Глобальный треугольник. Россия – США – Китай. От разрушения СССР до Евромайдана. Хроники будущего
Шрифт:
Америка, и это общепризнанно, после 11 сентября 2001 года стала как будто совсем иной страной. Государство, декларирующее себя главным защитником прав и свобод человека во всем мире, ввело на своей территории воистину драконовские меры тотального контроля за людьми и ограничения их «степеней свободы». При том, что реальные организаторы атак 11 сентября, по мнению всех серьезных исследователей проблемы, остались «невидимками», а Усама бен Ладен и «Аль-Каида», спешно выдвинутые на первый план, выступают не более чем «фигурами прикрытия» во всей комбинации — причем далеко не единственными из всех возможных. Но для нынешнего зомбированного западного «человека толпы» в качестве «образа врага» сошли и они.
Из всего вышеизложенного можно сделать вывод о том, что концепции «новых кочевников» и «сияющего града на холме» вовсе не противостоят друг другу как две альтернативы вероятного будущего, но выполняют вполне прозаические функции: первая привлекает к себе правящие «элиты» прежде всего стран так называемого «третьего мира», а вторая сообщает пафос мессианства собственно американской оперативной «элите» и служит своего рода «кнутом» при псевдо-глобалистском «прянике». Как только «пряник» перестает работать с должной эффективностью, в ход пускается «кнут», что недавно и было продемонстрировано urbi et orbi, городу и миру, в Ираке.
Дайте мне контроль за деньгами любой страны — и мне нет дела, кто сидит там на троне.
И это — вовсе не единственный пример «игры в четыре руки», который просматривается сегодня на большой геополитической сцене. Не меньшая интрига просматривается также во взаимоотношениях доллара с евро. Процесс «дедолларизации» мировой экономики проходит по сюжету, закрученному не хуже какого-либо залихватского этапа автогонок «Формулы-1». При этом возможности «навара» десятков и сотен миллиардов долларов на каждом повороте событий подразумеваются как бы сами собой. И держатели всего этого «геополитически-валютного тотализатора» внакладе явно не останутся — тем более, что они определенно обладают возможностями не только «заказывать музыку», но и корректировать ее аранжировку, как это стало очевидным в свете событий 11 сентября.
Вторым важнейшим аспектом идущего на полных парах процесса гигантского перераспределения собственности в масштабах всего мира становится конвертация валютных активов в активы реальные. И в этом отношении наша Россия, чье население составляет не более 2,4 % от населения Земли, но на территории которой расположено около 40 % разведанных сырьевых запасов планеты, находится сегодня в чрезвычайно опасном положении, сравнимом с положением разве что североамериканских индейцев в XIX веке.
Пока наши границы во всех смыслах остаются открытыми, оборонный потенциал сводится к нулю, а русский народ сам себя загоняет в политическую и экономическую резервацию, необходимость в военной оккупации России вроде бы отсутствует. Но опасность такого развития событий не только остается, но возрастает буквально с каждым днем пребывания у власти «элит», настроенных на «интеграцию в мировое сообщество».
Фактически контроль за нашими национальными ресурсами передан в руки транснационального капитала, а формализация этого процесса, как показывают примеры «Славнефти»-ТНК и нынешнего слияния «Сибнефти» с ЮКОСом, займет не слишком много времени — возможно, до конца нынешнего президентского срока В. В. Путина. После чего, по всем прикидкам, окажется возможной и политическая фрагментация территории РФ.
Разумеется, противопоставить подобным «войнам четвертого поколения» какой-то «ракетно-ядерный щит» — все равно, что в век «звездных войн» изо всех сил стараться удержать «на замке» сухопутную границу. Настоящие бои, определяющие исход всех остальных сражений, происходят сегодня совершенно в ином измерении. И победит в них не тот, чьи ракеты или экономика сегодня сильнее, у кого изощреннее спецслужбы, сильнее пропаганда и больше денег на банковских счетах. Победит тот, кто предложит миру адекватную систему ценностей и начнет ее реализацию на практике. «Дух животворит, плоть не пользует нимало», — сказано в Писании.
Бомба для президента
Утром 9 октября 2006 года сейсмические датчики зафиксировали, что на территории КНДР произошел подземный взрыв, эквивалентный 15 килотоннам тротила. После чего в Пхеньяне было официально заявлено об испытании ядерного устройства. И это событие можно с полным основанием считать началом конца «эры Буша».
Буквально все детали, сопровождавшие «рождение северно-корейского атомного младенца», говорят о том, что оно произошло не просто так, а было спланировано и подготовлено «в подарок» действующему американскому президенту — случайностей в подобного рода делах практически не бывает.
Прежде всего, это касается времени испытания — практически за месяц до промежуточных выборов в Конгресс и Сенат США: идеальное время для любой масштабной пиар-акции. Причем «информационные утечки» на Запад о том, что «Северная Корея вот-вот взорвет атомный заряд», начались еще за несколько дней до взрыва и были широко растиражированы в той части мировых масс-медиа, которые находятся под контролем финансовых структур, тесно связанных именно с демократической партией США.
На этом информационном фоне нынешние «вбросы» Чейни, Рамсфельда и других «ястребов-неоконсерваторов» из «команды Буша» о том, что Пхеньян, возможно, блефует и взорвал вовсе не атомный, а обычный заряд сверхбольшой мощности, выглядят уже криками вслед уходящему поезду. Хотя полностью исключать подобную возможность — особенно с учетом таинственного сентябрьского взрыва 2004 года на станции Енчжо — наверное, не следует. Однако в сознание западного и особенно американского обывателя теперь уже намертво впечатано видение севернокорейской баллистической ракеты, несущей ему, лично ему ядерную смерть.
А значит, широко распропагандированная за последние годы Вашингтоном «ось зла» ударила по действующей республиканской администрации совершенно другим концом. Что выглядит абсолютно недопустимым на фоне Ирака и всей тягомотины по поводу иранской программы обогащения урана. Опасность пришла совсем с другой стороны, и Буш со своими соратниками, получается, эту опасность попросту «прозевал», затратив немыслимые усилия против оказавшегося безобидным в смысле оружия массового поражения (ОМП) режима Саддама Хусейна и ввязавшись в бессмысленно-кровавую «демократизацию» Ирака. В данной связи беспрецедентно низкий показатель IQ 43-го президента США из предмета всеобщих милых шуток мгновенно превращается в реальную угрозу для безопасности его избирателей. Вместе со всей выдвинутой республиканцами «военно-технологической» моделью мирового господства Америки.
Заявленный выход Северной Кореи из режима нераспространения атомного оружия важен не столько сам по себе, сколько тем, что открывает дорогу в «ядерный клуб» практически всем желающим странам «третьего мира»: от Ирана до Венесуэлы. Соответственно, наличие такого «аргумента» у вероятных оппонентов резко сужает возможности США проводить военные «операции устрашения» по югославскому или иракскому сценарию.
С другой стороны, превращение КНДР — пусть не де-юре, но де-факто — в ядерную державу способно резко изменить геополитическую ситуацию на Корейском полуострове вследствие не слишком явного, но неизбежного усиления националистических настроений. Присоединение Южной Кореи к «ядерным» переговорам между Вашингтоном и Пхеньяном в конце концов может дать шанс формированию в регионе, наряду с КНР и Японией, «третьего центра силы» — объединенной Кореи, играющей на противоречиях между Китаем и США.
Но и это еще не всё. Взять, например, вопрос о том, как КНДР — далеко не самая экономически и технологически развитая страна мира, совсем недавно вроде бы пережившая голод и разруху, — вообще могла осуществить столь амбициозный и масштабный ракетно-ядерный проект? При всём уважении к идеям чучхэ и лично товарищу Ким Чен Иру — уважении, которое после указанного выше ядерного испытания готово перерасти в восхищение, — в подобного рода чудеса верится слабо. Но те же мировые масс-медиа либо вообще обходят этот вопрос, либо вскользь высказывают мнение о возможности обмена военными технологиями с Пакистаном и Ираном.