Гнев Кана
Шрифт:
Прошло еще несколько часов, чувства обострились до предела, и возникло ощущение, что сознание, разум Спока не разрушен, но где-то существует.
– Спок, – произнесла она громко, – видишь ли ты, что произошло? Ты здесь? Где ты? Система сформировалась, волна «Генезиса» все еще резонирует в туманности, формируя новое солнце, чтобы дать миру свет и поддержать зарождавшуюся жизнь. Скоро волна замрет и в космосе появится еще одна звездная система. Одна среди миллионов, биллионов подобных, а ведь ты учил меня ценить уникальное, единственное в своем роде, твоя же неповторимая, уникальная сущность умерла, исчезла в бесконечности мирового пространства.
Внезапно она открыла глаза. На минуту ей показалось, что она услышала ответ…
Саавик отогнала от себя наваждение, лишь такие странные предутренние часы могли натолкнуть ее на такую сумасшедшую мысль.
Сулу просыпался, медленно приходя в сознание, в тускло освещенном помещении корабельного лазарета. Сильно болели голова, руки, ему казалось, что кто-то сидит у него на груди. Он попытался подняться.
Уже спустя мгновение доктор Чепл была на своем месте у постели больного и заставила его снова лечь.
– Что случилось? – Его голос был сейчас похож на хриплое карканье. Он сделал безуспешную попытку прочистить горло. – Почему…
– Оксиген высушил горло, – произнесла доктор Чепл. – Это пройдет.
Она помогла ему сделать маленький глоток.
– Мы так беспокоились за вас, – сказала она. – Но сейчас вы уже в полном порядке, да иначе и быть не могло.
Он попытался дотронуться до раны на груди, но ничего не почувствовал, так как кожа на ладонях была искусственной. Он понял, какая это рана и нахмурился.
– Меня должно быть воскресили из мертвых? – спросил он.
Чепл кивнула.
– Дэвид Маркус спас вам жизнь.
– Я не помню…
– Вы и не можете помнить, вы были как будто после казни на электрическом стуле. Небольшая потеря памяти вполне естественна. Как показали исследования, ваш мозг в порядке.
– Что в порядке? Что с Каном?
– Умер. – Она встала. – Засните, Сулу.
Он потянулся к ней, но не смог остановить, потому что его рука совершенно не гнулась.
Она все же остановилась.
– Крис, что-то еще произошло. Пожалуйста, скажите мне, что же все-таки случилось?
– Мистер Спок, – тихо промолвила она.
– Спок? Что с ним?
– Он погиб.
– О боги…
Крис Чепл заплакала и поспешно вышла.
Сулу остался в комнате, обездвиженный, ошеломленный, не желая верить.
Джим Кирк сидел один в темной каюте, не двигаясь, вот уже несколько часов; мысли его шли по спирали все медленнее и медленнее.
Неожиданно раздался стук в дверь.
Джим не реагировал.
Пауза. Стук повторился но уже немного громче.
– Что вам нужно? Оставьте меня в покое! – закричал он.
Отворилась дверь, и на пороге показалась фигура Кэрол, выделившись четким силуэтом на фоне неяркого света коридора. Она вошла и закрыла за собой дверь.
– Нет, Джим, я не оставлю тебя в покое. Особенно в такой момент.
Она опустилась пред ним на колени и взяла его за руки.
Он положил голову на ее руки.
– Кэрол, я просто не… я все думаю, что я должен был что-то сделать.
– Он задрожал и затаил дыхание, борясь со слезами.
– Я знаю. О, Джим, я знаю. Я все понимаю, – сказала Кэрол и обняла его также, как и Джим когда-то обнимал ее, когда она оплакивала своих друзей.
Когда он незаметно заснул беспокойным сном, она осторожно уложила его в кровать, сняла ботинки и, укрыв шерстяным одеялом, поцеловала. Затем, поскольку больше ничего для него сделать не могла, она оставила его, наконец, одного.
Наступило утро, и Саавик покинула свой «пост», найдя неожиданное утешение в работе, в противовес своему горю, она выполнила свой долг, сказала последнее «прости» учителю и ученику, а сейчас у нее было много дел и обязанностей по отношению к кораблю и Споку.
Экипаж корабля собрался в полном обмундировании в 08.00. Саавик заняла свое место у пульта управления торпедами и задала выбранный курс.
Сопровождаемый Кэрол, Дэвидом Маркусом и доктором Маккоем в зал вошел адмирал Кирк.
Ветераны корабля, люди, знавшие мистера Спока лучше, чем кто бы то ни был другой, стояли вместе, небольшой группой: мистер Сулу, командир Юхура, доктор Чепл, мистер Чехов, мистер Скотт. Все смотрели на адмирала, выглядевшего усталым и подавленным. Он стоял перед командой «Энтерпрайза», глядя поверх голов и не произнося ни слова.
Глубоко вздохнув и распрямив плечи он обратился к экипажу.
– Мы собрались здесь, – сказал он, – в соответствии с традициями Звездных полетов, чтобы отдать последний долг ушедшему от нас, отдать последние почести погибшему… – он сделал длинную паузу, – и поплакать о дорогом нам человеке, отдавшем за нас свою жизнь. Он не думал, что его жертва может быть напрасна, и мы не можем сомневаться в правильности его выбора. Он погиб в тени новой Звездной системы, которую надеялся увидеть.
Доктор Маккой сдерживался, чтобы не расплакаться, однако ему это не удалось; он смотрел прямо перед собой, ничего не видя, и слезы катились по его щекам.
– О моем друге, – начал адмирал Кирк, – я могу сказать только то, что из всех людей, которых я когда-либо встречал на своем пути, он был самым человечным из всех, – сказал он, глядя на лица старых друзей и совсем незнакомых, новых членов экипажа. Он увидел, что доктор Маккой плачет.
Голос адмирала Кирка дрогнул. Он на минуту замолчал, не в силах продолжать.
– Лейтенант Саавик, – произнес он тихо.
Саавик задала программу аппарату, которому пред стояло вынести тело Спока в открытый космос, и вышла вперед.