Чтение онлайн

на главную

Жанры

Год две тысячи четыреста сороковой
Шрифт:

Как же устроено, в представлении Мерсье, это государство будущего, и прежде всего какова его социальная структура? В отличие от государства утопийцев или северамбов, в нем сохраняется частная собственность и продолжает существовать имущественное неравенство; общество делится на богатых и бедных, знатных и простых, однако все они в равной степени содействуют его процветанию. Каждый член этого общества старается быть полезным — и скромный земледелец, и ремесленник, и торговец, и вельможа. В нем нет места лишь людям праздным.

Общество это лишено противоречий: крестьянский труд из подневольного, почти рабского, превратился в источник радости, а его продолжительность — от зари до зари — сведена всего к нескольким часам. Богатые добровольно передают избыток имеющихся у них средств на сооружение новых зданий, на развитие наук и искусств, знатные занимаются филантропической деятельностью. Впрочем, и самая знатность их приобретает теперь особый смысл: титулы более

не наследуются, не продаются и не покупаются, их даруют за заслуги перед отечеством, и, следовательно, знатный человек — это всегда человек достойный. По мысли Мерсье, в обществе будущего пользуется уважением всякий труженик, независимо от его занятия. Однако наибольшим почетом окружен крестьянин, земледелец. «Всеобщий благодетель», обеспечивающий богатство нации, он является не только ее кормильцем, но и нравственной основой.

Форму правления в этом воображаемом государстве Мерсье определяет как «разумную», «мудрую», «созданную для людей». Доверять одному человеку всю полноту власти, полагает он, безрассудно. Абсолютная монархия враждебна интересам народа, рано или поздно она вырождается в губительную для него тиранию. Власть короля во Франции двадцать пятого века ограничена. Законодательная власть принадлежит Собранию народных представителей, исполнительная — Сенату, король же следит за соблюдением законов, единолично решая лишь вопросы непредвиденные и особенно сложные.

В отличие от бесчувственных чиновников «старого режима», которые вели себя подобно завоевателям, сенаторы ныне могут по праву называться «отцами народа»; их основная забота — благополучие сограждан. В стране, где некогда царил произвол, господствует закон — выражение общей воли, и никому не дозволено его нарушать. Во главе этой преобразованной в духе идей «Общественного договора» Руссо монархии [288] стоит просвещенный и справедливый, благочестивый и милосердный государь. Чистая совесть и незапятнанная честь, утверждает Мерсье, для монарха важнее, чем гений, который нередко приносит стране одно лишь зло. Понимание нужд и потребностей народа и деятельное сострадание ему в его горестях — вот что в первую очередь вменяется в обязанность монарху, и он ежегодно, в соответствии со «священным законом», торжественно подтверждает свое согласие с этим «предписанием», соблюдая трехдневный пост. Вообще через трудности и лишения, настаивает Мерсье, надлежит пройти всякому, кто находится у власти. Испытания научат его сильнее сочувствовать несчастным.

288

См.: Бернадинер Б. М. Социально-политическая философия Жан-Жака Руссо. Воронеж, 1940, с. 96—130; Волгин В. П. Развитие общественной мысли во Франции в XVIII веке. М., 1958, с. 226—245.

Любовью к ближнему неизменно движимы во Франции двадцать пятого века и все — от простого священника до прелата — служители культа, столь непохожие на их предшественников, нетерпимых, алчных, развратных, умевших лишь читать молитвы и поучать. Жизнь этих «святых людей» — высочайший образец человеческой добродетели, их главная миссия на земле — утешение страждущих, умиротворение враждующих между собой, предотвращение любого кровопролития; они исполнены самоотверженности и готовы принести себя в жертву другим, отнюдь не кичась при этом своим благородством и не рассчитывая на награду. Единственная цель их — угодить Всевышнему, и только от него ждут они воздаяния за добрые дела.

Религия, которую исповедуют обитатели государства будущего, мало напоминает католицизм. Несколько больше походит она на протестантство, но в сущности это одна из разновидностей той универсальной «философской» религии, о которой мечтали многие французские просветители и прежде всего Руссо. [289] Правда, по сравнению с «естественной религией» Руссо, освобожденной от всякой догмы, культ Верховного существа у Мерсье весьма традиционен. Обширный храм, увенчанный куполом, скамейки для молящихся, алтарь, курение фимиама, органная музыка, хоровое пение, проповедь, молитва — все это было привычно для современников Мерсье. Но в храме этом отсутствуют живопись и скульптура, алтарь лишен каких-либо украшений; сквозь стеклянный купол просвечивает небо и как бы слышится голос природы; незамысловатая, трогательная, искренняя проповедь почти не отличается от беседы родителя с детьми; наконец, молитвой служит взволнованное и поэтичное воззвание, идущее от сердца. Предпочитая всякого рода «ложным», «выдуманным» религиям понятный и доступный каждому «естественный закон», религию нравственности, Мерсье далек от мысли совершенно освободить ее от искусственных культовых форм. Обряд, им предложенный, — нечто среднее между католическим церковным ритуалом и «идеальной» религией Руссо, храмом которой является природа, а служителем —

любой добродетельный человек.

289

См.: Masson P.-M. La religion de Rousseau. La «profession de foi» de Jean-Jacques. Paris, 1916, chap. 3—5.

Естественно, что в таком государстве не существует монастырей и монахов, нет в нем места и богословам, а труды их, оставшиеся в огромном количестве от прежних времен, хранятся под запором в библиотечных подвалах. Там же находятся старые книги по юриспруденции, и не потому, что наука эта утратила свое значение: они ушли в прошлое вместе с судебной практикой и законами тех лет.

Во Франции двадцать пятого века — неподкупные судьи, бескорыстные и уважаемые адвокаты, непродолжительная и несложная судебная процедура, т. е. нечто прямо противоположное тому, что было во Франции 1760—1770-х годов; и, с другой стороны, вместо неоправданно жестоких, противоречащих один другому законов, составленных в угоду имущим, — новое уголовное законодательство, которым правители государства могут с полным основанием гордиться. Это законодательство исключает произвол — необоснованное лишение свободы, пытку при допросе, предполагает публичное наказание виновных, изгнание неисправимых и лишь в редких случаях допускает пролитие крови. Каждый смертный приговор — горестное событие для всей страны, и выносится он только с согласия верховного блюстителя законов — монарха.

В этом справедливом и гуманном законодательстве, цель которого — предупреждение преступлений и исправление преступников в большей мере, нежели их наказание, нетрудно уловить воздействие «замечательного» (по определению Мерсье) трактата итальянского просветителя, юриста и публициста Чезаре Беккариа «О преступлениях и наказаниях» (1764), французский перевод которого, сделанный аббатом Морелле, появился в конце 1765 г. [290] Не прошло для Мерсье бесследно и его знакомство с екатерининским «Наказом» (1767). Впрочем, это сочинение российской императрицы, как известно, в немалой степени восходило к тому же самому трактату. [291]

290

См.: Maestro M. T. Voltaire and Beccaria as reformers of criminal law. New York, 1942, p. 51—72.

291

См.: Чечулин Н. Д. Об источниках «Наказа». — ЖМНП, 1902, ч. 340, № 4, с. 279—320.

В государстве будущего — необычайный расцвет наук. Средства, которые некогда расходовались на военные нужды, теперь предназначаются для систематического изучения природы. Целеустремленным, упорным трудом ряда поколений удалось, наконец, разгадать множество ее тайн и употребить эти открытия на пользу человечеству, например победить некоторые особенно страшные болезни, уродовавшие и уносившие тысячи жизней. Облегчить труд призвана математика, и даже акустические эффекты применяются с назидательной целью: властителям, одержимым военной страстью, при их помощи внушается отвращение к истреблению людей.

Мир и покой царят во Франции двадцать пятого века. Преобразованы — по рецептам Руссо [292] — семейные отношения и воспитание детей, упрощены одежда и домашний быт. Неузнаваем Париж, где усовершенствования встречаются на каждом шагу (городское управление, строительство, транспорт, больницы, уличное освещение и т. д.). Коснулись перемены и всех без исключения сторон культурной жизни. Реформирована система образования: вместо обязательного во времена Мерсье обучения мертвым языкам во Франции будущего широко изучается родной язык, а также итальянский, английский, немецкий и испанский (что способствует сближению народов и постепенному исчезновению национальных предубеждений и предрассудков); вместо механического запоминания огромного множества исторических фактов, имен, дат, названий изучается физика — «ключ к природе»; в Сорбонне более не слышно бесплодных теологических диспутов, в ней обучают медицине, и из ее старинных стен выходят не шарлатаны-вымогатели, как прежде, а ученые и человеколюбивые врачи. Иначе устроена Французская Академия: из замкнутого и косного учреждения, на три четверти заполненного духовными особами, военачальниками, аристократами, королевскими цензорами и финансистами, она превратилась в некое святилище, в содружество мыслителей и поэтов, видящих смысл своей жизни в служении высоким идеалам.

292

Ср.: Ch^ateau J. Jean-Jacques Rousseau, sa philosophie de l’'education. Paris, 1962.

Поделиться:
Популярные книги

Наследник Четырех

Вяч Павел
5. Игра топа
Фантастика:
героическая фантастика
рпг
6.75
рейтинг книги
Наследник Четырех

Адъютант

Демиров Леонид
2. Мания крафта
Фантастика:
фэнтези
6.43
рейтинг книги
Адъютант

Возвышение Меркурия. Книга 7

Кронос Александр
7. Меркурий
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 7

Приручитель женщин-монстров. Том 1

Дорничев Дмитрий
1. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 1

Лорд Системы 4

Токсик Саша
4. Лорд Системы
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Лорд Системы 4

Возвышение Меркурия. Книга 2

Кронос Александр
2. Меркурий
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 2

Прометей: каменный век II

Рави Ивар
2. Прометей
Фантастика:
альтернативная история
7.40
рейтинг книги
Прометей: каменный век II

На границе империй. Том 10. Часть 3

INDIGO
Вселенная EVE Online
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 10. Часть 3

6 Секретов мисс Недотроги

Суббота Светлана
2. Мисс Недотрога
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
эро литература
7.34
рейтинг книги
6 Секретов мисс Недотроги

Неудержимый. Книга XIII

Боярский Андрей
13. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XIII

Вернуть невесту. Ловушка для попаданки

Ардова Алиса
1. Вернуть невесту
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
8.49
рейтинг книги
Вернуть невесту. Ловушка для попаданки

На руинах Мальрока

Каменистый Артем
2. Девятый
Фантастика:
боевая фантастика
9.02
рейтинг книги
На руинах Мальрока

Найди меня Шерхан

Тоцка Тала
3. Ямпольские-Демидовы
Любовные романы:
современные любовные романы
короткие любовные романы
7.70
рейтинг книги
Найди меня Шерхан

Табу на вожделение. Мечта профессора

Сладкова Людмила Викторовна
4. Яд первой любви
Любовные романы:
современные любовные романы
5.58
рейтинг книги
Табу на вожделение. Мечта профессора