Год 1492-й: конец света или начало истории?
Шрифт:
В случае Киева на Днепре ситуация, вероятно, была несколько другой – на место «святого» пещерного монастыря были осуществлены translatio imperii и translatio nominis.
Идея translatio religionis получила развитие в среде киевских монахов, вылившись в концепцию «Богоспасаемого Града – Второго Иерусалима». Первое применение эпитета «богоспасаемый» к Киеву – в киевском Патерике – датируется 1554 годом. До этого так называли лишь Константинополь. (Яковенко Н. Паралельний свiт. Дослiдження з icmopiї уявлень та iдей в Українi XVI–XVII ст. Київ: Критика, 2002. гл. Символ «Богохранимого града» у пам'ятках київського кола (1620–1640-вi роки). Хронологически это очень близко к 1549 году, когда вышла «Московия» Герберштейна. Почему-то именно в эту пору киевские монахи «вспомнили» о равном Константинополю
(В скобках заметим, что к частому отождествлению в средневековых сочинениях Трои, Константинополя и Иерусалима привлекли внимание Г. В. Носовский и А. Т. Фоменко. (См., например, Стамбул в свете Новой хронологии М., Астрель, 2008). При translatio religionis в «богоспасаемый Киев» мы также видим отождествление его как с Троей, так и с Иерусалимом и Константинополем).
После взятия османами Константинополя номинальный Константинопольский патриархат – своего рода правительство в изгнании, альтернатива Константинопольскому патриархату Османской империи – был создан в Риме. Позже, в 80-х годах 16 в., план переноса престола Константинопольской патриархии в Речь Посполиту обсуждался католическим духовенством в связи с конфликтом патриарха Иеремии с османскими властями. Иеремия был смещен с престола и выслан из страны. Уже знакомый нам Антонио Поссевино, агитировавший Ивана Грозного на пост восточного императора, в качестве одного из вариантов местоположения нового патриаршего престола предлагал Киев (Дмитриев М. В. Между Римом и Царьградом: генезис Брестской церковной унии 1595–1596 гг. М., 2003. С. 274). Однако дальше планов дело не пошло. По-видимому, польским властям не нужен был как вообще дополнительный «центр силы» на территории Речи Посполитой, так и, в особенности, в Киеве, на «наследование» которым могли претендовать и князь Острожский, и московские государи. В результате Иеремия учредил Московскую патриархию.
2. Люблинская уния и православная фронда
Следующая причина, по которой городок на Днепре подходил для создания мифа о Древней Руси, это, конечно, сам Днепр – большая река, по которой, в принципе, возможно сообщение с Черным морем и Константинополем, а, соответственно, гипотетически возможны и события ПВЛ. Благоприятным для создания мифа являлось и окраинное, пограничное положение Киева по отношению к Речи Посполитой. Об этих диких и захолустных землях можно было без особой опаски рассказывать все, что угодно. Возможности для проверки были сильно ограничены.
Это же окраинное положение делало Печерский монастырь прибежищем и последним оплотом православных фрондеров, недовольных польской экспансией. Считается, что процесс объединения Польши и Литвы длился не одно столетие, начавшись еще в 1385 году с Кревской унии. Так что Герберштейн наверняка хорошо знал о постоянной борьбе между польской и литовской знатью за собственность и сферы влияния. Статус Киева как древней столицы должен был усилить позиции антипольской партии. Напомним, что ослабление Польши было одной из задач внешней политики Габсбургов. Процесс объединения Польши и Литвы был близок к завершению как раз в то время, когда в свет вышла «Московия» Герберштейна. В 1569 году была заключена Люблинская уния, в результате которой было образовано единое государство Польши и Литвы – Речь Посполитая. А в 1596 году церковная Берестейская (или Брестская) уния подчинила литовскую церковь римскому папе.
Скажем вкратце о причинах, приведших к заключению Люблинской унии. В 16 веке резко возрастает потребность промышленно развитых Голландии, Фландрии, Англии, Франции и других стран Западной Европы в импорте зерна. Таким импотером стала Польша, в которой была создана фольварочно-барщинная система. (Фольварок – это принадлежащее феодалу имение, где, отрабатывая барщинную повинность, крестьяне производили зерно и другие продовольственные товары на экспорт). В 16 веке в Польше завершилось полное закрепощение крестьян. Ещё конституция 1496 г. резко ограничила возможность перехода польских крестьян от феодала к феодалу, с 1518 г. крестьяне оказались под исключительной юрисдикцией своих феодалов, а в 1543 г. переход крестьян был запрещён полностью.
Но потребность Западной Европы в импорте зерна все возрастала. Как говорится в таких случаях, взгляды польских феодалов обратились на Литву, которой тогда принадлежали земли Киевского, Брацлавского и Волынского воеводств. К тому же, в 16 веке появился плуг сабан, он же малороссийский плуг, способный распахивать целинные земли. А, значит, возник смысл в присоединении к Польше и колонизации украинных целинных земель.
(Про сабан можно прочесть, что он существовал «уже в глубокой древности». Правда, тут же добавляют: «С падением Римской империи и наступлением мрачного средневековья были забыты многие культурные и технические достижения римлян. Такая же участь постигла и римский плуг. Он был полностью забыт, и много столетий спустя его пришлось «изобретать» заново. Это произошло лишь в середине XVII века в Бельгии и Голландии». А вот что, к примеру, пишет Е. Н. Капитонов в монографии «История сельскохозяйственного машиностроения России» (Тамбов: Изд-во ГОУ ВПОТТТУ; 2010): «В начале XIX в. в передовых странах земледельцы перешли от сохи к железному плугу. Этот переход потребовал почти трёх веков эволюции. В XVI веке появился так называемый римский плуг, едва заслуживавший название плуга, поскольку он имел только зачатки отвала. В том же веке появился и англо-саксонский плуг с более развитым отвалом, с ножом и двухколёсным передком. В таком виде плуги пребывали до XVIII в., когда появились более совершенные брабантский и роттердамский плуги, послужившие образцами для изготовителей плугов во многих странах». Описание англо-саксонского плуга очень хорошо совпадает с описанием плуга малороссийского).
3. Культурная революция
Итак, за образованием Речи Посполитой последовал «колонизационный рывок» польских феодалов на литовские земли, создание фольварков и закрепощение хлеборобов, экспансия католической церкви и ордена иезуитов. В ответную борьбу за сферы влияния и собственность вступала литовская знать. Во главе этого противостояния стоял литовский магнат Василий-Константин Острожский, основавший в середине 1570-х на Волыни Острожскую академию, сыгравшую ключевую роль в тогдашней идеологической борьбе внутри Речи Посполитой. (Напомним, что как раз при Василии-Константине создаются родословные Острожских с предками – киевскими князьями).
При этой академии учились такие видные в будущем деятели православной партии, как киевский митрополит Иов Борецкий, ректор киевской Братской школы Мелетий Смотрицкий, гетман Войска Запорожского Петр Сагайдачный и, вероятно, архимандрит Киево-Печерского монастыря Елисей Плетенецкий. Именно Иов Борецкий в 1621 году призвал всех верующих: «До богоспасаемого места Киева, второго руского Иерусалима, прыамней в духовных пилных потребах, минаючи унитскую безбожную яму, если мило спасете, абы ся не ленил приходити и присилати». А Мелетий Смотрицкий в изданном в том же году сочинении «Оправдание невинности» провозгласил существование в Польском королевстве «народа руского»: «Наш руский народ добыл эту вольность во времена своих князей, и с ней он включен в славное Польское королевство… ее он берег на протяжении всех минувших веков, ее он должен беречь и сегодня… и впредь – пока будет существовать он сам и его великие князья, то есть до скончания времен».
Произошло это уже после того, как в 1608 году умер Василий-Константин Острожский и прекратила свое существование Острожская академия. Судя по всему, выступивший в 1596-м против Брестской унии Острожский затем сдал свои позиции и уже с начала 17 века о жизни его мало что известно. В эти же годы пришла в упадок и Острожская академия. Польское влияние на Волыни усиливалось. После 1569 года в Литве свою деятельность начали иезуиты, основывая многочисленные монастыри. В 1570 году в Вильно (Вильнюсе) открылась иезуитская коллегия, ставшая в 1578 году Виленской академией. В 1598 году католичество принимают сразу 58 знатных литовских вельмож (Н. И. Петров Волынь. Исторические судьбы Юго-Западного края СПб. 1888, с. 120–121).
Не избежал такой участи и род самого Василия-Константина Острожского: в 1579 году с помощью иезуитов был обращен в католицизм его старший сын Януш, а в 1583-м – второй сын Константин-младший. А в 1624 году в Остроге появляется иезуитская коллегия. Мелетий Смотрицкий писал в своем сочинении «Тренос или плач Восточной церкви» (1610): «…где теперь дом князей Острожских, который превосходил всех своим ярким блеском древней веры?»
Идеологи «православной партии» перемещаются в окраинный Киев, где позиции их были достаточно сильны еще с 1577 года, когда киевским воеводой стал Василий-Константин Острожский. Именно Острожский содействовал тому, что в 1599 году Киево-Печерским архимандритом был избран Елисей Плетенецкий. При Плетенецком в 1615 году в Печерском монастыре появляется своя типография, с чего и начинается киевская «культурная революция».