Глаза русалки
Шрифт:
Ровно в 12 в дверь звонят. Открываю с легкой обреченностью, на пороге — черт с рогами.
— Ждала меня?
— Всю свою жизнь! — пытаюсь острить.
— Я ненадолго, Дуся, а то ж я не один, — вручает мне браслет.
— Ой, спасибо, а я думала Вы до вечера задержитесь и еще и переночуете, — я прям в ударе.
— Тебе это надо?
— Вы же не один, поэтому проходите. Буду Вас, по традиции, потчевать. Не знаю, как у Вас, а у нас заведено добра молодца, а Вы как еще добрый молодец?
— И спать уложить?
— О тех, кто не одни, ничего не сказано…
— А жаль!
— Я понимаю, Вы спать хотите? У меня есть свободный диван, я знаю, мужчины в Вашем возрасте быстро утомляются…
— Все-таки пора тебе по заднице дать, Оксана!
— Не смейте, воспитательные телесные процедуры я могу максимум воспринять от своего отца, и то он в жизни на меня руки не поднял, так что…
— Руку покажи, — хватает меня за запястье, — ты повязку не меняла?
— Не довелось!
— Заражение хочешь, может все-таки зашьем?
— Вам рот?
— Оксана, это тебе рот уже пора зашить, бинт и спирт есть?
— Бинт где-то был, а спирт… Было водки на донышке…
— Годится! Неси! Буду тебя перевязывать, раз ты сама о себе позаботиться не можешь, вон повязка уже вся в крови.
— Слушаюсь, мой генерал!
Спешно ищу все заказанное. Корецкий уже по-хозяйски восседает на моей кухне.
— На стул садись рядом и ближе, пока не укушу…
— Господи, Ярослав Александрович, так Вы еще и укусить можете?
— Только в порыве страсти…
— Не надо натуралистических подробностей, я очень впечатлительная.
— Руку давай, впечатлительная…
Он бережно разворачивает бинты и осматривает мою рану со сноровкой эксперта:
— Шить не надо, заживет как на собаке, просто нужно следить и повязки менять.
— А Вы что медик?
— Ой, Оксан, приходилось и не такое делать, так что научился за 20 лет службы.
— Какой же Вы разносторонне развитый человек, прям повезло нам обзавестись таким родственником. Чаю хотите?
— Не чаю…
— Кофе?
— И не кофе…
— А чего?
Генерал встряхивает головой вроде пытается сбросить наваждение.
Он ловко обрабатывает рану и делает перевязку в абсолютной тишине.
— Не больно?
— Спасибо, все идеально.
— Ну тогда я пошел?
— Идите, тем более там же Вас кто-то ждет. И жаль, Вы от чая отказались.
Он уже встает уходить и вдруг останавливается:
— А давай свой чай! У тебя коньяк есть?
— Нет, коньяка нет, Вы ж за рулем вроде?
— А кто тебе сказал?
— Есть вот вина немного.
— Тогда давай — чай и вино.
— Коктейль делать будете?
Корецкий перехватывает мою руку:
— Ты, Дуся, вообще
— Как-то пробовала, мне не понравилось!
Прожигает меня насквозь своими черными глазищами, не отпуская руку.
— Вы руку-то отпустите, а то такое ощущение, что будете мне милицейский залом делать.
Вместо этого, он берет в плен мою вторую руку, когда я тянусь за бутылкой вина. Притягивает к себе. Я чувствую терпкий запах его парфюма и жар исходящий от его смуглой кожи. Пьянящее сочетание!
— И чего ты, Дуся, такая красивая?! — почти касается губами моего виска.
Меня спасает звонок его мобильного в кармане брюк.
— Зафиксируйся, — командует он и выходит в коридор поговорить.
Я быстро наливаю себе бокал вина до краев и залпом выпиваю… Мне это только кажется?
Корецкий спешно возвращается:
— На чем мы остановились?
— Мы собрались пить вино с чаем!
— Тогда наливай, — он абсолютно один в один повторяет мой трюк с вином. Резким движение вытирает губы и рывком заключает меня в свои цепкие объятья.
Мы сейчас лицом к лицу. Правда мне приходиться смотреть на него снизу-вверх, а ему — сверху-вниз.
— Ты, Дуся, вырасти не пробовала, как была 15 лет назад, так и осталась…
— Пагубное последствие курения за гаражами, — снова пытаюсь шутить.
Сейчас он смотрит на меня так, что все внутренности сворачиваются узлом и дыхнуть боюсь. Никто и никогда так на меня не смотрел. Потом так же резко генерал отстраняется.
— Чаю уже не хочу, спасибо.
— Ну как хотите, — я в недоумении.
Провожаю его до двери, и он снова смотрит на меня так, что даже начинает подташнивать от волнения. А потом наклонятся и быстро целует, как ни в чем не бывало. Его жесткие губы ласкают мои, увлекая меня на самое дно. Я кладу руку на его плечо и становлюсь на цыпочки, даже не пытаюсь оттолкнуть. Пока он сам не останавливается:
— Извини, Дуся, не сдержался, до встречи!
И Корецкий растворяется во тьме, как и положено князю тьмы.
5
Спустя месяц
— Кать, ты уверенна, что сестре будущего жениха место на девичнике? Я ж как засланный казачок! — пытаюсь переубедить невесту брата.
— Оксаночка, без тебя будет не то, да и подружки у меня без царя в голове, надо, чтоб кто-то был поумнее.
— И возраст у меня не совсем подходящий для такого…
— Да, что ты, наоборот, я буду только рада! Мне как-то будет спокойнее что ли, если ты все-таки придешь. Томка, моя, свидетельница, тебя еще наберет, возможно помощь будет нужна. А то у нее реснички и ноготочки одни в голове.