Гнев ведьмы
Шрифт:
– Веда… – тихо шепчу я, чувствуя твёрдый ком в горле.
Верховная бросила на меня злой взгляд и я поняла, что что-то не так.
«Не ходи на шабаш» – насмешливо прозвучал голос особиста в моей голове. Сейчас его манера общения почему-то напомнила манеру разговора Иная. Я вытолкала эти мысли из головы, пытаясь совладать со своими чувствами.
– Приношу в жертву дитя, не познавшее вкуса настоящей магии, Альтамир! Приди и вкуси девственной плоти дочери тьмы. Даруй своим возлюбленным её силу и потенциал.
«Ведьмы первой ступени… Пропадают. Сейчас идёт разбирательство по этому делу.
Даже мелкая поганка поверила, а я дура слепошарая, всё строила из себя обиженную особистом идиотку.
Всё встало на свои места. Мне хотелось зажмурится и не думать о происходящем, ведь Альтамир – это самый страшный демон подземного мира. К нему никто не обращается уже несколько тысяч лет, потому что знают, что рано или поздно он освободится и станет пировать, убивая всех, кто попадётся на его пути. А после выпустит из тёмного мира всех приспешников. Как сказала бы Яна, жившая с доброй человеческой бабушкой: «Не всё золото, что блестит». В смысле, это был не тот шабаш, на который мне следовало бы идти. Стало быть, зря я Костано не послушала.
Я почувствовала слабость во всём теле. Похоже, не стоило пить вино, налитое Ведой. И почему я такая доверчивая?!
Кто бы мог подумать, что верховные наладили конвейер и теперь постоянно питали силу круга молодыми первоступенницами? Теперь понятно. Понятно почему особисты сделали так, как сделали. Трудно выявить хорошую ведьму среди прочих с третьей ступенью. Они просто пытались оградить доверчивых дурёх вроде меня.
Тем временем ритуал жертвоприношения продолжался, заставляя моё нутро холодеть от ужаса. Больше всего обидно, что я понимала, что даже крики не помогут. Эта поляна самое глухое место, которое только можно было найти на территории Серого леса.
– О, Великий Альтамир. Приди к возлюбленным своим. Прими дары наши, – пели присутствующие здесь ведьмы.
Воздух затрещал и сгустился до состояния патоки. Дышать стало на порядок труднее, но никто на это не обратил внимания, продолжая взывать к демону. Очередной противный звук нарушил пение жертвоприносительниц, костёр вспыхнул и…
– Яра!!!
Я повернула голову на звук знакомого голоса и перепугалась ещё хлеще, чем прежде. Инай! Это был Инай! Что он здесь делает? Проклятье острого поноса, они же его убьют!
– Уходи!!! – кричу я, но он продолжает быстрым шагом идти ко мне, словно бы не замечая ничего вокруг.
– Без тебя не уйду, любимая!
Ведьмы от такой дерзости обалдели. Веда даже поперхнулась на полуслове, но позволила себе прервать взывание к своему тёмному господину, чтобы возмущённо уставится на подобравшегося Иная, принявшегося гладить меня по голове.
– Цела? – небесного цвета глаза завораживали своей нежностью. Хотелось ткнуться парню в грудь и не по-ведьмински расплакаться. Чёртов дурак. Нас обоих теперь убьют. – Я же просил тебя не лезть, Яра. Почему ты такая непослушная у меня?
На этот вопрос отвечать не стала. Только некрасиво шмыгнула носом.
– Ты вообще от меня сбежал!
Смешок скользнул по его губам.
– Ты сама виновата. Вынудила.
– Ты про ссору?
– Молодой человек, мы все очень впечетляны вашей смелостью,
Инай поднял голову, посмотрел на Веду и снова усмехнулся. Жестко.
– Именем короля вменяю вам, семнадцати верховным ведьмам, обвинение в убийствах ведьм и преступлении против мира, – Веда усмехнулась сначала, а потом и вовсе расхохоталась, махнув рукой своим приспешницам, чтобы те и его схватили. И я её понимала, потому что обвинение из уст человека звучало жалко. Особисты никогда не берут в свои ряды людей. Только магов, чей уровень выше обычного. Обвинение Иная выглядело жалко ровно до того момента, пока с него не спала личина, и перед нами не возникла светлая фигура Араэдэна Костано. – Взять под стражу!
Сердце пропустило удар, и я едва ли могла следить за происходящим. Видела, как фигуры в белых одеждах повыныривали из-за деревьев и начали хватать ведьм. Видела, как Веда бросилась куда-то бежать, но споткнулась и упала… Но смотрела я в пронзительные глаза, цвет которых всегда считала другим.
– У меня не было выбора, солнышко.
И улыбка. Такая улыбка, с которой просят прощения. Такая, которая говорит: «прости за ложь»
– Не было? – тупо повторяю я.
– Не было, – кивает он, изредка поглядывая на происходящий бардак.
Лгал с самого начала. Лгал… Я влюбилась в него с первого взгляда, я ему всю душу, а он…
– Развяжи меня, пожалуйста, – попросила вкрадчиво.
Инай проследил за тем, как уводят последнюю ведьму и удобно облокотился об алтарь для жертвоприношений, склонившись над моим лицом.
– Нет, сначала я расскажу тебе, почему познакомился с тобой под личиной. А чтобы ты не злилась сделаю вот так…
Неожиданно горячий поцелуй прошил тело тысячей искорок, растворивших злость. Дьявол всех задери, какой же он вкусный! На миг я потеряла связь с реальностью, и тогда Инай… Араэдэн оторвался от моих губ.
– А теперь вспоминай последний самайн, солнышко моё. Как напившись эля ты отшила одного тёмного господина в маске. Помнишь? Помнишь что ты сказала тогда? Что ни один властный мужчина, способный подавить и подчинить не достоин тебя. Что не покоришься тому, кто позволяет себе считать, что имеет на женщину какие-то права. Что ты никогда не будешь чьей-то. Что ненавидишь властных мудаков вроде тех, что занимают высшие чины.
Я сглотнула подступивший к горлу комок, вспоминая тот вечер, когда действительно послала к чёрту загадочного мужчину в маске. Он мне понравился, но я сразу поняла, что он из себя представляет.
– И ты решил мне так отомстить?
Костано невесело рассмеялся и вновь коснулся моих губ, но на этот раз только на миг.
– Да я влюбился, как мальчишка, Яра. Влюбился задолго «до», когда увидел девушку у фонтана, облизывающую мороженое и мечтательно вздыхающую о каких-то своих думах настолько, что проглазела задержание одной верховной ведьмы в кафе напротив. Отказ в самайн только раззадорил, и я принял решение тебя добиться. К счастью, даже напрягаться не нужно было. Оказывается, что ты благосклонна к более слабым парням, – кривая усмешка растянула его губы. – Я не собирался тебя обижать. Если бы ты послушалась, когда просил не лезть…