Глоссарий
Шрифт:
того, чтобы сюзерены не могли достать оттуда своих вассалов? Если те вздумают
бунтовать?
Император был согласен со мной, но Совет мы пока не могли переубедить и я
бесился от этого, ведь и повлиять никак нельзя было на них, все слишком высоко сидели.
Я зашел в дом и привычно опустился на кресло. Подошедшая молча женщина
опустилась на колени и сняла с меня сапоги, затем повела умываться и усадила за стол.
Отработанный за годы совместной жизни ритуал, нравился
не было надоедливой женской трескотни или просьб, все эти молоденькие «кобылки», что
я с настойчивостью племенного жеребца объезжал во дворце, были хорошо только для
спаривания, а для дома и уюта, мне хватало её. Покорность и молчание – вот два качества, за которые я до сих пор держал её в своем доме. Мало того, даже не убил её поганцев, которые первые годы то убить, то отравить меня пытались. Пришлось их занять службой
во дворце, такое было наше молчаливое соглашение с графиней. Они появлялись дома, но
крайне редко, лишь для того чтобы навестить мать и тогда, когда меня не было дома.
Накормив меня, она проводила меня до спальни и помогла раздеться, затем
удалилась, все как всегда. Я никак не мог нарадоваться на неё, а главное на себя, что
решил оставить все как есть. Столько лет прошло, а мне все больше нравился и этот дом и
его хозяйка, ухаживающая за мной. Может и прав был Анри, мечтая о ней?
– «Нам нужно поговорить, - его голос, такой давно забытый и незнакомый едва не
заставил меня упасть с кровати, схватившись за оружие».
Мы честно делили с ним время, которое было положено каждому, но после смерти Оливии
и того, что он, а точнее я пристроил его детей пажами с гигантским содержанием и
лучшими учителями ко двору императрицы, он перестал появляться и даже с детьми
встречался все реже и реже. Мне пришлось даже пару раз самому посетить их, чтобы
поддержать роль образцового родителя, хотя бр-р-р все эти обнимания и расспросы, были
не по мне.
В общем его неожиданное появление застало меня врасплох. Мне даже стало
радостно от того, что слышу его голос, ведь мы были не чужие друг другу когда-то.
– «Я уже думал тебе все, - усмехнулся я, - давненько тебя не было».
– «Хочу предостеречь тебя, мой темный брат, - его голос был слышен едва-едва, -
созревает заговор и под самым твоим носом».
Я хотел было рассмеяться, но Анри был не таким человеком, чтобы шутить по
таким поводам, тем более после того, как я стал тоже как и он заботиться о его детях, бывая у них в свое время лишь потому, чтобы сделать ему приятно, он совсем успокоился
и реже донимал меня просьбами о них. Опять же мне нужно было поддерживать свою
репутацию,
Оливии, странно, но я стал называть её по имени уже после её смерти, я стал самым
видным холостяком империи, я даже слышал императрица искала мне пару, уговаривая
Деметра остепенить меня снова.
– «Слушаю тебя».
– «Я научился чувствовать свои картины, а как ты помнишь мы все из них сделали
вечными, - приходилось сильно прислушиваться, чтобы слышать его, - я могу видеть и
слышать все, что происходит рядом с ними, так что поверь, знаю о чем говорю».
– «Не томи, кто? Сколько их? – у меня от азарта и возбуждения затряслись руки».
– «Не знаю сколько их, но сыновья Натали замешаны, большинство встреч
проходят в твоем доме, прямо в её комнате, ты ведь помнишь, что повесил там свой
портрет?».
– «Да, мне показалось тогда, что это весело, - прорычал я, - заговор! Вот что мне
сейчас было нужно! Чудесно, замечательно! Я был готов расцеловать Анри».
– « Не понимаю твоей радости, но это не мое дело, прощай».
– «Стой! Ну погоди ты, - забеспокоился я, - мне не хватает наших разговоров, споров, вернись, я дам тебе столько времени, сколько ты потребуешь! Только вернись!».
Я почувствовал, как он грустно усмехнулся.
– «Одиночество, вот твоя учесть де Берзе, - тихо сказал он и пропал».
В ярости я разрезал все шторы и простыни, разбив всю мебель и вазы. Ублюдок!
Только он мог вывести меня из себя каждый раз, когда приставал со своими
нравоучениями!
Чуть успокоившись, я тут же выбежал из комнаты, приказав несмотря на позднее
время приготовить экипаж, охрана всегда была со мной, так что уже через десять минут я
ехал во дворец, собираясь хорошенько встрянуть своих зажравшихся подчиненных из
Тайной канцелярии. Когда я отошел от дел и передал права управления Жальберу,
которого произвел в дворянское сословие и вот как они меня отблагодарили, твари!
Сметая на своем пути охрану, я ворвался в кабинет, застав там его за советом со
своими заместителями. Я наверно показался им демоном ада, с обагрённом кровью
оружием и перекошенным от ненависти ртом. Не рассуждая, я бросился в бой, ускоряясь и
вызывая столько копий, сколько мог вместить кабинет. Вооруженные одними кинжалами, они не смогли составить мне достойный отпор. Спустя несколько минут все было кончено.
Столкнув тело Жальбера со стула, я сел на него сам, костюм все равно был
безнадежно испорчен, так что несколько пятен крови лишь добавит мне антуражу. По