осталось бы.
«Словно время здесь не властно над вещами», — подумала Зигрид и локтем задела птичью клетку, в которой плавала кругами голубая рыбка. Вероятно, бывшая канарейка, превратившаяся в момент погружения под воду. Но как смогла она прожить в клетке столь долго без еды?
От новой загадки у нее разболелась голова; ей захотелось только одного: вернуться на подводную лодку и закрыть за собой дверь отсека, чтобы оставить тайны больших глубин за бортом.
Зигрид стала махать руками, чтобы рыбы-мутанты дали ей пройти, и спустилась по лестнице.