Глубина
Шрифт:
Навстречу ему спешили люди. Двое парней профессионально подхватили с боков и помогли добраться до берега. Оказалось, местные добровольцы-спасатели. Ситуация дурацкая! Его дрожащего и откашливающегося тащат из воды, а потом начинают в воспитательных целях рассказывать об алкашах, которые спьяну лезут в воду и спасай их потом. Но деваться некуда, пришлось всё выслушивать и давать обещания, лишь бы отцепились:
– Я всё понял, парни. Глупость конечно сделал. Спасибо вам, больше такого не повториться.
Вальяжно подошёл третий, снял сумку с плеча, с усмешкой протянул Мазаеву.
– Ваши вещички?
– Мои.
– Что, за русалками погнались? Так они рано утром приплывают.
– Попробуем утром – с вызовом ответил Мазаев. – Конечно они ребята мировые, и в другой раз он сумел бы свести дело к дружеской пирушке. Но в данный момент настроение было совсем не то.
– Ну-ну… – слегка похлопал его по плечу парень. – Тогда удачи!
Спасатели ушли. Гордей тщательно обтёрся полотенцем, надел сухие трусы, джинсы, рубашку. Потом огляделся. Кроме него, да ещё влюблённой парочки на бесхозном топчане, любующейся в обнимку на звёзды, больше никого поблизости не наблюдалось. Но эти двое явно так поглощены друг другом и созерцанием Вселенной, что, похоже, не замечают ничего вокруг.
Незадачливый пловец уже решил, где будет ночевать. Подобрав сумку, Гордей подошёл к душевым кабинкам. Если среди ночи вдруг появится милицейский патруль, пограничники или эти трое бдительных «пляжных стражей», то на крыше фанерной кабинки они его вряд ли заметят. А завтра проблема с жильём как-нибудь решиться.
Глава 7
День третий
Гордей проснулся на рассвете от приближающихся голосов. С трудом, разлепив сонные веки, он сначала не понял, где находится. Небо над головой полыхало розовым сиянием. Между тем голоса становились всё громче. Прибежавшие на пляж две девицы уже успели сделать гимнастику, искупаться и теперь направлялись в его сторону. Прежде чем он успел сообразить, что будет дальше, они зашли в душевые кабинки, разделись и включили воду, чтобы смыть с себя морскую соль. Сверху сквозь большие щели в крыше парню была видна обнажённая фигура одной из девушек. Нет, он не собирался специально подглядывать, однако девушка что-то почувствовала и подняла глаза. От её пронзительного визга Мазаев едва не свалился с крыши душа.
Девицы оказались не робкого десятка: быстро опомнившись от испуга, они сами перешли в наступление. Гордей пытался объясниться, но разговора не получалось. Скандал лишь раздувался. Подружки громко и сердито кричали в надежде привлечь каких-нибудь мужиков, которые помогут скрутить гадкого любителя подглядывать и препроводить его в милицию. Но так как никто не появлялся, то напор пляжных воительниц постепенно ослабевал.
Наконец, Гордей получил шанс быть услышанным. И постарался убедить рассерженную парочку, что он никакой не извращенец. Просто сложная жизненная ситуация заставила его на одну ночь превратиться в пляжного бездомного. В конце концов, со всяким ведь может случиться нечто подобное! Девушки пожали плечами, но согласно кивнули. Такая их реакция свидетельствовала о том, что ему скорее склонны поверить. Похоже, лёд вражды и недоверия между ними начал подтаивать. Требовалось скорее закрепить успех, и Мазаев представился. Девицы пока ещё держались настороженно, впрочем, широкая открытая улыбка парня, его подкупающая искренность в итоге сделали своё дело. Выяснилось, что красотку с великолепными формами и пышными каштановыми волосами зовут Ингой, а её подруга Вика.
Девушки оказались общительными и смешливыми. Гордей же знал массу анекдотов и забавных историй. В конце концов приятельницы даже прониклись к парню симпатией и сочувствием (не красавец, но обаятелен, такому хочется помочь), и рассказали о знакомом из Полтавы, что снимает жильё по соседству с ними. Как раз сегодня он уезжает домой! Правда, это почти в километре от моря. Зато там чудесный хвойный воздух и приятная прохлада по вечерам.
– Мы хорошо знаем хозяев и могли бы замолвить за вас словечко…
Во дворе дома Гордея встретил пьянящий дух спелых фруктов: пропитанного солнцем абрикоса, сладость и нега мускатного винограда, лимонная душистость магнолий. Голова шла кругом от такого сплетения ароматов, и на ум приходили только радостные оптимистичные мысли.
Новый хозяин Гордею понравился с первого взгляда: безобидный дружелюбный старикан с пухлыми щеками и крупным бесформенным носом, похожим на баклажан. Седоусый балагур и повеса. Ни намёка на солидность в облике. Представился он Михалычем и загадочно подмигнул. Смеющиеся озорные глаза пенсионера, смешные ужимки старика-лесовика выдавали большого жизнелюба, не утратившего задора и чудаковатости с возрастом. У Михалыча не было одной руки, но когда Гордей пришёл, старик весьма ловко сколачивал ящики.
А вот супруга Михалыча оказалась полной противоположностью мужу: аскетичное узкое лицо с выпирающими скулами, немногословная, чопорная, с вечно недовольно поджатыми губами. Она строго предупредила нового квартиранта, что не дозволяется шуметь, готовить себе еду в неположенное время, обирать ягоды и плоды с многочисленных фруктовых кустов и деревьев, растущих вокруг дома. И чтобы никаких посторонних женщин! И это было лишь начало довольно длинного запретительного списка…
– А особливо пьяных я не люблю – к уже сказанному добавила старуха, сердито покосившись на мужа.
– Я тоже, – полностью согласился с ней Мазаев, и для пущей убедительности выразил искреннее непонимание причин одного из главных мужских пороков: – И зачем только некоторые доводят себя до свинского состояния?
Старуха благосклонно кивнула: вожделенное койко-место было завоёвано!
Глава 8
Внутри сданный ему сарайчик оказался довольно уютным. Молодой человек сбросил у порога кроссовки, снял с плеча и задвинул под кровать сумку. И плюхнулся на старенький топчан, с удовольствием вытянул ноги и огляделся: вытянутая, словно пенал комнатка, вмещала в себя тумбочку и шкафчик с облупившейся полировкой. Для «ночной норы», куда предстоит «заползать» поздно вечером, очень даже неплохо. И симпатично. Расшитые какими-то рисунками занавески на окне задёрнуты не полностью. По ту сторону оконного стекла аппетитно свисает золотистая гроздь винограда, крупные налитые ягоды светятся изнутри на солнце и кажется вот-вот лопнут от переполняющего их сока. Но для жильцов все эти райские плоды запретны, и об этом не стоит забывать. Как и о прочих «табу» из строгого списка, к которым Мазаева только что ознакомили.
Зато хозяева выделили постояльцам кухоньку, где можно приготовить себе что-нибудь на ужин. А во дворе под навесом из ползучего виноградника устроена общая столовая – длинный стол с многочисленными табуретами. Тут же неподалёку все «удобства». И, учитывая количество проживающих, доступ к туалету и умывальнику в утренние и вечерние часы предполагает ожидание в очереди…
Впрочем, всё это такие пустяки по сравнению с тем, что теперь у него есть крыша над головой! Да и вообще, он везунчик – получил блатной одноместный «люкс». Хотя обычно молодых холостяков везде селят попарно. А то и по несколько человек в одном «курятнике», для чего некоторые хозяева жилья сколачивают многоярусные нары типа казарменных. Но видимо те девчонки, кто похлопотали за Махаева перед хозяйкой, были у неё в большой чести.
Решив вопрос с жильём, Гордей сразу отправился на местный телеграф. Он вошёл в двухэтажное здание, но на запертой стеклянной двери переговорного пункта висело объявление: «из-за ремонтных работ отделение междугородней связи временно не работает». Вслед за Мазаевым с улицы вошла рыжая девица в джинсовых шортах и коротенькой (до пупка) голубой маечке с рисунком умильного котёнка. Прочитав объявление, модница фыркнула:
– Бардак! – И с оскорблённым видом гордо вошла в соседнюю дверь отделения почты и телеграфа. Гордей тоже последовал за ней и встал в очередь к окошку, где принимали телеграммы. Рыжая красотка с отсутствующим видом листала «Журнал мод». Мазаев же стал изучать многочисленные плакаты нас стенах, призывающие покупать билеты денежно-вещевой лотереи и подписываться на газеты и журналы. Следом вошли ещё две женщины лет пятидесяти в простых ситцевых платьях и косынках. Первым делом они с осуждением оглядели вызывающе одетую молодую особу, о чём-то пошептались за её спиной. Вдоволь перемыв косточки «гулящей», тётки стали жаловаться друг другу, что снова в посёлке исчезла телефонная связь с внешним миром: