Гнев Новороссии
Шрифт:
– Товарищ старший лейтенант! Просыпайтесь скорее, вас вызывает подполковник Авраимов.
– Иду уже, иду!..
Костя поднялся, зажег электрический фонарь над койкой и стал собираться. Угли в буржуйке, обогревающей палатку, где обитали трое хирургов, еле тлели. А было уже холодно – середина октября как-никак…
Подполковник Авраимов сидел в штабном блиндаже. Вместе с ним Костя увидел еще одного военного – старый знакомый Чапай сидел рядом и отхлебывал кофе из чашки. На столе стоял термос, разложены галеты, печенье, разломанная плитка шоколада.
– Здравия желаю!
– Заходи, Костя. С этим
– Так точно.
– Поступаешь в его распоряжение вместе со своими «головорезами».
– Стрелками-санитарами, товарищ подполковник.
– Я ж и говорю, «головорезами», – рассмеялся подполковник Авраимов.
– Здравия желаю, – протянул руку через стол Чапай. – Приятно снова увидеться.
На высоком лбу заместителя командующего войсками Новороссии розовой полосой выделялся шрам, идущий к затылку. Чапай за это время изменился мало, только пролегли резкие морщинки вокруг рта и на переносице. На тщательно выбритом лице выделялись только седые усы, давшие звучное прозвище.
– Как обстановка? – обратился к нему подполковник Авраимов.
– Нормально. Павлоград взяли в «клещи» и отрезали «бандерлогам» все пути отхода. Наши заняли дальние блокпосты вокруг города. Некоторые укрепления были попросту брошены. Техника и оружие попросту брошены! Танки стоят без экипажей! Минометы и пушки – брошены расчетами. Но это нам только на руку. Павлоград мы возьмем.
Наблюдательный пункт Чапая находился на изгибе дороги, дальше шло шоссе прямо на Павлоград. Километров через шесть начинались уже блокпосты бандеровцев. Командующий войсками оторвался от стереотрубы и взял трубку полевого телефона.
– На коммутаторе! Дайте мне командира артдивизиона. Молот, прием! Чапай говорит. Вжарь по окраинам Павлограда. Там наша разведка засекла какое-то шевеление… Ага, понял тебя, жду.
Старший лейтенант Новиков находился здесь же, на командном пункте, и откровенно маялся бездельем.
Война – занятие скучное, тяжелое и монотонное.
Задолбали вихри яростных атак,Нет бы армию по хатам развернуть… [64]64
«Солдат на привале». А. Хрынов «Чиж и К».
Оборону Павлограда давили планомерно, канониры Армии Новороссии не торопились и подходили к работе основательно. Благодаря корректировке с борта «беспилотников» и разведчикам спецназа Новороссии в самом городе минометные мины и снаряды ложились исключительно точно и кучно.
Ба-а-бах!!! – это командир самоходного артдивизиона старался оправдать свой позывной Молот.
Самоходные 122-миллиметровые гаубицы «Хоста» стояли километрах в семи от переднего края и методично долбили очаги сопротивления «бандерлогов», засевших в городе. Происходило это примерно так: разведка засекала активность на блокпостах и огневых точках. По ним пуляли сначала лазерно-управляемым снарядом «Китолов-2М». Разведчики с переднего края подсвечивали цель лазером, отраженный «зайчик» которого и ловила полуактивная головка самонаведения «подарочка» весом под тридцать кило.
«Снайперский выстрел» обычно делала самоходка командира батареи, оснащенная автоматизированной системой управления наведением и огнем. Боевая электроника позволяет выполнять самоходке самые сложные боевые задачи: стрельбу без подготовки с закрытых, полузакрытых и открытых позиций прямой или полупрямой наводкой, уничтожение целей на обратных скатах высот, корректировку огня по разрывам собственных снарядов.
Уточнив наведение по разрывам снарядов «вожака», в дело включалась вся «стая»! Теперь уже обычные осколочно-фугасные снаряды сыпались огненным дождем возмездия с небес! Позиции «бандерлогов» заволокло дымом. Полуавтоматическая нарезная пушка-гаубица-миномет «2А80-1» позволяла бить с темпом десять выстрелов в минуту!
Не отставали от самоходок «Хоста» и десантные 120-миллиметровые «Ноны-С». Изредка бабахали 152-миллиметровые буксируемые гаубицы.
Штабеля снарядов, выложенные на грунт, быстро таяли. Отстрелявшись, самоходки ушли на запасные позиции. Предосторожность нелишняя, поскольку у бандеровских карателей еще оставались в городе артиллерийские орудия и минометы.
Правда, реактивные «Грады» войска Новороссии применять не стали. Хотя Чапай и настаивал на их использовании. «Пусть, сволочи, почувствуют, каково было в Славянске!» – заявил горячий командир.
Но все же прислушались к голосу разума и совести: сносить подчистую Павлоград, как это бандеровские каратели сделали со Славянском, не стоило.
Артиллеристы Новороссии били «редко, но метко», взламывая оборону города.
Чапай долго стоял над расстеленной на столе топографической картой окрестностей и самим городом. Рядом были старшие командиры, и многие из них – офицеры еще старой, советской закалки.
– Товарищ командующий, но ведь украинская армия будет контратаковать. Попытается деблокировать Павлоградский гарнизон…
– Чем они будут деблокировать?! После танковых боев под Карловкой у них почти не осталось техники, – ответил Чапай, поглаживая седые усы. – К тому же у них нет той стойкости, с которой «Стрелковцы» защищали Славянск. Значит, так… А моральная стойкость очень важна. Так или нет?..
Чапай был прав. О противодействии украинской армии или же Нацгвардии, попытках деблокировать окруженный город и речи не было! Это в Славянске патриоты Донбасса и «антифашистский интернационал» из России, Сербии, Южной Осетии, Франции, других стран сдерживали натиск превосходящих и численно, и поначалу технически бандеровских оккупационных войск.
А здесь, в Павлограде, фашистская киевская «недовласть» обратилась к тактике своих «фаворитов» гитлеровских войск и Ваффен-СС. Именно они в Великой Отечественной войне применили концепцию «Der Festung» – укрепленного города-крепости. Павлоград был основательно укреплен: на окраинах – усиленные блокпосты, улицы перегораживали баррикады и завалы, на перекрестках – врытые в землю бронетранспортеры и танки. Здания превращены в долговременные огневые точки. Подходы – заминированы. В подвалах – горы боеприпасов и оружия, в частности – противотанковых гранатометов и кумулятивных выстрелов к ним.