Гном Хербе и Леший

Пройслер Отфрид

– Говорите, пожалуйста, погромче, – попросил он.

Дитрих Корешок сложил руки рупором и что-то закричал. Он просто надрывался, но Хёрбе ничего не услышал.

– Ты что, Дитрих, потерял голос?

Тут трусишка Лойбнер похлопал себя по уху. Только тогда Хёрбе вспомнил, что шляпа напялена у него по самые уши. Он сдвинул

её на затылок и наконец услышал.

– Что у тебя случилось? – спрашивал Старина Цимприх.

– Кх-кх-кхе, – покашливал Плишке. – Ты почему молчишь?

Хёрбе растерянно глядел на соседей.

– Ничего не понимаю, – пожал он плечами. – С чего это вы всполошились?

– Нас позвал Лойбнер. Он первый услышал, – проворчал Сефф.

– И что же он услышал? – продолжал недоумевать Хёрбе.

– Вот это! – И Лойбнер с ужасом показал пальцем на кучу хвороста, наваленную поверх дома Хёрбе.

Хворост сотрясался, и из-под него несся ужасный храп лешего. Трусишка Лойбнер буквально обмер и прошептал:

– Так может рычать только Плампач!

– Плампач? – расхохотался Хёрбе. – Это же…

Он не успел договорить, как храп внезапно прекратился, и на пороге показался взлохмаченный леший. Он тёр глаза и зевал во весь свой лягушачий рот.

– Вот это да! – воскликнул он. – Все уже проснулись. Тогда всем, всем, всем – доброе утро!

Брусничное варенье

Дитрих Корешок, Кайль Хромоножка, Сефф Ворчун и трусишка Лойбнер уже были знакомы с лешим. Хёрбе познакомил его с остальными соседями и рассказал, как Цвоттель спас его в Дальнем лесу.

– Теперь леший Цвоттель будет жить со мной, – сказал Хёрбе. – Мы с ним друзья на всю жизнь.

– Кхе-кхе-кхе, – прокашлял Плишке, – вот оно что.

А Хёрбе улыбнулся и сказал:

– Приглашаю всех в воскресенье в гости. Будет кофе с пирожными.

Всем эта идея пришлась по вкусу. Только Сефф, по обыкновению, проворчал:

– Вам бы только веселиться. А кто работать будет?

Но на его ворчание никто и внимания не обратил. Гномы давно уже к этому привыкли.

– Решено, – сказал Старина Цимприх. – Жди нас всех в воскресенье.

– До встречи, – попрощались гномы и отправились по своим делам.

– А мы чем займемся? – спросил леший Цвоттель.

– Сначала позавтракаем, а потом сварим, пожалуй, брусничное варенье, – сказал Хёрбе и отправился в кладовку.

Они позавтракали хлебом с маслом из ягод шиповника.

Напились сладкого чаю, заваренного на сушеных листьях земляники, и принялись за дело.

Хёрбе раздул пожарче огонь в печи. Поставил на плиту горшок с брусникой и залил её сахарным сиропом.

– А дальше что? – заинтересовался Цвоттель.

– Будем варить, пока не загустеет. А чтобы не пригорело, нужно

слегка помешивать.

– Лапами? – спросил леший. И уже собрался запустить свою лохматую лапку в кипящий горшок.

– Осторожно, Цвоттель! Обожжёшься! – вскричал Хёрбе.

Он достал из шкафа две длинные деревянные ложки. Повязал клетчатый фартук и Цвоттелю дал такой же.

– Когда варишь варенье, фартук необходим, – строго сказал он.

– Ну, если это нужно для варенья, лешие согласны носить фартук, – вздохнул Цвоттель.

Работа кипела. Гном стоял по одну сторону плиты, леший – по другую. Они вовсю помешивали варенье длинными ложками. Хёрбе – слева направо, Цвоттель – справа налево. Ни быстро ни медленно. И старательно.

Чтобы не сбиться с ритма, Цвоттель напевал:

Варю-варю варенье.Ви-ву-ви-ву-варенье.Поме-поме-помешивай,А потом поешь его!Варю ей-ву-варенье.Варю на воскресенье.

Время от времени Хёрбе подбрасывал в печь дровишек. Варенье в горшке булькало, темнело и густело. По комнате разносился сладкий аромат.

– Поскорей бы это варенье сварилось, – нетерпеливо приговаривал леший. – Если оно даже наполовину такое вкусное, как и ароматное, представляю, какая будет вкуснятина!

Он смахнул левой лапой пот со лба прямо на плиту, и та угрожающе зашипела.

– Слушай, Цвоттель, – предложил Хёрбе, – давай сбегаем по очереди к ручью освежимся.

– Хорошая идея! – подхватил леший. – Только, чур, первым пойду я. А ты тут мешай за двоих.

Он положил ложку на стол и шагнул за дверь. В следующее мгновение Хёрбе услышал его испуганный вопль и бросился на помощь.

Два смельчака

Y входа в дом Цвоттель нос к носу столкнулся с чёрным как смоль страшилищем. Незнакомец был чёрным с головы до ног, даже лицо у него было чернее чёрного.

Оба они, леший и незнакомец, уставились друг на друга.

Вместо по-осеннему пёстрой весёлой шляпы, какую носят гномы, на голове у незнакомца торчало ведро. Весь он был обвешан неизвестными лешему штуками. На нём, как на новогодней ёлке, висели лестница, канат, цепь с чугунным шаром, большая лохматая кисть. И все чёрное-пречёрное. Зато глаза этого чудища так и сверкали на чёрном лице.

Цвоттель уже собрался дать стрекача, как на пороге появился Хёрбе. Он глянул на чёрного незнакомца, на струсившего лешего и расхохотался:

– Ха-ха-ха! Два смельчака! Разрешите вас, герои, познакомить. Это Цвоттель, леший из Дальнего леса, мой лучший друг. А это, – он указал на чёрного незнакомца, – Мёллер Печник.

– А почему он такой чёрный? Разве бывают чёрные гномы? – спросил Цвоттель.

– Потому что я чищу трубы, – объяснил Мёллер. – От сажи не станешь белее. Но вижу, у вас мне делать нечего.