Глубокое бурение
Шрифт:
– А Митя?
– вдруг опомнилась Лена.
– Что, там и останется?
– Он, между прочим, ворюга, - заметил кузнец.
– У товарищей деньги украл.
– Да у вас этих денег хоть жопой ешь, - справедливо заметила прачка.
– А он, между прочим, девчонок спас.
– Мы тоже, - хором сказали мужчины.
Но Ленка упёрлась - выручайте Волокотина, и хоть бы что! Обещали тоже что-нибудь придумать.
– Да что тут думать?
– рассердилась она вконец.
– Выкупить его надо. Вон, Георгий Трофимович говорит, что в этой Тихуане все полицейские продажные, у них даже пистолеты отняли,
– Чего?
– округлили глаза мужики.
– А чего такого? Ну, может, поменьше в Мексике рублей и евров, но ведь тоже есть запас, наверное!
Вот и говори, что женщины хуже мужиков соображают. Такой вариант - самый простой, между прочим!
– не пришёл в голову ни одному из участников самой трудоёмкой за всю историю мира финансовой операции.
В банке, куда пришли Лёха с Трофимычем, управляющий даже вспотел от неожиданного предложения.
– Это швейцарский миллионер, - представил Завидфолуши кузнеца.
– Он очень тоскует по родине и поэтому купил маленький остров в Карибском бассейне, где хочет организовать маленькую Европу - со всеми деньгами, которые там были. Печатать новые деньги он не хочет, поэтому мы решили обратиться в мексиканский Центробанк с просьбой продать излишки евро, фунтов и рублей, всех, что есть в запасе.
– Э… - проблеял управляющий.
– Сейчас я свяжусь…
Около часа Завидфолуши с Лёхой уламывали Центробанк избавиться от всех излишков по сходной цене. Сначала предлагали миллион долларов, потом два… и в конце концов спалили почти все деньги за три грузовика макулатуры. С рублями, правда, ничего не получилось. Не котировались рубли в Мексике. Зато, как бы компенсируя такое разочарование, евро оказалось полтора миллиарда. А заодно - фунтов и зачем-то йен на сто миллионов.
В день, когда деньги доставили, Завидфолуши отправился выкупать Волокотина. Перед этим он оформил на Митю визу в Штаты. Оскар напоследок сказал:
– Довезёшь его до Лас-Вегаса, дашь тысячу, и пускай играет. Он хитрожопый, не пропадёт. А потом возвращайся. Что-то мне подсказывает, что мы здесь долго не останемся…
17
– Вот быдлы предательские!
– позавидовал Митя, глядя на калифорнийский пейзаж.
– Ну ничего! Я тут весь игорный бизнес по ветру пущу, тогда и посмотрим, кто последний смеяться будет.
18
Накануне первомайской демонстрации кухня в РММ оглашалась хохотом того сорта, о котором говорят «запорожцы пишут письмо турецкому султану». Бригада готовилась к демонстрации, и коллектив ремонтно-механических мастерских собирался отметить праздник громко и с апломбом…
Деньги меняли весь апрель, но их по-прежнему было очень много. Бригада настолько обленилась, что забросила все шабашки. Гардин просто бесился, когда его посылали с очередным калымом, но поделать ничего не мог - свои обязанности мужики выполняли хорошо.
Мужики впервые в жизни на работу ходили с удовольствием. Их уже не волновал размер заработной платы, не боялись они, что профком надует с путёвками, по кулю были закидоны начальства. Они спокойно требовали чертежи, по которым выполнять работу, и спокойно не работали, если чертежей не давали. Жену бугра отправили в Баден-Баден, пройти курс реабилитации (у неё удалили опухоль), Игорю провели газ в деревню, Оскару купили квартиру, а кузнецу построили дом.
Конечно, пытались бригаду спалить на пьянке, но зачем пьянка, когда после работы можно культурно посидеть в баре ближайшего кинотеатра, не выкраивая мелочь на проезд.
Завидфолуши вернулся через две недели и рассказал, что в первый же день Волокотин сорвал джек-пот в зале игральных автоматов, а на исходе первой недели собирался подать в суд на казино «Голден пэлас»: Витю туда перестали пускать без объяснения причин. Трофимыч нашёл в Лос-Анджелесе русского паренька, приставил к Мите на довольствие в качестве переводчика и консультанта, а сам поспешил обратно.
Прожил Георгий в России недолго. Недели ему хватило понять, что ничего, по большому счёту, не изменилось, он махнул рукой, пригласил, если что, к себе в Тихуану, и вернулся на ту сторону…
Впрочем, вернёмся на кухню.
– Да ну вас, - усомнился Игорек.
– Опарыш опять чего-нибудь напутает, свалится ещё, все кости переломает…
– Не ссы, всё рассчитано и проверено!
– хлопнул его по плечу кузнец.
В это время дверь шумно распахнулась, и на пороге возник человек в перепачканной глиной одежде и с рогаткой в руке.
– No se muevan!
– выкрикнул он.
– Ни с места, - перевёл Бен.
– Ни куля себе развороты!
– присвистнул Оскар и тут же спохватился: - Переводить не надо!
– Эндрю, он, поди, пришёл твою Луизу отбивать?
– спросил кузнец.
Андрюха набычился. Мексиканка была молодая и жила пока у его тётки, но Опарыш уже всерьёз собирался на ней жениться. Да и сама Луиза была не прочь…
– Синьор, текила?!
– не растерялся Игорь.
Уже слегка подшофе, Диего рассказал, как он вычислил подземный ход. Камера безопасности в участке засняла Трофимыча. По фото сержант немедленно опознал дона Хорхе Фолуччи, автомеханика, чья мастерская соседствовала с клубом Альвареса. Ну, а выследить дона Хорхе было уже делом техники.
Диего с недоверием глядел на пасмурное уральское небо, на снежинки, на плюс пять по Цельсию.
А потом вообще заснул.
– Ну, и куда его?
– спросил Игорь.
– Ментов, вообще-то, мочить надо.
– Только тронь, - пригрозила Ленка.
– Чего ты?
– сварщик даже оторопел.
– Ничего. У меня переночует. Вот завтра на демонстрацию сходит - и во всё поверит.
Сварщик хотел возмутиться, но Оскар с кузнецом так на него посмотрели, что Игорь даже такси вызвал, чтобы Лена кавалера мексиканского увезла.
19
Колонны с транспарантами, бумажными цветами и целыми гроздьями воздушных шаров двинулись к площади Ленина, на которой трудящихся приветствовали мэр, мэрская команда и руководители градообразующих предприятий.
– Опять нас в самом хвосте пустили!
– ворчали рабочие «Промжелдортранса».
– Не последнее, вроде, предприятие!
Но настроение всё равно было праздничное, несмотря на то, что железнодорожники шли замыкающими.
Бригада РММ знала, что именно их колонна запомнится всему городу.