Глаз сокола
Шрифт:
— Думаю, никто из них не сумеет выполнить такое поручение. А вот…
— Договаривай!
— Разве Пити — не тот, кто вам нужен? Он складно говорит, а потому наилучшим образом исполнит ваше поручение, сумеет убедить Нармера.
Если бы Пити мог убить взглядом, чернокожий великан повалился бы на пол как подкошенный.
— Икеш ошибается, — попытался возразить сановник. — Я…
— Не будем терять времени! — отрезал верховный военачальник. — Собирайся! Поручаю тебе, мой преданный советник, привести ко мне Нармера!
18
Пити
Дабы противник не усомнился в добрых намерениях ливийцев, Пити отправился в путь в сопровождении десятка безоружных солдат. Шпионы Крокодила, сменяя друг друга, довели маленький отряд до канала, в котором стояли корабли Нармера.
Вскоре делегацию заметил часовой и тотчас же подал сигнал тревоги. Пити имел возможность убедиться в эффективности системы защиты противника: солдаты Нармера сразу же окружили чужаков. Ливийцы попадали на землю, раскинув руки.
— Я — посол верховного военачальника ливийцев, — проговорил Пити. — Я пришел сообщить царю Нармеру, что мой повелитель готов подчиниться ему!
Заинтригованный такими речами, командир сторожевого отряда отправил посланца к своему царю. Вызывавшему подозрение послу и его свите он приказал связать руки за спиной.
Пити, подталкивая в спину, подвели к сходням. Он поднялся на корму построенного из дерева судна, одного из многих, и Удивился тому, что оно оказалось таким большим. Советник Уаша дрожал всем телом, решив, что пришел его смертный час.
Единственное, что он мог сделать, чтобы спасти свою жизнь, — это, совладав с паникой, убедить Нармера выслушать его.
Царь стоял прямо перед ним, скрестив руки на груди, и внимательно смотрел на посланника. Справа от него встала царица Нейт, жрица и могущественная колдунья, слева — Скорпион, в доблести и силе которого не усомнился бы даже тот, кто видел его впервые.
Пити никак не мог сообразить, с чего начать. Последние силы оставили его. Посланник Уаша упал на колени, глаза его наполнились слезами.
— Ты правда ливиец? — удивился Скорпион. — Я подозревал, что они трусы, но чтоб такие!
— Я… Я Пити, советник Уаша, нашего верховного военачальника. И я пришел с важным посланием от моего повелителя.
Пити не поверил своим ушам: неужели ему удалось это сказать? Он покраснел и от избытка чувств потерял сознание.
Скорпион плеснул на него водой.
— Вставай, ливиец, и говори без опаски! Если же сказать тебе нечего, я сам тобой займусь!
Пити встал, покачиваясь. Через какое-то время ему удалось наконец собраться с силами.
— Мой повелитель готов покориться царю Нармеру. Клянусь, это правда!
— Маловероятно, — рассудил Скорпион.
— Крепость, преграждавшая путь на Север, разрушена, ваш флот не имеет себе равных! Мы не хотим все погибнуть в этой войне! Поэтому верховный военачальник желает встретиться с вашим повелителем и заключить с ним мир, считая, что это будет выгодно обеим сторонам.
— И в чем же он видит свою выгоду? — спросил Нармер.
— Ты дашь ему земли и назначишь главнокомандующим армией, которая будет охранять твою страну и не допустит мятежей ни на Севере, ни на Юге. Мой господин понимает, что война заберет много жизней и выиграть ее он все равно не сможет. Поэтому лучше заключить мир.
Даже Скорпион выглядел озадаченным. Неужели поражение Льва, шумеров и Крокодила заставило повелителя ливийцев пересмотреть свои планы и покориться сильному противнику?
— И где же верховный военачальник рассчитывает встретиться с Нармером? — спросила царица Нейт.
— Пускай царь сам выберет подходящее место.
Ноги у Пити ослабли, и он снова упал на колени. Больше доводов у него не было. Оставалось лишь ждать: либо ему поверят, либо прикажут казнить.
Скорпион схватил его за загривок и поставил на ноги.
— Иди отдохни и поешь. Позже царь объявит свое решение.
Глава клана аистов и генерал Густые Брови внимательно выслушали рассказ Скорпиона о посольстве Пити. После этого Нармер и Нейт попросили их высказать свое мнение.
— Похоже, потеряв крепость, Крокодил пересмотрел свои планы, — сказала пожилая целительница. — Думаю, это он убедил верховного военачальника отказаться от мысли завоевать всю страну. Что, если эти переговоры и вправду приведут нас к миру?
— Этого не будет! — воскликнул Скорпион. — Я все обдумал и теперь уверен, что нас заманивают в хитроумную ловушку!
— Может, да, а может, и нет… — пробормотал себе под нос Густые Брови. — Ливиец не стал выдвигать жестких условий и предоставил царю право выбрать место, где будут вестись переговоры. Эти завоеватели — трусы! Если бы я с армией Быка был на Севере, когда они вторглись на наши земли, я бы развеял их в прах! Ливийцев много, но они нас боятся, а их военачальник думает только о том, как спасти свою шкуру.
— Он хочет большего, чем спасти свою жизнь, — напомнила Нейт. — Он желает стать главнокомандующим нашей армии.
— Об этом не может быть и речи! — воскликнул Густые Брови, багровея.
— Ты сам это сказал! — заметил Скорпион. — Никаких сделок с врагом!
— Разве не стоит ради восстановления мира пойти на некоторые уступки? — спросила Аистиха. — Можно не принимать условий, выдвинутых Уашем, но все же попытаться с ним договориться. Он должен покориться тебе безоговорочно, а его солдаты пускай сложат оружие.