Год короля Йавана
Шрифт:
— Вы понимаете, что происходит? — спросил тот негромко и протянул королю правую руку. — Если хотите, я позволю вам остаться в сознании, насколько у меня хватит сил, чтобы вы могли прочувствовать, как я это делаю.
Сосредоточившись, и не отводя взгляда от Джесса, Джаван протянул ему правую руку и кивнул.
— Да, это было бы здорово, — сказал он. — Но только не перенапрягайся ради меня. Я ничего не боюсь.
— Знаю, — Джесс чуть заметно улыбнулся. — Да бояться и нечего. А теперь можете закрыть глаза, все равно ничего интересного не увидите.
Джаван повиновался, опустил свои защиты и почувствовал, как Джесс осторожно и бережно берет под контроль его сознание, одновременно проверяя связь со спящим Фаэланом и подтягивая к себе поток их соединенной энергии.
Через несколько мгновений Джаван уже ощущал движущийся поток через позвоночник и от самых кончиков пальцев. Давление нарастало, и ему начало казаться, будто некая сила выворачивает его наизнанку… Ощущение тревожное, но не то чтобы уж совсем неприятное. Однако давление нарастало, и теперь он словно весь превратился в сгусток энергии, которую Джесс вплетал теперь в сложнейшую фигуру. Постепенно смысл действий Дерини стал ясен Джавану. Тот словно обвивал своей магией центральный квадрат, там, где из пола вытащили каменную плиту. В какой-то миг он ощутил, что сейчас настанет время последнего удара, когда Джесс сосредоточил узел мощи, символически представленный четырьмя соединенными ладонями.
Он высвободил энергию вспышкой ослепительного света, который Джаван ощутил даже сквозь сомкнутые веки. Напор силы был так велик, что на время оглушил его и лишил способности ощущать что бы то ни было. Когда он пришел в себя, то обнаружил, что повалился набок, и полулежит, опираясь на правое колено Джесса, но по-прежнему цепляется за его руку. Джесс, высвободив ладонь, убрал защиту восьмиугольника, велел Ориэлю погасить свечи; к этому времени Джаван достаточно пришел в себя, чтобы на подгибающихся ногах вернуться к отцу Фаэлану. Теперь, когда горела всего одна свеча, а не девять, комната казалась погруженной во тьму, но постепенно глаза приспособились к полумраку, и Джаван склонился над священником. Ориэль с Этьеном также занялись монахами, а Джесс поднялся, пристально глядя на центральный квадрат.
— Ну, что, получилось? — тревожным шепотом спросил его Джаван, едва лишь убедился, что с Фаэланом все в порядке. Но Джесс внезапно исчез прямо у Джавана на глазах. У Ориэля вырвался вздох облегчения, а Этьен двинулся к дверям, чтобы позвать своего сына и Карлана.
Глава 20
Ибо вкрались некоторые люди…
Следующие пять минут Джавану было очень нелегко уследить за происходящим в комнате, поскольку здесь одновременно творилось слишком много всего. Через новый Портал появились Джорем с Ниелланом и тут же бросились к пленным Custodes. Джесс, как видно, успел посвятить их во все детали происшедшего, и те, не теряя времени, принялись копаться в сознании священников. Одновременно Джесс отвел в сторону Ориэля, чтобы поработать над его внутренними защитами, которые должны были уберечь того от нового Дерини, работавшего на Полина. Кроме того, он хотел установить в сознании Целителя особые преграды, которые помешали бы тому воспользоваться новым Порталом без дозволения. Карлан с Гискардом занялись уборкой. Первым делом они установили на место центральную плиту, а затем принялись уничтожать все признаки того, что ночью в этой комнате происходило что-то необычное. Этьен стоял на страже у дверей. Джаван пока неподвижно сидел в оконной нише рядом с бесчувственным отцом Фаэланом, в ожидании того, что уготовили для него союзники.
Минут через десять к ним подошел Джорем, дружески кивнул начавшему приходить в себя Фаэлану и сел рядом с ними. Он не представился, однако на нем была простая черная ряса, типичная для священника. Пусть Фаэлан сам сделает из этого вывод…
— Вы отважный человек, отче, — негромко сказал ему Джорем. — Если вас это хоть немного успокоит, то скажу, что ваши собратья Custodes изначально даже не подозревали, что вы замешаны в какую-то интригу. То, что они сотворили с вами, они сделали бы с любым, кого его высочество вздумал бы пригласить к себе на службу. Они не увидели в вас ничего особого, и надеюсь, не увидят и впредь… Хотя, боюсь, что этот новый Дерини по-прежнему будет приглядывать за вами.
— Так вы выяснили, кто он такой? — спросил Джаван.
Фаэлан, растерянно моргая, по-прежнему хранил молчание. Джорем склонил голову.
— Кое-что мы о нем узнали, — отозвался он. — Но не стоит сообщать отцу Фаэлану те сведения, которые позднее могут быть для него слишком опасны. — Он поймал и удержал взгляд Фаэлана. — Простите, если я буду резковат с вами, отче, но я должен попросить вас подойти к Джессу с Ориэлем. Они сделают все необходимое. Надеюсь, что когда-нибудь я смогу объяснить вам, что именно мы делаем и почему. Но сейчас я вынужден просить вас просто довериться нам, ибо все наши действия служат лишь защите короля и всего Гвиннеда. Ступайте.
Фаэлан повиновался беспрекословно и сперва подошел к Джессу, который быстро оценил его состояние, а затем уже Ориэль занялся им более плотно под наблюдением Джесса, поскольку именно Целителю в будущем предстояло иметь дело со священником. Двое в нише некоторое время молча наблюдали за ними, но затем Джорем перевел взор на короля.
— Не тревожьтесь за Фаэлана, — произнес священник негромко. — Он храбрый человек, и с ним все будет в порядке.
— Я знаю, — отозвался Джаван. — Так что вы обнаружили насчет этого Дерини Custodes?
— Не так много, как хотелось бы, — откровенно признался Джорем. — Хотя Ниеллан продолжает поиски. Похоже, Полин не слишком-то откровенен со своими дружками… Впрочем, это неудивительно в столь закрытой автократической структуре, как орден Custodes. Этим двоим известно лишь имя нашего Дерини — Димитрий, или мастер Димитрий. Его родового имени они не знают, и мы не можем с уверенностью судить, так ли его зовут на самом деле.
Мысленно он передал Джавану образ этого человека: темные глаза, аккуратно подстриженные бородка и усы, темно-русые, тронутые сединой волосы острижены кружком, а в правом ухе красуется тонкое золотое колечко. На нем была туника с высоким воротом, застегивающаяся на плече подобно сутане, однако это не было облачением священника, поскольку на вороте, на плечах и на рукавах она была богато расшита тяжелым шелковым шнуром. Узор был незнаком Джавану, но ему почудилось в нем что-то чужеземное, возможно, восточное. Почему-то Джавана это неприятно поразило.
— Вид у него очень… самоуверенный, — сказал он Джорему, убедившись, что как следует уложил в памяти внешность этого Дерини. — Как вы думаете, он сильный маг?
Джорем пожал плечами.
— Трудно сказать. Нам точно известно, что он может вызывать чары истины, и кроме того он довольно глубоко копался в сознании у Фаэлана. Также Лиор несколько раз был свидетелем того, как он насильно считывает чужие мысли, и в одном случае, вероятно, даже свел человека с ума своим вмешательством. Этого Лиор не знает наверняка, однако, судя по результатам, наше с Ниелланом предположение именно таково. Кроме того, в распоряжении этого Димитрия множество самых различных снадобий, которые способны облегчить ему работу, будь то с людьми или с Дерини. Именно он придумал дать Фаэлану мерашу — скорее, чтоб напугать его, чем действительно из необходимости, хотя, конечно, любые успокоительные средства снижают сопротивление сознания. Но, увы, поскольку мы получаем информацию из вторых рук, через Лиора и Серафина, нам трудно судить, на самом ли деле он очень искусный адепт или просто хорошо обученный дознаватель. Тем не менее, каковы бы ни были его способности, он работает за деньги. Его никто не принуждает к сотрудничеству.