Глеб Белозерский
Шрифт:
– Будет на Белоозере монастырь. Непременно будет, - произнес владыка Кирилл, обращаясь к толпе.
– А теперь, други мои, представляю вам моего нового управляющего. Это моя правая рука. Боярин Григорий Меркурьев.
В толпе раздались возгласы изумления и выкрики: «Гришка кузнец. Какой же он боярин!»
Глеб призвал толпу к тишине и громко произнес:
– Вы не ослышались. Григорий, сотник ростовского войска, возведен моим братом, князем Борисом, в боярское звание. Для этого он имел серьезные заслуги. Григорий, подойди ко мне.
Григорий вышел
– Приступим к делу, боярин Григорий…
По случаю принятия Глебом княжеской власти, владыка Кирилл повелел, чтобы во всех храмах Белоозера отслужили торжественный молебен. Кроме соборной церкви Успенья в городе было еще четыре храма поменьше и несколько часовен. Храм Успенья трудно было назвать собором. Невелик по размерам, он был выдержан в северном стиле - основная часть храма столпообразно тянется вверх. Столп увенчан главками-луковицами, крытыми лемехом. Храм изрядно обветшал, давно не обновлялся.
После торжественной службы владыка долго осматривал церковь Успенья и качал головой. Обветшала - ничего не скажешь. Некоторые из луковичных главок совсем покосились, сруб покривился. Надо строить новый храм: солиднее, монументальнее.
А князь Глеб бродил по наместническим палатам, в которых приходилось ему временно обитать. После ростовских княжеских палат они казались тесноватыми. Пожалуй, они были достойны только купца или боярина средней руки. К тому же все помещения находились в полном запустении, давно не убирались: за чистотой Федор, видимо, не следил.
По молодости своей Глеб во многих жизненных ситуациях испытывал затруднения. И старался в таких случаях полагаться на советы владыки Кирилла, пока тот оставался на Белоозере. А проблем в управлении княжеством возникало немало. Сперва озадачил молодого князя Григорий Меркурьев. Он вошел в рабочую комнату Глеба, деликатно постучав в дверь, и произнес:
– Я так понимаю, княже… Надо подумать о белозерском войске. Не из двадцати же человек оно будет состоять.
– А ты как считаешь? Сколько людей следовало бы набрать в твое войско?
– спросил его в свою очередь Глеб.
– Полагаю, человек двести - триста.
– Не горячись, Григорий. Посоветуемся с владыкой. Он человек умудренный.
Пригласили владыку Кирилла. Он в свою очередь спросил Глеба:
– А ты как мыслишь, князь? Потребно тебе великое войско?
– Великое войско - великие расходы на содержание, - сказал сдержанно Глеб.
– Белоозеро лежит в стороне от Волги, от оживленных дорог, от великого княжения. Ордынцы считают наш край медвежьим углом. Не верю я, чтобы на нас обрушилось вражеское нашествие. Появится, наконец, шайка новгородских ушкуйников - справимся малыми силами.
– Здраво рассуждаешь, князь, - поддержал его владыка.
– Значит, не станем увеличивать войско?
– спросил обиженно Григорий.
– Нет, отчего не станем?
– возразил Глеб.
– Человек с полсотни, наверное, сможем набрать. Но не более. Подбирай, Гриша, мужиков покрепче, зорких стрелков…
Решили,
Князь Глеб постепенно понял, что владыка Кирилл разносторонне одаренный человек: не только знающий богослов, начитанный человек, строитель, сведущий в архитектуре, но и опытный врачеватель. А узнал это Глеб Василькович при таких обстоятельствах.
Среди местных жителей была распространена глазная болезнь. Происходила она оттого, что избы простолюдинов обычно отапливались очагами без дымохода. Дым от очага стлался по избе, втягиваясь дымоходными отверстиями в потолке. Дым слепил глаза, заставлял людей тереть их, возникало воспаление век. Иногда воспаление принимало крайне болезненные формы, появлялось нагноение. Распухшие веки покрывались шелушащейся коростой, что вызывало нестерпимый зуд. Владыка Кирилл во время первого общения с толпой белозерцев, а потом и во время служения в храме приметил немало людей с больными глазами.
– Зайди ко мне, болящий, - сказал он одному, другому, страдавшему болезнью глаз. Отправляясь в поездку на Белоозеро, владыка прихватил с собой две больших глиняных фляги с чудодейственным настоем из лесных трав, снимавшим воспаление.
Промывание больных глаз снадобием возымело эффективное действие. О владыке заговорили как о волшебном целителе, обладающем всесильным средством. К нему толпами стали приходить больные. Владыка оказал помощь некоторым, а потом приостановил лечение.
– Сил моих не хватает на то, чтобы всех вас вылечить, - сказал он.
И принял решение.
– Я уеду в Ростов, а вы что? Опять будете страдать глазами? Разумней поступлю, коли научу врачевать кого-нибудь из местных.
Владыка Кирилл определил в качестве будущего врачевателя молодого дьякона одной из городских церквей. Терпеливо объяснял ему, какие лесные травы обладают лечебными свойствами и годятся для врачевания, в каких пропорциях надлежит смешивать их отвары, как обращаться с больными.
Затем епископ решил совершить поездку по ближайшим приходам белозерского княжества. Отъезжая, сказал дьякону:
– Приеду посмотрю, как ты, отче, усвоил мои уроки…
В городе тем временем полным ходом шли строительные работы. Расширялись княжеские палаты, надстраивались светлицы, воздвигались башенки с замысловатыми крышами. Главный фасад здания украшался новым гульбищем с витыми колоннами. Все пространство с палатами обносилось новой бревенчатой стеной с нарядными воротами. А рядом, на другом конце центральной площади города плотники ставили сруб новой Успенской соборной церкви взамен старой. Строители следовали чертежу, который привез владыка. Шестигранный столп, увенчанный луковичными главками, решили поднять выше прежнего, чтоб он был виден издалека, с противоположного берега Белого озера. К столпу примыкали приземистые приделы. Храм получался внушительный.