Год 1942 — «учебный»
Шрифт:
«…наступление по плану „Смерч“ из разряда решающих переводится в категорию сковывающих. Уже понимают (командование группы „Центр“. — Авт.), что достигнуть ничего не удастся, но думают, что нельзя отказываться от сковы-вания здесь крупных сил противника».
Так кто же кого сковывал? [357]
Лишь в сентябре 1942 года, что характерно, новый командующий Западным фронтом — генерал-полковник Конев — разрешил своим войскам рыть траншеи, «одобрил и рекомендовал для практического руководства». Но просто рекомендовать было недостаточно.
«не умели как следует привязывать траншеи к местности, так что бы они обеспечивали хорошее наблюдение и обстрел впереди лежащих участков, не могли правильно использовать естественные препятствия для усиления противотанковой обороны. Не все гладко было с расположением и привязкой к местности основных огневых точек, не ладилось с маскировкой».
Всему надо было учиться заново. Тогда же была впервые составлена инструкция по инженерному оборудованию траншейной обороны. Конев утвердил ее 13 октября 1942 года.
А уже 10 октября была получена директива на продолжение Ржевско-Сычевской наступательной операции.
Битва за нефть
Никакое окружение, никакое бегство, никакие несчастья и неудачи так не деморализуют солдата, как бездарное руководство.
Генерал П.В. Севастьянов
В начале июля 1942 года германские войска вышли к Дону на всем его протяжении, от Воронежа до устья, за исключением большой излучины западнее Сталинграда. Ход операции «Блау» первоначально оправдывал возлагавшиеся на нее ожидания. [358] Гитлер снова пришел ко мнению, что русские — на пределе своих сил и уже ввели в бой последние резервы. Это противоречило оценкам отдела иностранных армий Востока, который, наоборот, пришел к выводу, что:
«Людской потенциал Красной Армии в 1942 г., предположительно, не будет настолько ослаблен, чтобы вероятным стало ее военное поражение».
Но фюрер, с самого начала нацеливавшийся на нефтяные месторождения Кавказа, проявлял нетерпение. Желание как можно скорее добраться до вожделенной нефти толкнуло Гитлера на опрометчивый шаг. Он принял решение изменить план всей кампании, что в конечном итоге
«потребовало еще больших расходов драгоценного горючего и привело к потере не менее драгоценного времени».
Основополагающим пунктом операции «Блау» являлось стремительное наступление групп армий «А» и «Б» на Сталинград и окружение отступающих войск Тимошенко. Вслед за этим должно было начаться наступление на Ростов с общим направлением на Кавказ. Однако Гитлер так торопился захватить грозненскую и бакинскую нефть, что решил провести обе операции одновременно. Естественно, это не позволило обеспечить достаточную концентрацию войск. Вопреки советам Гальдера, фюрер перенацелил обе танковые армии на Южное направление и забрал у Паул юса 40-й танковый корпус, что, в свою очередь, не могло не сказаться на темпах продвижения 6-й армии к Сталинграду. Из подвижных соединений в ней осталась только одна моторизованная дивизия. Гитлер опасался, что, бросив основные силы на Сталинград, он нанесет удар по пустому месту и будет терять зря драгоценное летнее время.
Разногласия с начальником генерального штаба сухопутных сил, раздосадованного превращением поэтапной операции в два одновременных удара, стали совершенно невыносимыми, когда фюрер стал отбрасывать любые советы и неоднократно
Генерал— полковник Гальдер 23 июля записал в своем дневнике:
«…все еще имеющаяся недооценка вражеских возможностей принимает гротескные формы и становится опасной… О серьезной работе не может быть и речи. Болезненное реагирование на мгновенные впечатления и подчеркивание одних только недостатков в оценке руководящего аппарата и его возможностей — вот то, что определяет характер этого так называемого руководства».
Типпельскирх охарактеризовал новый стиль работы верховного командования следующим образом: [360]
«Гитлер с 1933-го не знал неудач. Мысль о том, что такое положение может когда-нибудь кончиться, что чужая воля окажется сильнее, чем его, была непостижимой и невыносимой для этого человека, который постепенно сжился с мифом о своей непогрешимости, „сомнамбулически“ следовал своей интуиции и которого льстивая пропаганда подняла до „величайшего полководца всех времен“… Всякая добровольная уступка была для него равносильна потере власти и престижа, подчинению чужой силе, следовательно, никаких уступок не могло быть… Не будет ошибкой искать в этом болезненно эгоцентрическом настроении Гитлера ключ к пониманию его руководства операциями в последующие годы.
Неизбежным следствием подобного ведения войны было такое использование живой силы и техники, которое намного превышало их возможности (курсив наш, — Авт.)».
В подписанной в тот же день директиве № 45 «О продолжении операции „Брауншвейг“ верховный главнокомандующий вооруженными силами и командующий сухопутными войсками Адольф Гитлер утвердил свое новое стратегическое решение: вместо первоначально предусмотренных эшелонированных операций он приказал провести 2 одновременных наступления по расходящимся направлениям — к Волге и на Кавказ. Генералу Паулюсу было приказано взять Сталинград, после чего повернуть на юг и развивать наступление вдоль Волги к Астрахани и дальше, вплоть до Каспийского моря. Группа армий „А“ под командованием фельдмаршала Листа должна была оккупировать восточное побережье Черного моря и захватить Кавказ.
Войска получали новые задачи, новые сроки и никаких подкреплений. Более того, посчитав, что имеющихся сил вполне достаточно для окончательного разгрома русских на южном крыле, фюрер направил 11-ю армию Манштейна под Ленинград с задачей установить связь с финнами, овладеть городом «и сровнять его с землей». [361] Две моторизованные дивизии СС из состава группы армий «А» перебросил во Францию («Адольф Гитлер») и в группу армий «Центр» («Великая Германия»), две танковые дивизии из группы «Б» (9-ю и 11-ю) — в группу армий «Центр». Всего к концу июля с главного направления было снято 11 немецких дивизий, в том числе 2 танковые и 2 моторизованные.
Если 28 июня в составе группы армий «Юг» на фронте протяженностью 800 км было сосредоточено 68 немецких дивизий и 26 дивизий союзников, то к 1 августа для выполнения новых задач имелось 57 немецких и 36 союзных дивизий. Линия фронта на этот момент составляла уже около 1200 км. Номинально общее число соединений осталось неизменным, однако сами немцы вполне резонно считали боевую мощь итальянской, румынской или венгерской дивизии равной примерно 1/2 по сравнению с дивизией вермахта. Этим силам предстояло теперь захватить и удерживать полосу в 4100 км. Не говоря о трудностях подвоза и снабжения, которые должны были вследствие этого возникнуть,стратегическая цель уже никоим образом не соответствовала наличным средствам.