Глобальное отключение
Шрифт:
– Крестьянин. Самый обычный крестьянин. Но накопил. А потом еще накопил, и еще... Дело старое, но кричать, как я это сделал, не стоит. Хотя чего уж там... я был и остаюсь, до мозга костей, коррупционером. И даже на такой мелкой должности можно неплохо нагреть руки - были бы мозги.
– Да, тяжко мне бы с вами пришлось...
– Ты и не представляешь, девочка, как тяжко. В твой карман не попала бы и самая завалящая монетка - все бы прилипало к моим рукам. Это я не без гордости говорю - я уже тогда ушлым был, а уж сейчас...
– Кстати, знакомьтесь.
– Я уж догадался. Выше отца вымахала. Только вот помер он, и род весь его иссяк. Я бы и рад был познакомить тебя с родственниками, девочка, но...
– У меня нет родственников. И не было их никогда. Хотя нет, есть. Вот она, моя сестрица.
– Беркур сильно хлопнула по плечу улыбнувшейся рогатой девчонки, которая от тычка тяжелой рукой даже не пошевелилась.
– Очень рада была с тобой породниться. Серьезно. Только не бросай меня, как Мори, ладно?
– И как она не буду бросать, и любыми другими способами тоже. Давай теперь выживать вместе?
– Давай.
– Что теперь будете делать?
– Спросил молодой старый мастер коррупции.
– Где тут ближайший приличный бар?
– спросила Атамора.
– Я вам предлагаю сначала сходить на кладбище, почтить родителей вашего сержанта, сэр Атамора Робс, а затем...
– Разве что затем, чтобы плюнуть на их могилы.
– злобно сказала Беркур.
– А затем отнесите передачку маркизу Эгджерту.
– Он что, тоже жив? И что такое "передачка"?
– Он жив, но не сказать, что здравствует. Недавно по инфра шла ожесточенная дискуссия, не гуманнее ли будет его убить.
– Сдаюсь сразу. В упор не могу понять, о чем это вы толкуете.
– Так он после проигранной войны был пленен. Мы уже не Ноэнхэмме, сэр Атамора, а в Троххаре. Захватили нас и интегрировали.
– А почему бы его не отпустить? Столько лет прошло.
– Все довольно сложно. Во-первых, сам он не выживет. Он теперь без глаз, в придачу, бубенцов он тоже лишился. В тюрьме его не балуют, оплачивать магическое или медицинское восстановление его увечий не спешат, но омолаживающий препарат ему все-же дают.
– А во-вторых?
– Экс-маркиз - последний из старой ноэнхэммской династии королей. Сейчас там та троне аристократ-выскочка, сильный, влиятельный, из очень уважаемой семьи, но все-же выскочка. Наш бывший хозяин, оказавшись на свободе, тут же станет пешкой в борьбе за власть. И эта борьба будет отнюдь не подковерной. Есть еще и в в-третьих, и в-четвертых, но я с утра не кормил Финдуса, моего кота. Всего вам доброго, девочки.
Низкорослый юноша отправился восвояси. Атамора и Медведица переглянулись.
– Ну что, пойдем вздрогнем?
– Ты чего?
– А? Ты о чем?
– Ты и правда не понимаешь?
– Что именно не понимаю?
– Ты - рыцарь.
– Ну и что? Навряд-ли тут примут грамоту, что эта земля принадлежит мне.
– Да я не о том. Ты - вассал, а тот несчастный кастрат - твой сюзерен.
– И чего? Мне что, теперь... стой, ты серьезно? Ты и правда хочешь, чтобы я полезла его спасать? Ты спятила?
– Хочу. Я, в отличие от тебя, глубоко прониклась здешними законами и кодексом чести. Я ведь всю жизнь думала, что из благородных кровей, знаешь ли. И если ты вздумала предать сюзерена, мы серьезно поссоримся.
Огромные шкафы с книгами тянулись далеко вверх, к высокому потолку. Оми наблюдала, как хранительница библиотеки выбирает себе книжку, находясь на огражденной перильцами небольшой летающей платформе, помогающей доставать книжные тома с верхних полок.
– Ну научи меня летать! Ну что тебе стоит!
– обратилась кошкодевочка к Огосте.
– Я-то научу, но только не сейчас. У тебя совсем нет к этому таланта, я это ясно вижу. Примемся с утра, на свежую голову.
– Да ну тебя. Я выспалась и теперь хочу играть. Чем мне сейчас заняться?
– Не знаю я. Пойди погуляй. Чего ты ко мне прицепилась, как банный лист? Я спокойно почитать хочу.
– А вот возьму и пойду гулять. Только...
– Что?
– Скажи мне: "Оми, разрешаю тебе гулять, где хочешь".
– А ты не начнешь меня считать своей хозяйкой?
– Начну.
– Тогда не скажу. Недосуг мне купать тебя и расчесывать. Уж извини.
– Ну и злюка! Никто меня тут не ценит. Уйду я от вас.
– Вот и иди себе.
– Вот и пойду.
Раздраженная Оми вышла в сад, откуда телепортировалась к горизонту, очутившись высоко в воздухе. Зоркие глаза кошкодевочки высматривали птичек и мышей - равнодушная к убийству мелкой живности, Оми все же реагировала на нее, словно обычная кошка - сильно приободрялась и приходила в радостное возбуждение. Но вместо мелочи она углядела животное крупное, почти сородича. Крупная рысь пробиралась черед молодой подлесок в дремучую лесную чащу. На шумное приземление кошкодевочки рысь отреагировала спокойно, лишь поглядев в ее сторону, и продолжила свой маршрут. Но обнаружила, что этот странный человек теперь находится на ее пути. Рысь свернула, и снова наткнулась на Оми, принявшую успокаивающую позу кошачьего подчинения. Большая кошка в замешательстве стала нюхать воздух. По-видимому, запах Оми ей понравился, и рысь неторопливо подошла к кошкодевочке. Та, успокаивающе мурлыкая, потянула к большой кошке руки, и вскоре окрестности были оглашены еще одним мурлыканьем, громким, словно шум трактора.
– Какая ты у меня красивая, какая ты у меня пятнистая.
– просюсюкала Оми, которую рысь с энтузиазмом "бодала" своей мохнатой башкой.
– хочешь поиграем? Давай за мной!
Кошкодевочка поднялась с корточек и резво вскарабкалась на скалу поблизости. Рысь, не привычная к командным играм, за ней не последовала, лишь проследила взглядом, а затем зевнула и начала умываться. Но Оми было уже не до рыси, ее внимание переключилось на иное существо. Со скалы оказалось видно то, чего она не углядела с неба. В небольшом овраге, по залитой кровью земле, на задних лапах топталась красивая молодая панда. Заднюю лапу животного удерживал на месте хищного вида стальной капкан. Вид панда имела растерянный и весьма печальный.