Год Лошади
Шрифт:
В ту ночь сон ко мне долго не шёл, а если приходили сны – то какие-то тревожные. Видел лошадь, превращающуюся в человека без лица в длинном балахоне с капюшоном. Видел убегающую через лес ведьму, раненного Воеводу. На его лице застыла гримаса злости, его рана стремительно затянулась, он вновь взял посох и рванулся вперед, за ним с воем стали выскакивать из темноты снежные монстры.
Когда я открыл глаза, на улице было уже светло. Баба Дарья приготовила блины, а дед, по её словам, куда-то ушел ещё в пять утра. При этом он сказал, что уехал на три дня к заболевшему другу. Мне стало понятно, что эти лишь причина. Он что-то понял и явно от чего-то хотел
Глава 3.
…Поезд приехал на станцию города Красный Лес – моя остановка. Почему назвали именно так – вопрос, деревьев красного цвета пока не заметил. Я вышел на перрон, и огляделся. В общем-то, встречать меня изначально никто не должен был, бабе Даше я по телефону сказал, что дойду сам. Дорогу я помнил хорошо, да и сам городок просто крохотный – где тут заблудиться?..
Смерть – странная штука. Был человек, ходил, разговаривал, а потом бац – и всё. Жизнь идёт дальше, но его уже нет. Кажется, ничего не поменялось, птицы как летали, так и летают, поезда как ходили, так и ходят, люди как жили, так и живут. А человека нет. Его смерть становится трагедией для небольшого числа людей – десяти, тридцати – и всё. Для остальных пары миллиардов ничего не поменялось. Я шел через город, тот же дворник, что ругал деда Витю за сугробы, мёл улицу – для него тоже ничего не поменялось. Впрочем, и зима начиналась аккурат, как в прошлом году – на улицах была грязь, а вовсе не снег.
Баба Дарья заметно постарела за те полгода, что я ее не видел после похорон деда. К тому же, по ее нервам сильно ударила и смерть их пса Лаврика – хозяина он пережил ровно на девять дней, умерев утром в первую же годовщину. Это было ожидаемо, увы, после смерти деда Вити он перестал есть, а только смотрел куда-то вдаль. Словно ждал, что хозяин издалека махнёт ему рукой и позовёт за собой. Видимо, дождался…
– Как ты, Соломон? – Спросила баба Даша, поставив передо мной кружку чая.
– Да что мне сделается?.. – Хмыкнул я, – Учусь дома, этой осенью пробные контрольные писал в школе вместе со всеми, показал третий результат по математике, по русскому моё сочинение заняло первое место, хотя многим и казалось, что оно больше напоминает рассказ.
– Не хочешь в школу пойти?
– Нет, не хочу. – Покачал головой я, – Мне четырнадцать с половиной, через год сдаю экзамены, получаю аттестат за девятый класс – и поступаю куда-нибудь.
– Ещё не решил, куда хочешь пойти? – Она подлила мне ещё чаю.
– Пока точно не решил, но хочу пойти на ветеринара. Армия мне не грозит, на высшее сразу могу не поступать, среднее специальное могу получать спокойно. Сейчас идти в школу – стать где-то новичком. Да и все знают, что мой отец физрук, мать учитель русского и литературы. – Я отпил чай и кисло добавил: – И бабушка пять лет директором была. Наверное, я первый не учитель в нашей семье, Максим-то физрук будущий, как и отец.
– Сколько вас по материнской линии поколений педагогов было? – Улыбнулась баба Даша.
– Если вести отсчёт от времён Николая Второго, то уже поколений семь – это минимум! У нас же это при царском режиме началось, после революции продолжилось, хоть и школ тогда было не густо, и до сих пор не прерывается. А в школу сейчас пойти – это стать новичком в восьмом классе. В техникуме все с нуля начинают, все новые, там мне и адаптироваться легче будет. Так что, еще год отдыхаю на домашнем обучении.
– Я хотела сегодня к Вите на могилу сходить, ты пойдёшь, или отдохнёшь с дороги? – Спросила баба Дарья, посмотрев на часы.
– А чего отдыхать, я вагоны не на себе тащил, да еще поспал в пути, так что особо и не устал. Да и я тоже хочу к нему на могилу сходить.
Через полчаса мы, пройдя вдоль железнодорожных путей и перейдя на другую сторону узкого моста, где с трудом расходились два поезда, уже шли по узкой тропинке к кладбищу. Чуть в стороне были старые могилы. Кресты и надгробья на многих из них покосились, некоторые могилы заросли бурьяном. Быть может, за ними просто некому было ухаживать, а может, про них забыли родственники.
– Здесь самоубийцу похоронили, хоть их положено за кладбищем закапывать. – Словно прочитав мои мысли, пояснила баба Даша, указав на запущенную могилу. – Родня от него отказалась. Мать за его могилой несколько лет ухаживала, потом сама ушла, а брат и сестра его прокляли, что по его вине мать умерла. И покончил с собой по глупости – невеста его из армии не дождалась! Он под поезд и сиганул…
– Под поезд? – Меня осенило. – Это…
– Да, это призрак, что показывал тебе Витя. Я знала, куда он тебя повёл, не хотела, чтобы он показывал тебе эти вещи. Но, вижу, что понял ты даже больше, чем он ожидал. Иначе Витя не отправил бы тебя домой так спешно. Испугался он за тебя, даже мне ничего толком не объяснил.
За разговорами мы вышли к могиле деда Вити. На фотографии он был лет на пятнадцать моложе, чем на момент смерти. Здесь он был с густой шевелюрой, обширная лысина на его голове еще даже не намечалась. Наверное, если бы я не знал, что это его могила, мог бы и не узнать его на фотографии.
Назад мы шли молча, каждый думал о своём. Мне так и вовсе в голову лезла всякая ерунда. Наверное, меня должна была заполнить тоска, горечь, но вместо этого лишь одна мысль не давала покоя: «Я должен попробовать!» Грязь под ногами и первое декабря на календаре были несовместимы, как рок-концерт и безголосый рэпер, ведь именно так всегда считал и покойный дед Витя. Как всё это сделать – я уже знал, дед показал весь этот простой принцип. Получится ли?..
– Ой, простите! – Услышал я, уже столкнувшись с кем-то, выходящим из-за автобусной остановки метрах в ста от дома. Подняв глаза, увидел высокую девчонку лет пятнадцати. Похоже, она просто нас не заметила, благо, что столкнулись мы не сильно.
– Ничего страшно, – отмахнулся я, но тут меня словно молнией шарахнуло, отчего я невольно проговорил: – Как тебя зовут?..
Баба Даша лишь усмехнулась, решив, что таким неумелым способом я решил завести знакомство. На самом деле, у меня и мысли такой не было: просто я вдруг узнал её! Именно эту девчонку я видел во сне, когда ведьма ранила ножом Воеводу! А дед Витя предостерег меня даже близко к ней не подходить. Но характер мне достался упёртый, как компенсация за хилое здоровье. Правда, заводить знакомство с людьми я просто не умел, независимо от их пола.
– Вика, а тебя? – Улыбнулась незнакомка, мне же осталось только представиться:
– Соломон. – В этот момент я почувствовал себя полным идиотом. Мало того, что имя моё для большинства было весьма специфическим, и ассоциировалось обычно с царём Соломоном, так и сам я теперь не знал, что сказать.
– Необычно. – Заметила Вика, всё ещё улыбаясь. – Ты же не местный? Раньше тебя здесь не видела.
– К бабушке приехал, – Кивнул я, чувствуя себя пятилетним мальчиком, приехавшим «к бабушке». Интересно, я всегда буду так по-идиотски знакомиться?..