Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник)
Шрифт:
– А почему Виталю, а не нашего Тиля Уленшпигеля?
– Жека у шефа на день отпросился – в Москву уехал.
– На фига?
– Да там у него с роднёй чего-то. Не то крестины, не то поминки.
– Ясно. А Холин где?
– Гришка в суде. Сегодня Извицкая показания дает. На Монаха.
– Точно, совсем из башки вылетело. А Ильдар?
– Ильдара «убойники» дернули. Опять чего-то по киллеру хотят. Иоланта, свет Николаевна – в деревне. Мы с Натахой – бдим. Кнопки – молчат. Смежники-заказчики, слава богу, тоже. Вот, собственно, и всё.
– М-да, как-то всё не задорно…
– Работаю, сейчас закончу! – раздраженно, не отрывая взгляда от монитора, отозвалась Северова. – У меня, между прочим, с утра объезд был. Плюс штабу срочно статистика за июнь понадобилась.
– А я, между прочим, тебя ни в чем и не упрекаю, – миролюбиво сказал Мешок, пытаясь погасить страсти.
Но не получилось – Северову понесло:
– Вслух – не упрекнул. А подумать – подумал.
– Ты чего сегодня такая, словно с цепи сорвалась?
– А ничего! Одному – то, другому – это. Натаха напечатай, Натаха накопай, Натаха сгоняй туда, Натаха съезди сюда. И всем – бегом! Всем – срочно! Вон, новенькую, только появилась, так сразу на природу, на парное молочко. А я целыми днями – как лошадь свадебная: рожа в цветах, а жопа – в мыле… Да и какие там в жопу цветы!
Северова финальным нервным аккордом остервенело клацнула «мышкой». В ответ рядом с ней утробно заурчал принтер, выводя справку.
– На, забирай своих провинциалов!
– А почему ты говоришь о Чугайнове во множественном числе?
– Ты вчера позвонил (Я уже спала, между прочим!)… И назвал две фамилии – Чугайнов и Гронский.
– Да я этого редактора просто обозначил. Чтобы ты газету быстрее нашла и на состав учредителей пробила. Сам по себе он мне на хрен не сдался.
– Знаете что, товарищ начальник?! – зарычала Наташа. – Надо грамотно и четко ставить служебную задачу. Я тут, как дура, валандаюсь с этими! Специально на работу пораньше приехала! А он, оказывается, «просто обозначил»! Тьфу!
Наташа сгребла со стола сигареты и, рассерженная, выбежала в курилку.
– Не удивляйся, Андрюх, она сегодня с самого утра такая, – пояснил Тарас. – Словно с цепи сорвалась. Может, критические дни? – Шевченко поворотился к висящему на стене календарю. – Надо бы начать отмечать, что ли? Чтобы в следующий раз подготовиться, – он обвел красным фломастером текущее число. – Андрюх, не знаешь, менструальный цикл обычно через сколько повторяется?
– У всех по-разному. В среднем около месяца, – с видом знатока ответил Мешок, на самом деле будучи прекрасно осведомлен в причинах нынешнего настроения Северовой. Он забрал с принтера справки, улёгся с ними на диван и погрузился в свежеотпечатанное чтиво…
…С муниципальным главой Мешечко разобрался минут за десять. Судя по информации, которую собрала Наталья, был Сан Саныч Чугайнов самым натуральным жучарой. «Выжига и плут», по ёмкому выражению мессира Воланда. Взять хотя бы эпизод с его попаданием в муниципальные депутаты: оказывается, все остальные претенденты на сей мандат требовали отмены результатов голосования по кандидату Чугайнову А. А.,
– …Вот так у нас братва и заходит в депутатство, – подытожил краткий пересказ этой выборной истории Андрей и лениво выругался. – Прикинь, Тарас: фактически Чугайнов, имея тогда рейтинг всего 6,6 %, по итогам выборов получил 33,8 % голосов.
– Ну и молодца! – одобрительно крякнул продолжающий шмон Шевченко. – Значит, варит котелок у человека. Да и грех не воспользоваться ситуацией, ежели избиратели сплошь лохи и кретины. И вообще, жизнь надо прожить так…
– …Чтобы еще раз не захотелось, – докончил за него Мешок. – Ладно, с вами, товарищ, давно всё ясно. Равно как с вашей политической платформой и зиждущейся на ней гражданской позицией.
– Да! Я в душе – либерал. И не вижу в этом ничего зазорного!
– «Человек он был новой породы: / Исключительно честь понимал / И безгрешные даже доходы / Называл воровством, либерал!» Вот каким должен быть, по мнению поэта Некрасова, истинный либерал… Мотайте на ус, поэт-песенник. А для начала, хотя бы отпустите усы. Такие же, как у вашего знаменитого тёзки.
Андрей отбросил на пол справку на Чугайнова и, закинув ногу на ногу, занялся изучением биографии журналиста Гронского. Раз уж Наталья так перестаралась.
– …Гронский Константин Павлович… 1976 года… в девятилетнем возрасте остался без родителей… школа-интернат… не служил… журфак СПбГУ… так… начинал в «Вечернем Петербурге»… далее… ого! «Золотое перо» в номинации «Дебют года»… потом «Коммерсантъ», «Невский вестник»… вплоть до… вплоть до сентября 2008 года… Интересно… а в марте 2009-го «Оредежские зори».. М-да, карьера из серии «то взлет, то посадка»… Странно, почти четыре года заведующий отделом политики в «Невском вестнике». Чегой-то его вдруг к земле потянуло? Прямо толстовец какой-то…
– «Невский вестник»? – прислушался к его бормотанию Тарас. – У меня там девка знакомая работает. Или работала. Мы с ней больше года не виделись. Прикинь, Евой зовут?
– Журналистка?
– Да нет, какое там. Что-то типа секретарши на ресепшене. Короче, перхоть офисная.
– Э-э, не скажи. Секретарша суть есть идеальный источник информации. У тебя ее координаты сохранились?
– Визитка есть. Я почему и вспомнил за «Невский вестник» – она мне буквально только что на глаза попадалась.